Свободная ведьма - Щерба Наталья Васильевна (читаем книги TXT) 📗
Неожиданно взгляд полудуха вновь изменился.
— За тобой должок, — вкрадчиво сказал он. — Ты меня еще не поблагодарила за то, что я тебя все-таки не убил, мерзавка.
И Стригой, не дав девушке возмутиться, прижал ее к себе и поцеловал — жадно, искусно, уверенно, как умел только он.
Когда полудух, улыбаясь, отстранился, Каве невольно призналась себе, что была бы не против продолжить.
— Я тоже не хочу больше видеться с тобой, Рик, — тяжело дыша, сообщила она. — И по той же причине.
Стригой молча поклонился, послал ей долгий красноречивый взгляд и наконец исчез.
А для Каве вернулись шум, блеск и свет торжественного зала — праздник был в самом разгаре.
Неожиданно девушку окружила толпа магов и ведьм — ни одно лицо не показалось ей знакомым. Они наперебой спрашивали, что она открывала Золотым Ключом и чем удалось завладеть, пока он был в ее власти. Положение спасла Эрис, забрав растерявшуюся от напора толпы девушку. Требовательно схватив за руку, сама потащила ее в угол, где поджидали остальные.
Шелл первым обнял Каве, прижал к своей груди и звонко чмокнул в губы. Девушка только пискнула.
— Заставила же ты нас побегать, — хитро усмехаясь, сказал он. — А сама-то! Что только не натворила. Но главное — как же я рад, что злая ведьма Криста Соболь погибла. Ты не знаешь, что же она вытворила со мной и Лешкой… Ах, ну да, знаешь. — Он кашлянул, скрывая оплошность. — Признаюсь, я менял мнение о тебе куда чаще, чем… — Здесь он почему-то запнулся, виновато глянул на усмехнувшуюся ему Эрис. Но тут же продолжил как ни в чем не бывало: — Много народу полегло… Но я рад, что ты сама цела и невредима.
— А где Алексей? — спросила вдруг Эрис. — Он же был где-то здесь.
— Он ушел спать, — быстро произнес Шелл. Так быстро, что все это заметили.
Эрис и Патрик посмотрели на Каве, и она тут же смутилась.
— Мне тоже пора, — поспешно произнесла она. — Надеюсь, мы вскоре увидимся… После того, как все немного уляжется. А сейчас мне нужно возвращаться к… хм… новой жизни.
— Хорошо, — легко согласилась Эрис. — Счастливо! Надеюсь, вскоре действительно увидимся.
— Счастливо, — кивнул Патрик.
— Давай я тебя провожу до ворот, — вызвался Шелл. — А то заблудишься с непривычки.
Каве с благодарностью кивнула. Ей было немного неприятно, что все так быстро попрощались с ней и даже не задержали какой-нибудь дежурной фразой вроде «останься еще немного», «да еще рано», «куда ты уходишь…» или что-то подобное.
Возле ворот она кинет на дорогу клубок, выданный ей госпожой Чаклой, а тот приведет ее к новому дому. Правда, есть еще целая неделя отдыха. Да и Тай просила обождать с этим, чтобы вместе прибыть в Лесной дворец. В таком случае Каве может вновь навестить свою прабабку Марьяну, ставшую простой сельской ведьмой. Или поехать к родителям…
Шелл вдруг замер и так простоял несколько секунд, словно прислушивался к бою часов, слышимому только ему одному.
— Еще рано, — сказал он. — Давайте выпьем напоследок с нашей Каве.
Эрис и Патрик вели себя немного скованно и настороженно, словно задумали какую-то хитрость. Но как только Шелл предложил тост, опять расслабились. Каве решила, что они явно что-то недоговаривают. Марьяна рассказывала, что эта английская парочка, узнав, что она оставляет дела, решила пожениться и уехать жить в Шотландию. Интересно, как Шелл переживет разлуку с Эрис…
Они выпили прямо из горлышка бутылки, смеясь и обливаясь по очереди шампанским. Каве немного повеселела. Но вскоре Шелл дернул ее за руку, шепнул заговорщицки:
«Пора!» и с силой увлек за собой. Несколько удивленная его поведением, Каве еле успела махнуть рукой Эрис и Патрику.
Девушка послушно шла за поляком, огибая вслед за ним встречавшихся на пути людей.
Действительно, чем скорее она уйдет отсюда, тем лучше.
Тем временем Круглую Башню родового поместья Вордаков посетил любопытный гость. Причем весьма нетривиальным способом: в образе филина перемахнул через подоконник.
Алексей Вордак так удивился его появлению, что даже рот открыл, словно позабыл, как говорить.
— Я выпросил у твоего опекуна Виртуса разрешение на наш тет-а-тет, — успокоил его Стригой. — Конечно, твой польский дядя не был в особом восторге, но… — Полудух насмешливо развел руками. — Что не сделаешь для зарубежного гостя. Да еще одарившего вас всех Державой.
— А-а-а, — подал признаки жизни Вордак. — А я, признаться, немного удивился. Даже закралось подозрение, что ты вновь передумал насчет мирного договора.
— Чтобы сгореть в огне саламандровой печати? Нет уж, спасибо.
— Тогда… присядешь? — Парень, скрывая любопытство, указал гостю на диван.
Они помолчали. Стригой пристально оглядывал обстановку, особо заинтересовавшись висящими на балках пучками трав и подозрительного вида мешочками.
— Хорошая комнатушка, — одобрил он. — В детстве всегда мечтал о такой башне. И чтобы круглая была, да.
— Еле выпросил у отца, — хмыкнув, отозвался Лешка. — Он долго не соглашался. Мол, слишком уединенно, далеко от отцовского надзора.
Стригой понимающе кивнул.
— Я тоже люблю химичить. — Он бросил выразительный взгляд на балки под потолком. — Только недавно раздобыл интересный яд в свою коллекцию… Впрочем, я пришел поговорить о других вещах.
Черные глаза Вордака блеснули. Парень присел на край дивана и весь обратился в слух.
— И о чем же? — наконец не выдержал он.
— Я слышал, ты выбрал знак ученика, — лениво произнес Рик Стригой. — Значит, у тебя будет великий учитель. — Он усмехнулся. — Еще не подобрали?
Лешка косо глянул на Стригоя.
— Если бы, — покачав головой, произнес он. — Я бы, конечно, хотел продолжить обучение у настоящего мастера. Политика, правление и власть — не для меня… во всяком случае, пока что…
— У тебя есть талант и есть сила, — перебив, четко сказал полудух. — Но главное, что отличает многих одаренных людей, у тебя имеется гениальное качество, лучшее из лучших… Это желание учиться. И еще одно, не менее важное — смелость. Иногда — граничащая со вспыльчивостью и безрассудством… Но без риска ни один опыт не обходится. Другими словами, если ты готов забыть наши прошлые разногласия, я мог бы обучать тебя.
Вордак медленно встал с места. Впрочем, тут же вновь уселся на диван. Полудух наблюдал за ним с интересом психиатра, присматривающего за своим любимым пациентом.
— Ты серьезно?!
— Я серьезен как никогда. Мой учитель Чарлин давно все мозги мне изъел, когда же я заведу ученика, как принято по традиции. Мне кажется, ты — наиболее подходящая кандидатура. А кроме того, давно прошел положенный ученику испытательный срок.
Полудух осклабился. Облокотившись на спинку дивана, он закинул ногу за ногу.
Лешка молчал. По всему было видно, что парень сильно взволнован.
— Ты уверен? Не шутишь? — осторожно спросил он. В его голосе сквозило недоверие.
Полудух закатил глаза к потолку:
— По уставу каждому колдуну положен ученик мужского пола. А так бы я давно взял в ученицы Каве. — Он с усмешкой взглянул на враз нахмурившегося Вордака. И вдруг, став необычайно серьезным, добавил: — Я хочу быть твоим учителем, Вордак. Видишь ли, мой учитель Чарлин не раз говорил мне, что я эгоист и не очень люблю людей. Но буду с тобой откровенен: ты чертовски напоминаешь меня. Такой же упрямый, вспыльчивый, готовый защищать свои интересы, не склоняющийся перед авторитетами. И — ты любознателен. Когда-то я тоже хотел идти по дороге знаний, путешествуя и изучая новые искусства. Но пришлось встать на путь войны, а после — засесть на троне… Я наверстал упущенное, однако всегда считал, что многое из того, что приобрел за годы правления, — всего лишь ненужная шелуха по сравнению с тем, чего я добился в других областях. В общем, я высказался, теперь твой черед.
Вордак окинул полудуха долгим недоверчивым взглядом:
— Ты клянешься, что в твоих словах нет подвоха?
— Клянусь памятью о матери.
