День и ночь (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (мир книг .TXT) 📗
Учитывая, что творилось в девяностые…
Как он умудрялся находить заказы, как отбивался от желающих устроить свою жизнь за чужой счет, как рабочие блокировали завод и устраивали забастовки по его просьбе, как он изворачивался — можно бы сагу написать. Но завод выстоял.
И сохранил все свое имущество.
И туристическую базу, и санаторий, и даже заводскую гостиницу. Люди работали и получали зарплату, пусть не миллионы, но этого хватало, чтобы выжить. И держались зубами.
Олигарх?
Вот уж нет! По местным меркам — ничего особенного. Ни какого-то невероятно дорогого дома, ни мерседеса последней модели, ни детей в кембриджах и прочих оксфордах. Понятно, живет получше многих, но не до такого, чтобы вызвать истерическую зависть и ненависть. Дети — и те закончили московские институты, а вернулись в родной город. Вроде как, сейчас Чивилихин сына начал к делу пристраивать, тоже парень неглупый, но до отца ему еще расти и расти…
Ирина выслушала справку и кивнула.
Надо бы навестить мужчину и поговорить. Только сначала…
Сначала она собиралась сделать то, за что полагается суровое наказание. По всем меркам.
Она собиралась подменить вольт.
Виноватой Ирина себя не чувствовала. Ни на минуту.
Следователь просто не посчитал куклу вещественным доказательством. И потом — что она должна доказывать?
Если кто-то истыкает булавками Барби — что, это свидетельствует о глубокой личной неприязни к Николь Кидман? Так, к примеру?
Ладно б еще наркота. Или взрывчатка.
Или бумаги какие….
А кукла?
Ребята, это несерьезно! Может, еще плюшевого мишку изъять? Ладно, в данном случае — козлиный череп?
Так что куклу Ирина вульгарно стащила. Сделала вид, что кладет ее в тайник, а сама засунула под мешковатую куртку. Противно было до ужаса, ну да ладно, перетерпим!
Стыдно ей не было.
А что?
Она его как-то использовать собирается? Да ни разу! Изъять и уничтожить, и все тут! Просто надо сделать так, чтобы ни в чем не повинный человек не пострадал. Ладно…
Может, он в чем-то и виноват. Наверняка. Невиновный бизнесмен, тем более, успешный — это как Змей Горыныч и Чупакабра. Наверное, оно существует, но ты поди, докажи! И тем более, покажи!
Но…
Ирина не хотела судить, это не ее работа. Она участковый, а не суд присяжных, ей приговор не выносить. Она разберется с вольтом. И ведь это наверняка работа Исекова.
Но… как?
Кто?
Она была уверена, что просто так этому не научишься. И по интернету не разберешься, и в магических академиях имени Хрен-знает-кого этому не обучат. Нет, это — школа.
Это чья-то шаловливая ручка.
Но чья?
Кто?
И второй вопрос. Если Исекова убили, то за что? Уж не за эти ли опыты с куколками?
Но если Ирина скажет об этом Ивану Петровичу… да посмеются над ней, вот и все. Просто посмеются. Лучше промолчать и поговорить самой. Так надежнее.
Так что вольт занял место под курткой. Рискованно, конечно, если что — по башке она получит, вплоть до увольнения, но…
Уж разово отвести глаза она сможет. Даже начинающая ведьма способна на многое.
А человека жалко.
Должна быть какая-то честность. Хочешь убить — убивай, но своими руками. А вот так, по-подлому… это — мерзко. Фу.
— Люся, я ни шиша не понимаю, — честно признавалась подруге Ирина. — Смотри, у нас есть Исеков. Живет он роскошнее, чем другие, хотя и скрывается. Напоказ торгует пиротехникой, втайне — сатанист, но убивать-то его за что? Да еще так, с обрядом…
— Не поделился. Или что скрысятничал, — недолго думая, предположила подруга.
— Или…
Ирина задумалась.
Как вариант.
А еще Исеков мог просто украсть этот вольт.
Мог?
Запросто. Сатанизм, такая штука… допустим, кто-то решил попользоваться сатанистами в своих интересах, Исеков умудрился узнать нечто важное, но не смог удержать язык за зубами и попал.
Как под танк.
Могло это быть?
Да, но почему тогда предупреждали Ирину?
Хм, а если это просто совпадение?
К примеру, Исеков спер вольт, и тут приходит она. И беседует с ним.
Ее засекают.
Исеков пробует продолжить шантаж, и объекты решают, что она в тоже в этом замешана.
Может такое быть?
Теоретически — да. Практически — кто ж его знает? Очень много допусков. Хотя…
Каждый колдун, каждая ведьма оставляют на месте преступления свой… путь астральный отпечаток. Индивидуальный и уникальный, как отпечатки пальцев.
Его можно считать, но вот беда — в суде не предъявишь.
Для кого это может быть доказательством? Да черт его знает!
А если…
Если кто-то второй очень хочет стать первым? Это — реально?
Допустим, есть организация, в которой используются и сатанисты. Между прочим, это реально. Неплохая подпитка получается от таких дурачков.
Кровь, ритуальный секс, может, и еще какая подпитка — это реально и выгодно. И деньги, и рабочие, и…
Есть кто-то, стоящий во главе этой организации.
Есть кто-то, желающий стать первым.
Тогда все складывается в более — менее логичную схему. Если вольт идет мимо общей кассы…
Если Исеков узнал о нем случайно, что тоже реальность…
Если предположить, что кто-то сильно метит на чужое место, тогда все становится логичным и правильным. Только тогда…
Две организации в такой провинции — это бред, а вот одна, но с переделом сфер влияния внутри самой организации — реально.
Вопрос такой — как Ирине не попасть между двух жерновов?
А никак. Она уже попала. Она уже ввязалась во все это, так что… гребем ластами, подруга. Гребем ластами.
Больница.
Уютный коридор с растениями в кадках и мягкой мебелью,
Платные палаты для тех, кто может. А пациенты здесь лежат с самыми разными проблемами. От сломанной ноги до послеоперационного периода. От аборта до родов.
Здесь лежит и Чивилихин.
Пройти к нему, конечно, сложновато, но…
Где не справится нахальство — вступит в дело удостоверение. Хотя пришлось поклясться, что Аркадий Игоревич просто свидетель. И Ирина никак не желает причинить вред его здоровью или нервировать.
Просто свидетель.
Врач посверкал глазами, но пройти разрешил. И предупредил, что в палате пациента есть кнопка вызова. Чуть что — и плевать ему на всех участковых мира, он за своих больных головой отвечает.
Кошельком — едва не съязвила Ирина.
Ладно, она все равно вредить и вредничать не собиралась. Наоборот.
Палата была роскошная.
С плазменной панелью на стене, с двуспальной кроватью, с личным санузлом…
Ирина и сама не отказалась бы полежать в такой — недельки три-четыре. Ее комната в общаге ни в какое сравнение с этой палатой не шла.
А вот лежащий на кровати мужчина уже ничем не походил на свой вольт.
Весь высохший, серый какой-то, потухший…
— Вы кто?
Даже вопрос был задан равнодушно. Сил уже ни на что не оставалось.
Ирина пожала плечами.
— Для вас — спасение.
— Что?
Ирина медленно достала из сумки вольт, положила на кровать.
— Не узнаете?
Мужчина коснулся куклы кончиком пальца.
— Игрушка. Гадкая…
А Ирина лишний раз убедилась, что это — тот. Недаром мужчина дернулся от прикосновения к вольту, недаром сверкнул глазами…
Пока еще процесс можно остановить. Пока — можно.
А если так…
— Не игрушка. Совсем не игрушка. Приглядитесь повнимательнее.
Мужчина послушался.
— На меня похожа.
— Очень. На ней ваши волосы, в воск подмешана ваша кровь.
— Что?
— Про порчу и сглаз слышали?
— Девушка, что за чушь?
Уже резче, уже решительнее…
— Кому — чушь. А кому… вы рискнете мне довериться?
Мужчина на кровати хмыкнул.
— Мы в неравном положении. Вы все обо мне знаете, я даже вашего имени пока не слышал. Вы просто пришли, положили рядом со мной эту гадость, и уверяете, что она ответственна за мое состояние. Кто вы вообще такая?
