Упасть в небо - Кузьмина Надежда М. (лучшие книги онлайн txt) 📗

— Представляешь, какие перспективы для розыгрышей? — Зелёные глаза Ри заблестели предвкушением. — У нас один кавалер, когда старшие не видят, повадился на горничных орать. Олсу до слёз довёл… вот я ему устрою! Откроет рот рявкнуть — а оттуда мышиный писк!

Я закивала головой. Что чувствуешь, когда на тебе срывают злость, а ты не можешь ответить, я хорошо помнила.

— А ещё я синь-травы привезла! Тебе дать немножко?

Про синь-траву я слышала. Это растение семейства злаковых содержало стойкий краситель цвета индиго — потри травой любой влажный предмет, и тот посинеет. Правда, вживую я ещё никогда её не видела — у нас, на севере, синь-трава не росла.

— А с ней ты что делать хочешь? — поинтересовалась я. В том, что у Ри и тут есть план, я не сомневалась.

— Эла одна упырица замучила. На три года его старше, на полголовы выше и всё время пристаёт. Увидит и начинает губы облизывать — чтобы были розовыми и влажными. Эл от неё шарахается, говорит, ему кажется, что та его сожрать хочет.

Я сочувственно вздохнула. А потом, когда до меня дошло, что затеяла Ри для защиты брата, захихикала:

— Ты хочешь напылить порошок синь-травы ей на губы? Чтоб как облизнётся — посинели?

— Ага! — с энтузиазмом закивала Ри. — Представь — губы синие, зубы синие и язык синий! Подойдёт к зеркалу — упадёт!

— А они навсегда синие? — опасливо поинтересовалась я.

— Не, на неделю. Чтоб облизываться на Эла перестала.

Сложно сказать, до чего бы мы договорились, но вернулся Шон.

Переглянувшись, мы выдали хором: «Тссс!» — и уткнулись в полезную книгу о ядах.

Шон понимающе взглянул на нас, мотнул головой и фыркнул.

Глава 23

Жизнь текла своим чередом. Цвели одуванчики, мы с Асом готовились к сессии, по вечерам учили «Практическую магию», вместе ездили верхом, а потом сидели на сеновале и грезили о драконьих крыльях. Иногда мне снилась дальняя горная страна, где садилось солнце, но, слава Ларише, шахмат по ночам больше не было. Идиллия продолжалась до субботы, когда прилетевший Шон ткнул пальцем в висевшую над моей кроватью записку: «Показать часы Шону!!!»

Записку, кстати, писала Бри. Она же её и прилепила, я сама всё время забывала это сделать…

— Что за часы? — заморгал на меня карими глазищами Шон. И внезапно прищурился: — Ну-ка, двигайся ближе и смотри в глаза! Ни фига ж себе! И как я раньше не заметил?

— Что там? — занервничала я.

— В твоих мозгах кто-то покопался. Ничего страшного вроде нет, но с этими часами что-то неладное. Откуда ты их взяла?

А он что, не видит? В часовой мастерской, когда мы были в Ларране. Там ещё мастер симпатичный был. Только лица я не запомнила…

— Не запомнила? С драконьей памятью? — хмыкнул Шон. — А сами часы где?

— Мои — в тумбочке.

— Что значит — твои? А есть ещё чьи-то?

— Ну да. Я первые Асу подарила. Для него и выбирала, а мастер как будто понял, меня похвалил и ещё эти дал. Ой, я же брать не хотела… — мой голос упал, — …но почему-то взяла.

Шон уже извлёк из тумбочки серебряный листок плюща с жуком-оленем. Безошибочно нажал на спинку жука, чтобы распахнулись надкрылья. И присвистнул:

— Радужный алмаз! Никогда не встречал такого цвета!

Как радужный алмаз?

— Тим, — голос Шона был очень серьёзен, — похоже, я напророчил. И Ас тоже… Его часы, кстати, потом посмотрю. В этих зла нет. Но магия есть, и такая, что я её понять не могу. Даже не магия, отпечаток, аура… Знаешь, кто из богов любит мастерить для забавы механические игрушки? Брат Лариши, Дианур. А часовой мастерской в Ларране по этому адресу нет и никогда не было. Поверь, я точно знаю. Хотя, возможно, если ты придёшь, она снова окажется там. Послушай меня, кузнечик. Может быть, тебе стоит притормозить… Быть любимцем богов — это чаще наказание, чем награда. Если боги обращают на кого-то внимание — скорее всего, скоро в пантеоне появится новый великомученик. А я для тебя такой судьбы не хочу.

Почему-то стало зябко. Зачем мне это? Сначала герцогство, теперь Дианур… Вот Ларишу я люблю, а его — боюсь.

— Правильно боишься. У богов свои интересы. Хотя иногда это всё же награда. Например, Астер исполнила интересное пророчество, выйдя замуж сразу за двоих. Уж поверь, в твоём возрасте она ничего такого не планировала, это ей Мать Всех Драконов подсуропила. Но, видишь, всё оказалось к лучшему. Хотя до того, как это лучшее наступило, их всех пришлось вытаскивать с того света. То есть конец истории мог оказаться совсем другим…

Шон вздохнул и привалился к стенке:

— Иди под рукав? Буду присматривать за тобой ещё тщательнее. А ты, если случится что странное или что-то пойдёт не так — сразу зови меня — вместе выпутаемся. Кстати, с тобой ничего чудн о го в последнее время не происходило?

Не знаю. Вот вилки ненормальные сделала. Хочу изваять вазу — крутится в голове. А трёхмерная должна выйти ещё интереснее. Драконьи горы снятся. А шахматы больше — нет.

— Поподробнее о шахматах. Гм-м… Ничья, говоришь?

Кивнула. Ну, мало ли что привидится? Мне в детстве свиной хлев и лопата каждую ночь являлись…

— Угу, что. Или кто. Например, партия в шахматы с владельцем часовой мастерской, который решил сам тебя рассмотреть поближе. И, похоже, счёл к чему-то пригодной…

— Шон, хватит, — попросила я. Плохо закрывать глаза на происходящее, но иногда это необходимо. Сейчас меня трясло нервной дрожью. Я так старалась стать сильной, научиться защищаться, давать отпор, стоять на ногах — и оказалось, что делаю всё это лишь затем, чтобы стать пешкой сил космического масштаба, до которых мне никогда — принципиально никогда! — не дорасти и с которыми не сравняться и не справиться. И которые сделают одним мизинцем со мной всё, что захотят. Выходит, зря я старалась…

— Жуть какая! Ты так живо это представила, что я сам почувствовал себя испуганной мышью в стае голодных котов, — поёжился Шон. — Успокойся, всё не так страшно. Боги подталкивают, но не заставляют. Вот, например, до Астер была Рамин. Я так понял, что это была предыдущая попытка исполнить то пророчество. Но Рамин не захотела — и упс! — пришлось богам потерпеть ещё пятьсот лет. Так что сейчас просто будь поаккуратнее, держи меня в курсе всего и не делай резких движений. Прежде чем сказать «да» всё равно кому и всё равно на что, спроси свою чёрную уховёртку, которая дрыхнет этажом ниже. Мозги у него работают, и тебя он любит.

— А что за пророчество? — оживилась я.

— Подрастёшь — расскажу. Астер, думаю, разрешит.

Я надулась. Что он твердит — подрастёшь да подрастёшь? В ворону — нельзя, пророчество — нельзя, ядерную трансмутацию — тоже нельзя!

— А как часы появились, резерв не стал быстрее расти? — поинтересовался вдруг Шон.

— Не знаю. Он у меня и так просто прёт — я сейчас чуть-чуть до сорока двух вёдер не дотягиваю. Но Дианур — это же бог человеческой магии?

— Одно тащит другое, — пожал плечами Шон. — У тебя крови драконов и магов — почти поровну. Так что не влиять не может. Ну, это как ноги бегают, или руки махают — но и тут и там в итоге тренируется сердце.

Я неуверенно кивнула.

— Ладно, уже почти час языками чешем. Давай устраиваться и заниматься!

— Шон, можно я ещё чуть-чуть рядом посижу? — попросила я.

— Ну, сиди.

Подумав, просунула одну руку между спиной Шона и стенкой, вытянула вторую и сцепила пальцы в замок у него на животе. Худющий он какой! Как Ас… Но как мне тепло и уютно рядом…

Шон, улыбнувшись, рассеянно погладил меня по голове.

А я задумалась над тем, что он рассказал. Как там? «У хорошего правителя совесть должна быть размера больше среднего». Но боги выше и могущественнее любого земного владыки. Как обстоят дела с совестью у богов? Она у них вообще есть?

— Ну ты загнула, кузнечик. Я разумею так: если бы мне пришлось выбирать себе одного бога, я бы выбрал Мать Всех Драконов или Мать Всех Эльфов. Потому что матерями они зовутся не просто так. Детей у них не так много, и отношение к ним иное — не зря богини позаботились дать расам древних дар бессмертия. А вот люди размножаются быстро, живут недолго и, прости, скажу прямо, для богов они — расходный материал. Прикинь, ты сама бы могла серьёзно принимать в расчёт желания и страдания комаров, весь срок жизни которых — пара дней?