Черствое сердце (СИ) - Егер Ольга Александровна (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Я зажмурилась. Внутри пульсом возрождалась уверенность в лучшее.
— Теперь открывай! — мягко проговорил голос у моего уха.
Послушавшись, я огляделась по сторонам. Мы как раз сидели на пороге вампирского дома. Михаил нежно погладил меня по волосам.
— Ты у меня сильная! Ты справишься со всем, чтобы ни случилось! — улыбнулся он.
— Спасибо! — расплакалась я, и он исчез.
Мне еще хватило сил позвать Кая. Он втащил Курана через порог и уложил на диване. Элен, помню, что-то кричала, обвиняла меня, бегала вокруг Даниэля, пыталась его растормошить, попричитать над ним. Однако моего терпения было слишком мало, чтобы терпеливо слушать этот маразм.
Я взмахнула больной рукой, широко расставив пальцы, и француженка прижалась спиной к стене. Рот раскрыть она не могла — его не было (Благодарность "Матрице" за ассоциацию!). Кай испугался. Хотел высказаться, а потом вспомнил о Даниэле и позволил наказанию Элен продлиться.
Телохранитель сбегал в ванную, вернулся с водой и полотенцами, бинтами. Пока омывал и обтирал хозяина, я вливала в рот Курану свою кровь. И боязно ожидала хоть какой-то реакции. Но он был неподвижен.
Игнорируя усталость и кровопотерю, я игралась в хирурга, как в свое время с Вовой. Но более придирчиво, трепетно, аккуратно, не отвлекаясь ни на что. Вампир был нужен мне целым и невредимым.
На секунду остановилась, когда почувствовала подозрительную легкость в теле.
— Дина, — поймал меня Кай, за мгновение до потери сознания. Ударил по щекам, приводя в чувства.
— Все нормально! Я справлюсь! Я ведьма. Сильная ведьма. — Говорила, снова возвращаясь к работе. Подтянула Даниэля к себе, уложила на колени удобнее и принялась кормить. Вызвала свет из сердца и постепенно перекачивала его лучики в тело вампира… Наполняла и наполняла, как сосуд. Потом я потерялась во мраке, в котором не было совершенно ничего!..
Легкое прикосновение к щеке, мягкое и нежное, ласкающее, возвращающее к жизни. Я открыла глаза. Он полулежал рядом, подперев голову рукой, и смотрел на меня. Как же я рада была его видеть!..
— Привет! — прошелестел мой хриплый голос.
— Доброе утро! — улыбнулся Куран, бережно убирая волосы с моего лица. — Как ты себя чувствуешь?
— Сейчас проверим, — и я попыталась встать, но неудачно. Резко закружилась голова, все поплыло, и я опять рухнула на постель.
— Не торопись! — обнял меня вампир.
Я с удовольствием умастилось у него под боком.
— А ты как? — заинтересовалась я, нежась в его объятиях.
Куран нежно поглаживал мое оголенное плечо. Только сейчас я заметила, что на мне его рубашка, и больше ничего нет. Грязи, запекшейся крови, и прочего — тоже. Меня помыли и переодели, забинтовали. Хотя раны все еще ныли и чесались.
— Благодаря тебе в порядке! — шепотом говорил Даниэль.
— Точно, в порядке? — позволила себе усомниться я, а Куран снял с себя рубашку и разорвал бинты, чтобы продемонстрировать мне обнаженный красивый торс. Повернулся спиной — действительно, чистая кожа и даже шрамов нет. В таком вот виде он и прижался ко мне, навалившись сверху.
— Ты специально? — уточнила я, когда его рука заскользила от коленки к бедру. — Знаешь, что я сейчас слабая и сопротивляться не буду.
Он рассмеялся.
— А ты действительно не будешь сопротивляться? — осведомился Куран.
И прежде, чем настал сладкий поцелуй, в двери спальни забарабанили. Потом донеслось: "Прекрати! Если бы он хотел тебя видеть, позвал бы! Оставь их в покое!". Но, несмотря на уговоры Кая, Элен все равно ворвалась в комнату, застукав нас в интересной позе, что жутко ее смутило и взбесило. Наверное, так выглядела я, застав их вместе. Куран рассвирепел.
— Что тебе здесь нужно?! — зарычал вампир, вперив испепеляющий взгляд в девушку. Она стояла посреди комнаты, хватала ртом воздух и краснела от гнева и ревности.
— Я… я… Она… Вы… — пыхтела Элен, а Кай пытался вытащить ее из покоев господина.
— Убью… — прорычал Куран. Я прокашлялась. Он закатил глаза, и выкинул из головы затею с наказанием. Когда дверь закрылась, хотел вернуться к тому, на чем нас прервали, но…
— Наверное, не стоит! — его остановила я.
Куран откинулся на спину, и уставился в потолок.
— Да. Наверное. Ты еще слаба. Трое суток спала и еле дышала. Раны не затягивались. Я слишком много выпил из тебя. Позвал на помощь Карла. Он приехал с медикаментами и провизией. Сказал, что теперь для тебя обратного пути нет. Придется время от времени пить кровь. — Говорил он. — Хотя, меня радует, что твои раны быстро заживут.
Даниэль немного помолчал, и решил сразу расставить все точки над "i".
— То, что ты видела здесь, с Элен, это было…
— Ты хотел есть? Заодно и выбросить меня из головы на время. Я угадала? — предположила я, хотя прошлое я хотела оставить в прошлом.
— Да, — согласился он. — Наверное, я хотел тебе насолить. Если бы ты не появилась, то ни о чем бы и не узнала. Мне просто нужно было успокоиться и перестать ревновать. А тут пришла Элен…
— Как всегда верная, и вся такая раздетая! — передразнила я. — И ты подумал, а почему бы и нет?
— Но ты же спала со своим женихом, — упрекнул меня Даниэль.
Пристыдил! Я покраснела.
— Будем считать, что мы в расчете, — сдалась я и прижалась к нему. Взяла за руку и позволила себе еще немного поспать. Вампир крепче меня обнял. Как делал почти месяц, пока я лежала в отключке.
После звонков ото всех (сначала Карл интересовался моим здоровьем, потом Римма и Саша, демоны и мелкие), я вспомнила, что и самой было бы не плохо позвонить родителям. Они небось меня уже в розыск объявили. Как раз после этих мыслей, меня набрал розыск, то есть Руслан. Долго орал в трубку о подлой ведьме, которая всех постоянно пугает. Я слушала краем уха, и смотрела на Курана. Вампир взял опеку надо мной, и в данный момент решил кормить с ложки. Я отказывалась и мотала головой. Потому что кормом была манка. А я ее не перевариваю. Скорее всего Даниэль это знал, и приготовил исключительно из вредности, так сказать, в наказание.
— Надеюсь, один очень сообразительный милиционер не допустил, чтобы мои фотки крутили по телеку в рубрике "Их разыскивают родственники, соседи и милиция"?
— Не переживай. Я ж не совсем тупой. Хотя, мы тут так волновались, что я уже начал искать твое тело по всем оврагам. — Выдохнул он. — Рад, что с тобой все в порядке. Что родителям то твоим сказать?
— Ничего не говори. Я сама к ним с повинной приду. Через часика два.
Отложила телефон. Скрестила руки на груди в знак протеста. Даниэль посмотрел на меня с видом, "Хватит кочевряжится, жри давай! Что я зря у плиты стоял?". Медленно поднес к моему рту ложку с кашей. Я скосила на нее глаза. Скривилась. Он настойчиво придвинул ложку. Я демонстративно отодвинулась, упираясь спиной в подушку.
И тут явился спаситель. Возник прямо передо мной и ложкой, как раз в тот момент, когда Даниэль хотел сделать еще одно движение. Радостный Митя раскрыл рот, чтобы крикнуть "Вема, вампий, а вот и я!" — как схлопотал кашу! Которую он также недолюбливает, как и я.
Мы с Кураном обалдели. Ребенок, кривляясь, медленно пережевал дозу манки. Изобразил Даниэлю рожицу типа "как ты мог так со мной поступить?". Но потом повернулся ко мне и, качая головушкой, устыдил:
— Вема, вема! Ай-я-я-й!
— Тоже волновался? — догадалась я.
Малой бросился обниматься. Он себе места не находил, когда не мог меня почувствовать. Еще сильнее испугался, не обнаружив признаков Курана, будто нас никогда не существовало.
— Все хорошо, маленький! Не хныч. — Приговаривала я, поглаживая пельменя, разревевшегося у меня на груди.
Даниэль отставил тарелку с кашей. Подсел к нам. Я уперлась в его плечо, уловив в себе приятное чувство торжества. Все налаживалось. Родные и любимые были рядом. И Поль больше никогда не придет и не навредит ни мне, ни им. Спасибо за это Феофану!
