В лабиринте миров (СИ) - Любушкина Татьяна Евгеньевна (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
Крик, наполненный болью и яростью, прорезал ночную тишину. Кричал Тотошка и, не раздумывая ни секунды, я бросилась ему на помощь.
За школой, на пустыре, гордо именуемым “стадион”, завязалась драка.
Тотошка отбивался от двоих ослоухих, вьюном вертясь между приземистыми телами. Ещё одного, молча клацая могучими челюстями, рвал на части крупный чёрный волк. Ослоухие теснили Тотошку к бетонному забору, загоняя в угол, тот щерил свою клыкастую пасть и, увёртываясь от ударов смертельных когтей, быстрыми и точными бросками выхватывал у неприятелей клочья шерсти. Клочья шерсти и тёмные капли крови были повсюду.
Не пытаясь выявить правых и виноватых, я бросилась в гущу драки и, боюсь, мои действия не отличались ни изяществом, ни благородством. Первого ослоухого я ударила сзади. Воткнула пальцы ему прямо под правую лопатку, с хрустом выдирая сердце. Ослоухий издал короткий вскрик и рухнул на утоптанный снег, а его приятель повернул в мою сторону оскаленное рыло. Эта оплошность стоила ему жизни. Тотошка с хриплым воплем подскочил вверх и острым, как бритва когтями, перерезал ослоухому глотку.
Третий враг пытался бежать, но его настигли безжалостные волчьи клыки и вот уже три трупа лежат на безлюдном школьном дворе. Дела...
Волк повернул ко мне голову и осклабил окровавленную пасть. Я предупреждающе выставила вперёд ладонь. Сегодня я узнала, что мои нежные девичьи пальцы могут действовать, как хороший тесак и это придавало мне уверенности.
- Не подходи!
Слова завязли в густой тьме. В заснеженном пространстве не было эха.
Волк хрипло харкнул, словно борясь с приступом кашля, по щенячьи кувыркнулся на утоптанном снегу, и передо мной, тяжело переступая толстыми ногами, возникла фигура бабки Веры.
- Не умеешь ты, Женька, одёжку беречь, – осуждающе помотала бабка головой, замотанной серым пуховым платком. – Вон весь подол у куртки изодрала. Никакого с тобой слада!
Глава 35
Стражи Бездны.
Сокрушённо вздыхая и охая по поводу изодранной куртки, бабка Вера перешагнула через труп ослоухого и обтёрла окровавленный валенок комком влажного снега.
- Настасья говорила, что ты появишься. Чуяла она...
- Это её тень, да? Та, что к ней вернулась? Это она сказала, что я здесь?
- Тени не говорят. На то они и тени. Но мы всегда знаем, где они были, да что видали, так, будто память возвращается. Что ж, Женька, пойдём к нам коли так... иль у тебя другое на уме? Может где ждут тебя?
- Да нигде меня не ждут, – я подхватила Тотошку на руки. – Только и вы мне не больно-то рады. Помню я, как голову мне морочили.
- Будет тебе, Женька, – бабка Вера заковыляла вперёд, заметно подволакивая ногу. – Мы ведь в каком мире живём? Каждый день – жди беды. А тут ты... как не испугаться? Вот мы и схоронились на время. Проверить тебя хотели.
- Проверили?
- Да как сказать, – бабка Вера оглянулась и зыркнула на меня по-волчьи жёлтыми глазами из-под низко надвинутого платка. – Тёмная ты лошадка, Женька. Да у нас выбора нет.
С этими словами она толкнула низенькую дверцу приземистой избы, давно покосившейся набок.
...В избе, куда я и Тотошка вошли вслед за бабкой Верой, кроме тётки Марьи и тётки Тамары сидел скотник Василий.
Он был единственным, кого наше внезапное появление ничуть не удивило.
- Здравствуй, дочка! – радостно осклабился мой отчим. – Садись ужинать.
В отличие от жизнерадостного скотника, тётка Марья и тётка Тамара подскочили, как ужаленные. Видимо они не обладали таким нордическим темпераментом, как дядька Василий.
- Ты?!
- Ох, ты свят, свят!!!
Тётки приняли защитные позы. Тётка Тамара, как бы невзначай положила руку возле кухонного ножа
- Будет вам девки... – с печки раздался тяжёлый стон, и сверху показалась растрёпанная голова бабки Настасьи. – Ты что ль, Женька? Говорила я вам, что она придёт!
Бабка Вера толкнула меня в спину.
- Не стой истуканом-то! Раздевайся, да куртку зашей. Ишь, ходишь, как бомжа.
Тётка Марья опасливо обогнула меня стороной и громко зашептала бабке Вере в ухо:
- Ты отколь привела-то её, Вера?
- С улицы. За мной три постзема увязались, если б не она... – бабка Вера кивнула в мою сторону и буднично предложила. – Давайте, девки, чаю попьём. Да деревню надо бы обойти. Чую я, постземы на этом не остановятся.
- Одна что ли опять пойдёшь, Вера?! – тётка Тамара округлила глаза. – Сама знаешь, я до утра не боец, а Настасья...
- Что с ней? – я впервые открыла рот, с тех пор, как переступила порог избушки.
Дела бабки Настасьи были плохи. Глубокая рана располосовала грудь от самой шеи, двух пальцев не доставая до толстого бабкиного живота.
- Как только жива осталась, – сокрушалась тётка Марья. – Насилу отходили.
- Когда это случилось?
- Ой, да прямо днём. Мы с Настасьей к Чёрной горе ходили. Ямы проверить.
- Ямы?
Скотник Василий захихикал, а тётка Тамара подала голос, раздражённо громыхая крышкой эмалированного чайника.
- Ну, чего ты ей Маша голову морочишь? Расскажи, как есть.
Тётка Марья, будто этого и ждала. Удобно устроившись на скрипучем стуле, он хлебнула горячего чая, блаженно закатила глаза и принялась рассказывать, перемежая свой рассказ многословными отступлениями. Время от времени, тётка Тамара и бабка Вера вставляли свои пояснения, и в целом я услышала вот что:
“Не передать того ужаса, что испытали старухи, когда поняли, что я их разоблачила. Оно и понятно. Бабки почти век прожили, никто об их второй натуре и в бреду не помышлял, а тут Женька, замухрышка недалёкая! (про замухрышку, это зловредная бабка Вера высказалась). Потому, они не сговариваясь, нанесли разоблачительнице мощный удар, откинув её (то есть – меня) в новую реальность, после чего получили временную передышку и обрели способность думать.
Перво-наперво они увидали Тотошку, которому их заклятье оказалось нипочём и он по-прежнему скалил на старух острые клыки.
- Утопить его надо, девки, – озабоченно произнесла Настасья. – Беды он на нас навлечёт.
- Ещё чего! Утопить... – бабка Вера решительно встала на Тотошкину защиту. – Он больших денег стоит. Порода дорогая. Финка называется... иль не финка?..
Она взяла со стола кусок селёдки с налипшим к нему кольцом лука и поманила Тотошку:
- Финка, поди-ка сюда! Слышь? Хватит фырчать-то, ничего мы твоей хозяйке не сделаем.
Тотошка будто понял, скалиться перестал. Снизошёл до угощения и схрумкал луковое кольцо. Потом, подумав, съел и селёдку.
Подруги установили за мной слежку. Одна за другой их тени уходили на разведку в созданную реальность, где они оставили меня, возвращались, но вести, что бабки получали от своих разведчиков, всё больше ставили их в тупик.
- Кто ж она такая?
- Может звездочёт?
- Да какое там... как бы она смогла другие листы книги прочесть?
- Да-а-а... дела.
Старухи гадали, да рядили, пока Настасья не произнесла:
- А кого это убили?
Вопроса никто не понял, и раздражённые подруги потребовали объяснений.
- Что ты Настасья, правда, всё загадками говоришь, да ещё про убийства! Тут и так душа не на месте.
Бабка Настасья, не говоря ни слова, включила телевизор и нашла повтор вечерних новостей.
“...бизнесмен совершил тройное убийство: два подростка и супруга бизнесмена, были убиты в квартире элитного дома...”
Крупным планом показали фасад дома, кованую ограду. На секунду камера выхватила аншлаг, на котором чётко просматривался адрес: улица им. А.С.Пушкина, 13″
- Поняли?!
Вид у бабки Настасья был такой, словно она выиграла в лотерею.
Никто ничего не понял, и подруги потребовали объяснений.
- Дёрнулась она, – таинственно произнесла бабка Вера. – Прямо с лица позеленела, как про этого бизнесмена услыхала. С чего бы это?
Про интуицию бабки Настасьи ходили легенды, и подруги безропотно последовали на Пушкина, 13, узнать, какая связь между убийством трёх человек и бабки Вериной квартирантки Женьки.
