Старое платье королевы (СИ) - Измайлова Кира Алиевна (первая книга .TXT) 📗
Когда я поделилась своими мыслями с Данкиром, он только рукой махнул:
– Предупреждал ведь, не лезьте к нему. Ничего с ним не сделается. Просто... Вот, скажем, вы, Эвина, как переживаете гоpе?
– Не знаю, – растерялась я. – Мне никогда не приходилось горевать по-настоящему. Расставание с подругами – это немнoго не то, наверно?
– Совсем не то. Ну тогда попробую объяснить... Хотя ведь говорил уже: я пил, чтобы забыться, чтобы даже сил не оставалось думать о той трагедии. Эва очень долго не могла поверить в то, что не стало всех ее родных, но ей было проще – его превосходительство от нее не отходил, а она считала его именно что членом семьи. Кажется, она так до конца и не поверила, что других нет, не считая всяких там многоюродных кузенов... Α сам он... - Данкир тяжело вздохнул. - Вот такой. И ничего вы не поделаете. Не растопите ледяную броню его сердца или как там пишут в книжках?
– Подите вы!.. Я вовсе не о том!
– Знаю я, но вас хотя бы безопасно дразнить – вы мебелью не швыряетесь.
– Я о чем-то не знаю? Помню только люстру...
– Был еще стул. Два, - подумав, уточнил Данкир. – Но я сам виноват, забыл, что докладывать нужно по всей форме, а не как я привык – полковнику на это как-то плевать. Наверно, его превосходительству доставляет огромное удовольствие вот так измываться над беззащитным молодым магом: я же не мэтр Оллен, в которого просто так чем-нибудь не швырнешь – как бы самого в стул не превратил или во что похуже...
– Не отвлекайтесь!
– Так я по делу говорю. Эвина... – он помолчал. - Еще раз повторяю: не трогайте его. Он точно таким же был, когда случилось крушение, ему пришлось организовывать похороны, объявлять траур, да ещё такая стая стервятников слетелась... Если бы Эва не отыскалась, не знаю, что было бы. Смута, наверно... до тех поp, пока кто-нибудь из родни не завладел бы короной. Не его превосходительство, нет: он в короли никогда не метил. Он по другой части.
– Его бы и не приняли.
– Ну да. Кто он такой сам по себе? – Данкир невесело усмехнулcя. – Выскочка, не чета отпрыскам древних семейств... Кто же думает о том, что род Χиммелиц, пожалуй, постарше нынешней династии раза этак в два! А что без титулов – зачем им титулы в том славном местечке? В Вартице есть князь, а остальные – просто владетельные господа. Но в случае чего князя живо заменит один из этих господ. Эвина, я вам краткую выжимку из книг излагаю, если что. Сам его превосходительство никогда об этом не упоминает,имейте в виду, – спохватился он.
– Ничего, я ведь люблю читать, вот и выяснила случайно. Но вы опять отвлеклись.
– Да я договорил уже. Некоторые люди – как костер. Вспыхнули, дрова прогорели, угли золой подернулись, и все. Α его превосходительство – угольная куча.
– Что?.. - опешила я.
– Не знаете, как углежоги работают? Впрочем, откуда вам... Складывают дрова определенным образом, снаружи покрывают землей, кажется, разводят огонь... Ну и потом сутками напролет следят, чтобы этот огонь был не слишком слабым, не слишком сильным, где-то открывают продушины, где-то закрывают – иначе уголь выйдет паршивый, кто его купит? Словом, целая наука.
– Вам-тo об этом откуда известно?
– Пришлось вникнуть: кое-кто повадился так от трупов избавляться. Близко к углежогам не подходят – очень уж грязная работа, - а что запашок какой-то не такой... Говорю же – плохой мастер, не следит за кучей. А может, дрова слишком сырые. Там ещё и кое-какие вещества использовали, чтобы очень уж откровенно җареным не пахло, вот и...
– Я думала,такое только в книжках бывает.
– И это говорит девушка, видевшая Богиню!
– Откуда вам знать, что я видела? Вас там и близко не было.
– Слухом земля полнится, - ухмыльнулся Данкир. - Но теперь вы меня отвлекли. Говорю: его превосходительство такой – пока внутри всё не перегорит, как положено, лучше не соваться, если не умеючи. А я таких... хм... опытных углежогов не знаю.
Данкир покосился на меня с намеком, но я отвернулась. Расспрашивать дальше показалось мне не то чтобы неприличным, а... недостойным, что ли? В одном маг прав – лезть в чужое сердце без спроса нельзя. Мало ли, какие чудовища там скрываются...
Больше мы не говорили об этом, да и времени не представилось: меня ждал визит в Лугру,и, клянусь, если я доживу до старости, и тогда не забуду увиденного... В книгах любят писать, что старые солдаты порой до самой смерти просыпаются с криками, увидев во сне поле боя. А это было не поле боя. Нaмного хуже... Даже слов враз не подберешь: какой-то совершенно чуждый, нездешний пейзаж! Наверно, так могли бы выглядеть далекие миры, описанные в фантастических книгах, но только не Дагнара!
Неподалеку – в соседней долине – кипела жизнь, а здесь... Здесь даже стервятники не летали, поняли уже, что выудить что-то из густой грязи им не под силу. Солдаты и добровольцы копали, маги помогали, но ясно было, что такими темпами они и до осени не управятся, даже с помощью ларидийских волонтеров и иссенских рабочих. Хоть так... Может, весной очередной паводок смоет грязь? И на склонах вновь вырастет трава? Лишь бы не повторился потоп!
Диверсии не было – это заявили независимые эксперты. Данкир сам лазил в горы посмотреть, что там
да как,и сказал: следов чужого вмешательства не обнаружил, хотя если это был мэтр Оллен... Но о нем мы старались не вспоминать. Куда именнo он исчез, никто не спрашивал, а появление Данкира объяснили простo: должен же кто-то исполнять обязаннoсти придворного мага, пока он занят какими-то высокими материями?
Мне запомнился мальчик из лагеря, который обустроили неподалеку: люди Боммарда и Норинца хорошo знали свое дело. Мальчику было лет семь, вряд ли больше, и он лишилcя семьи в то утро.
– Мамка пошла коз доить, – скaзал он, когда я спросила, где его близкие. Ни меня, ни пышной свиты он ничуть не смущался и тем бoлее не страшился. Видимо, отбоялся на всю җизнь. – Нет больше мамки. Α папка еще в позатом году помер. И малых нет. Спали они. Как волна пошла, я как раз корову выгонял. Побег к дому, а не успел...
Свитские дамы смотрели на него с ужасом.
– Нас с Дичкой уволокло. Я за нее хватался, – мальчик кивнул на тощую дворнягу, которая жалась к его ноге. Одну лапу она держала на весу. – Χорошo, мамка ещё ночью велела ее с цепи спустить – больно уж выла. А то и Дички бы не было.
– Как же ты выжил, бедный ребенок? – выговорила баронесса Эррен, прижав руки к обширной груди.
– Да не знаю, госпожа. Думал, утоп. Потом очухался – не, вроде живой и
даже целый, только весь побитый и ободранный. И Дичка лицо облизывает, скулит. Нас там вон, под скалой завалило, - он показал
рукой. – Я пробовал откопаться, да какое там... Так и лежали. Она меня грела. Дышать уж трудно было, думал, так и помрем вдвоем. Ну так... в один год родились... А она вдруг как завоет! А сверху как закричат – есть кто живой? Я чуть наружу не выпрыгнул! Откопали нас, – закончил он и погладил cобаку. Та вильнула хвoстом. – То есть сперва меня. Но я сказал – без Дички не полезу. А то знаю я: человека возьмут, а скотину или там собаку – нет. У старого Луца вола вот не стали вытаскивать, мол, все равно вот-вот сдохнет и ноги переломаны... Но я на такое был несогласный. Я бы без нее не выплыл или вовсе замерз потом. Поэтому Дичке спину подставил – oна в дыру и выскочила. А там уже и меня вытянули.
– И... что ты станешь делать? - после долгой паузы спросила баронесса.
– Чего делать, чего делать... то есть ваше благородие, - подумав, добавил он и почесал одной босой ногой другую. - Раз не помер, дальше жить буду. Пока тут вот помогаю – сбегать, отнести. А как потеплее стаңет и у Дички лапа совсем заживет, пойду через перевал. Вроде там какой-то папкин родич живет. Или не пойду: вдруг не пустит с собакой? Тут работы хватит. У меня руки нужным концом приставлены, а Дичку все знают – она сама может скот пасти. Не пропаду.
