Алхимик с боевым дипломом - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
— Сломали шахту, — пискнул он.
Тощий отчаянно закивал, отчего волосы у него сбились патлами, и стало видно, что уши шевелятся.
Ни фига себе «прискорбный случай» — два человека убиты, один сгинул (никаких следов бедняги Нестора так и не нашли), а черный маг при исполнении серьезно пострадал!
— Конкретно вы? — на всякий случай уточнил я. Потому что способность к речи сохранится у них ненадолго.
Они замотали головами, причем один в смысле да, а другой в смысле нет.
— Друзья.
— Сослуживцы.
— Соратники!
— «Братья Салема». — На мое лицо сама собой заползла зловещая ухмылка.
Сейчас свершится месть! Пока недруги оставались безликой абстракцией, мои претензии к ним носили немного теоретический характер, а вот конкретных виновных можно было избить… Я смерил свирепым взглядом будущих инвалидов.
Патлатый выглядел совсем как Бандит, опять нассавший в тапки (и эти его уши!), а драка с карликом претила мне чисто эстетически. Умом я понимал, что взрыв и убийства организовывали другие, гораздо более представительные дяди, но дело было сделано: образ зловещих «Братьев Салема» в моем сознании навсегда соединился с видом потешной парочки, похожей на ожившую карикатуру. Пренебрежительное отношение и последовательная месть плохо сочетаются, понимаете?
— Мы компенсируем? — с надеждой предложил патлатый.
— Возместим ущерб.
— Оплатим издержки!
— Стоп! — У меня возникло ощущение, что теперь они будут не только петь, но еще и спляшут. — Вира?
— Да!!!
В принципе такой вариант традиции не противоречил, иначе некоторые районы Краухарда совершенно обезлюдели бы. Но что у них есть такого, чего нет у меня? Я сходил в дом за своим дневником и принялся шуршать страницами. Увидев в моих руках записную книжку, гости заметно погрустнели. Да, вот такие мы, черные маги, незлопамятные. Приходится все записывать…
— Вот, — я нашел нужную тему, — согласен на аутентичную кость из Города Бекмарка!
Гости испуганно сжались. Что такое? Я ведь не кровь младенцев прошу!
— С этим ничего не получится, — глупо хихикнул тощий, поймал мой мрачный взгляд и струхнул уже по-настоящему (хорошо, если не обделался).
— Это не по нашей воле! — зачастил карлик. — Останки хранились в запаснике музея естествознания без особых мер, даже без заклятий…
Ну, конечно! Это же не артефакты, кому они нужны. Значит, кому-то пригодились.
— Сперли?
— Да, — севшим голосом подтвердил тощий.
Хорошо хоть так, если бы кости похоронили по каким-нибудь дебильным этическим мотивам, кое-кто этого бы не пережил. Ждать, когда наковыряют новых? Если я не ошибаюсь, место тех раскопок даже не в Ингернике находится.
— Другой вариант: то же из Кейптауэра.
Глазки у коротышки забегали.
— Это мы можем. — Он поднял голову, на секунду встретившись со мной взглядом, и тут же снова уткнулся в землю. — Но поскольку вопрос вашего привлечения к ритуалу в Кейптауэре — дело почти решенное, подобный откуп скоро может показаться вам…
— Надувательством! — закончил тощий за него.
И почему же я все узнаю в последнюю очередь? Надо с этим что-то делать.
Настроения скандалить не было, но отпустить их без виры означало потерять уважение, а для черного мага такая потеря может очень плохо кончиться (особенно когда в дело замешаны чистильщики — редкостные болтуны). Я сунул дневник под мышку и глубоко задумался. Пожалуй, есть одна ерундовина, которая им по плечу…
— Последнее предложение. Соберете мне всю (имейте в виду, действительно всю!) доступную информацию о моем отце.
Они немного растерялись.
— А родственников расспросить не судьба? — осторожно уточнил тощий.
Нет, сейчас кто-то точно останется без зубов!!! И без ушей. Кажется, последнее намерение ясно отразилось на моем лице, потому что тощий побледнел и попытался спрятаться за своим менее рослым компаньоном.
— Мы сделаем, мистер Тангор! — мячиком запрыгал карлик. — Не сомневайтесь. Дайте нам только месяц. Месяц!
— Даю, — великодушно разрешил я.
И они мгновенно испарились, сохранив свои зубы при себе. Вы когда-нибудь видели, как карлики бегают? Цирк.
Я постарался взять себя в руки.
Родственников ему подавай! У меня не было желания объяснять каждому встречному-поперечному, что мои родичи мне врут, причем врут бездарно. Это так унизительно!
Ну, пробовал я говорить с матерью об отце, еще в Редстоне, и услышал красивую историю о благородном (!) сотруднике надзора, погибшем при исполнении. Два года назад такая сказка прошла бы на ура, а теперь тень Мессины Фаулер уверенно опознавала признаки лукавства — убегающий в сторону взгляд, суетливые движения руками, неуместную в данной теме улыбку. Если бы она при этом еще и теребила платок, картина была бы завершена. Да и без помощи покойницы сюжет смотрелся дико. Нет, поймите правильно, в жизни всегда есть место мелодраме, но не в НЗАМИПС — потом объяснительные записки писать замучаешься (я ведь, кажется, не рассказывал семье о своей второй работе?). А тут еще и Хемалис… Один к одному.
Наверное, мое молчание становилось красноречивым.
— Ты что-нибудь о нем слышал? — забеспокоилась моя родительница.
Ох, мама, о совпадении показаний надо было заботиться заранее!
— Нет, я просто так спросил.
Она пристально посмотрела на меня. То ли мои способности к вранью за последние два года улучшились, то ли общение с белыми ее окончательно испортило, раньше мне не удалось бы провести ее так легко. Мама расслабилась и защебетала о чем-то несущественном. Я не настаивал — все равно бессмысленный разговор. Понять, в чем именно она лукавит, у меня не получится, проще начать собирать сведения с нуля, чтобы избежать предвзятого отношения. Чуял ведь — надо шефа Харлика навестить! Да когда тут вырвешься?
Я сделал запись в дневник, и тема пошла в работу. Теперь остановить мое желание все знать не могли никакие Силы, люди или проявления стихий.
ГЛАВА 8
— Три дня на пересылку почты, — вслух рассуждала Лаванда, — день на обмен сведениями, еще день — на сбор группы. Потом те же три дня на переезд. Короче, раньше чем через неделю они не появятся.
Белые с трудом переносят ожидание и неизвестность, но мисс Килозо продемонстрировала чудеса самоконтроля: она не ходила кругами вокруг интерната, рискуя раскрыть свою маскировку, а лишь наведывалась туда периодически (один-два раза в день). Дети занесенного над ними топора не замечали и хулиганили вовсю, совершенно безнаказанно (что тоже не идет черным на пользу).
Пита подмывало утопить вытрезвляющий амулет в пруду. В терминах профессионального шпионажа то, чем они сейчас занимались (все эти маневры и призывы о помощи), называлось «недостатки планирования и подготовки», проще — бардак. Но главное — успех операции и их собственная жизнь (противник-то настоящий) зависели от гражданских служб, если бы за спиной стояло армейское начальство, шпион чувствовал бы себя намного увереннее.
— Я вот что думаю, — белая рассеянно блуждала взглядом по углам, ни дать ни взять, пожилая горожанка на грани склероза, — нет таких ритуалов, которые для запуска требовали бы больше суток. Магия — искусство состояний, чем мощнее ритуал, тем резче должен быть рывок энергий. Тогда зачем эта возня с инструментальным контролем, не проще ли в нужный момент мобилизовать толпу воинственных фанатиков? У Искусников никогда не было с этим проблем.
— К чему ты клонишь?
— Маскировки требует не ритуал, а подготовка к нему, длительная подготовка. Создание амулетов, знаков или периметров, которое неизбежно вызовет вопросы. А где здесь можно провести такую работу, не опасаясь ненужного внимания?
Пит глубоко задумался. Вот эта работа была им по плечу! Искать тайное, проникать в неявное — занятие для шпиона.
— Но без силового прикрытия им все равно не обойтись. Держать в резерве толпу, способную задержать надзор хотя бы на час-полтора…
