История, рассказанная в полночь - Сербжинская Ирина (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Они выскочили из каморки, сломя голову, понеслись по коридору, скатились по лестнице и, толкая друг друга, бросились к очагу. Грогер мигом развел огонь и Куксон, схватив пылающую головню, помчался к выходу. Выскочил в дверь, кубарем скатился с крыльца и, увязая в снегу, побежал к высокой сосне. Грогер бежал следом.
Поспели вовремя: у высокой сосны женщина-хоглен, Синджей нож у ее горла держит, Мейса метнулся к гоблину и, выхватывая головню, прошипел сердито:
— Где тебя носило, Куксон? На праздничный обед в Гильдию ходил, что ли?!
Каково?!
Он, Куксон, смертельную схватку вел, зеркальную тень уничтожил, а ему такое говорят!
Ну да ладно, вот сейчас покончат с чудовищем, пепел в лесу развеют, а потом Куксон им все поведает. Вот уж удивятся!
Но сначала хоглена уничтожить надо, сжечь живьем, это ведь единственный способ с ним разделаться.
Единственный.
Хотя…
И вдруг Куксона осенило.
— Стой, стой! — отчаянно закричал он, подскочил к сосне и ногами разбросал в стороны хворост, который Горогер таскал. Потом выхватил у Мейсы головешку и сунул в снег. Головня зашипела и погасла.
— Куксон, ты что? — изумился Мейса. — С ума сошел?
— Нет, нет, — заторопился гоблин. — Просто подумал только что… мысль одна в голову пришла! Сейчас объясню.
И объяснил.
Глава 12
С утра денек выдался ясный, морозный, а к обеду затянуло небо облаками, и запорхал, закружил над Лангедаком снежок. Это уж как всегда: обычно на зимние праздники снегопады и начинаются. Вот и в этом году так же: придут завтра в город праздники по свежему глубокому снегу. Будут все радоваться, дарить друг другу подарки, собираться в трактирах, пить горячее вино, на санках кататься. Чередой пойдут парадные обеды: завтра ровно в полдень — в Стеклянной Гильдии, послезавтра — в Гильдии магов, а потом и в остальных. На целую неделю торжества расписаны!
Гоблин Куксон покосился на собственный стол, заваленный пригласительными бумагами и записками от важных персон. Приятно, конечно, что все о тебе помнят, все хотят тебя в гостях видеть, да только у Куксона имелись другие планы…
Он подошел к окну, взглянул на заснеженный город, на Сторожевые ворота, на караванную дорогу, что вела в горы, а потом — все дальше и дальше, в неизведанные земли.
Гоблин отошел от окна и позвонил в колокольчик, вызывая помощника Граббса: надобно было закончить кое-какие дела.
— Вот что, Граббс, — начал Куксон, заложив руки за спину и прохаживаясь по кабинету. — Давай-ка еще разок все повторим. После зимних праздников из городов по другую сторону гор начнут поступать годовые отчеты по продажам заклинаний. Ты все бумаги внимательнейшим образом проверяй, потому что тамошние казначеи иной раз…
Тут он бросил взгляд на помощника и умолк.
Смутившийся Граббс безрезультатно попытался одернуть коротенький сюртучок из сверкающей серебряной парчи, расшитый розовым жемчугом.
— Э… так ведь праздник завтра, почтенный Куксон! — пробормотал помощник. — Вот я и…
Куксон покосился на украшенный нетающими снежинками колпак Граббса, на лазоревые башмаки с огромными бантами и кашлянул в кулак.
— Ну-ну…
Ох, молодежь, молодежь. Все-то они за чужеземной модой гонятся, на смех себя выставляют! Вот и Граббс туда же… одна надежда: перебесится, остепенится и станет солидным почтенным гоблином, каким, как он, Куксон.
Куксон покосился на Бонамура, важно возлежавшего в кресле: глаза «страшного чучела» лукаво блеснули.
Гоблин Куксон сдвинул брови и возобновил хождение по кабинету.
— Так вот, о ведомостях…
Покончив с наставлениями (подробно все разъяснил, а кое-что и записать заставил), сделал паузу.
Понятливый помощник тотчас же раскрыл папку и вынул лист пергамента.
— Начальник тюрьмы снова прислал записку. Покорнейше просит в полдень присутствовать при встрече, — Граббс протянул листок Куксону. — Это насчет лепрекона-фальшивомонетчика.
Куксон покачал головой.
— Ох, замучили! — пожаловался он (очень естественно получилось, помощник Граббс даже сочувственно вздохнул). — Вчера битых два часа в тюрьме проторчал: дополнительные заклятья на особые темницы накладывал! Мадьягар-то, после того, как лепрекон невосприимчивым к магии оказался и из камеры улизнул, три прошения в нашу Гильдию подал: требовал, чтобы для охраны Восточного крыла самые мощные охранные заклинания предоставили. Уж я с ними вчера возился-возился!
— Но ведь лепрекона-то поймали?
Куксон пробежал глазами письмо.
— Поймать-то поймали, — проговорил он. — Да только, похоже, что он сухим из воды выйдет. Из самой столицы, из Гильдии Алхимиков, гонцы за ним прибыли, да еще и собственных стряпчих с собой привезли!
— Гильдия Алхимиков? — помощник Граббс наморщил лоб, припоминая, и хотел почесать за ухом, но вовремя спохватился и отдернул руку. — Это те чародеи, что свинец в золото превратить пытаются? Я слышал, что на самом деле они фальшивой монетой занимаются, а чародейские опыты — только для виду.
— Так и есть. Фальшивомонетчики они, а не алхимики, и с Воровской Гильдией тесно связаны, — пояснил Куксон. — Все это знают, да только за руку поймать не могут. У них все шито-крыто и стряпчие самые лучшие служат. Лепрекон-то, видно, важная птица, раз представители Гильдии его вызволять приехали. Ну, посмотрим, посмотрим, как это у них получится, — пробормотал Куксон с сомнением. — Из когтей Мадьягара так просто не вырвешься.
Он свернул пергамент и сунул в карман.
— Придется наведаться, — Куксон взял лежавшую на столе куртку. — Раз дело касается узника из Восточного крыла, то полагается, чтобы при важном разговоре кто-нибудь из Магической Гильдии присутствовал — таковы правила. Вообще-то, это чародея Тиллинория обязанность, но он сейчас с его милостью магом Хронофелом списки приглашенных на торжественный обед уточняет. Вот я и вызвался заменить, — небрежно сообщил Куксон, укутываясь в теплый шарф. — Пойду, пожалуй, как раз вовремя успею. А ты за меня оставайся, посетителей принимай. Интересно, кого сегодня северный ветер принесет?
…До тюрьмы добрался благополучно. Сердце громко стукнуло, когда окинул взглядом гоблин Куксон вымощенный булыжником двор, троллей-надзирателей, колдунов бурубуру, неспешно прохаживающихся по крытым галереям.
— Почтенный Куксон, — низко поклонился ему один из троллей. — Начальник Мадьягар вас в Восточном крыле ожидает.
— Проводи, — важно распорядился гоблин, хотя мог бы, конечно, и сам дойти, прекрасно дорогу знал.
… Поспел Куксон как раз вовремя. В галерее увидел он побагровевшего от злости Мадьягара (славный подарочек к зимним торжествам получил: а ну, как и на самом деле беглеца-лепрекона освобождать придется?!), тролля — главного надзирателя, парочку чиновников из Тюремного Ведомства (им Куксон кивнул небрежно: невелики птицы!), трех важного вида господ, одетых богато, по-столичному, да двух стряпчих: молодых, подтянутых и черезвычайно вежливых.
К ним Куксон пригляделся повнимательней: так и есть, оба из вампиров. Пропал Мадьягар! Хватка у вампиров-стряпчих была драконьей, а уж об их дотошности и изобретательности легенды ходили.
И в следующую минуту гоблин Куксон убедился, что не легенды это, а истинная правда.
— Ваш лепрекон, — брызгая слюной, вопил багровый Мадьягар. — Обернулся крысой и тем самым нарушил главное правило моей тюрьмы! Никакой магии на территории! Это запрещено! Применение магии карается смертной…
— Досадная случайность, — хладнокровно ответил первый стряпчий. — Подзащитный с детства подвержен самопроизвольными превращениями, контролировать которые не в состоянии. Редчайшее заболевание! Вот бумага от королевского лекаря, подтверждающая наши слова.
Мадьягар свирепо взглянул на пергамент, украшенный солидными печатями и подписями.
— Потом он совершил побег! Сбежал из защищенной заклинаниями камеры! За такие вещи в моей тюрьме…
