Странные приключения Ингви, короля-демона из Харькова - Исьемини Виктор (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Ингви снова приблизил черное лезвие к губам, пошептал что-то украшающим его кусочкам янтаря, опять приложил оружие к шлему, занес над головой… и замер…
Прошла минута… И вдруг с шумным выдохом демон нанес удар. Меч со свистом разрезал воздух, но на какое-то мгновение раньше, чем он коснулся лат, в щель забрала вонзилась стрела. Это стрелял вдрызг пьяный Филлиноэртли, стоявший в дальнем конце зала. Его выходка, видимо, несколько помешала Ингви — во всяком случае, меч ударил не по шлему, а, пройдя несколько наискось, вонзился в шейные латы. Разрубив нашейник и верхнюю часть кирасы, лезвие застряло на уровне живота.
— Филька, — в гробовой тишине голос короля прозвучал неестественно резко, — если бы ты помешал мне выиграть пари — ох и досталось бы тебе…
— Ха-ха, — весело отвечал тот, — я всего лишь хотел показать господину послу, что даже в непробиваемых латах ему лучше бы не попадаться в бою эльфу, вооруженному добрым луком!
— Т-там д-двойн-ное з-за-б-б-ррало, — дрожащим голосом ответил маршал Каногор, — а з-закрыто б-было т-толь-ко од-дно. Спе-пе… специально от стрел.
Посол никак не мог совладать с голосом, да и рука его неосознанным жестом все время поглаживала то место у основания шеи, в котором с его доспехами встретился черный меч демона…
Ингви сделал шаг вперед, зачем-то потрогал рваные края прорубленного им разреза и заявил:
— А надо было еще и щит на доспехи навесить — получилось бы интереснее.
Выглядел он совершенно спокойным, но его пальцы, касающиеся лат, сильно дрожали…
ГЛАВА 43
Разумеется, я нарочно злил маршала, напоминая ему о нажитых неправедным путем капиталах — мне хотелось, чтобы он разозлился как следует и увлекся покрепче нашим спором — а то еще мог передумать. Обо всех его грехах, на которые я намекал, мне рассказал Коклос. Вообще, благодаря карлику я был в курсе множества дворцовых интриг, а потому догадывался, что из двух присланных ко мне для переговоров вельмож Кенперт будет склонен принять мои условия, а Каногор постарается их оспорить, а то и вовсе сорвать мирный договор… Для того, чтобы внушить ему более миролюбивые мысли, я и затеял это рискованное пари. Зато теперь маршал, пожалуй, у меня в руках…
После завершения испытания мои вассалы принялись шумно поздравлять меня с победой и, разумеется, с удвоенной энергией взялись за кубки — Большой пир вступал в завершающую стадию. Я, как обычно, не спеша потягивал винцо и наблюдал за гостями, которые один за другим «выпадали в осадок», затем мое внимание привлекли Филька с Кендагом, как обычно спорящие между собой:
— …А я тебе говорю, она — вылитая эльфийская княжна знатного рода! Не будь она такой бледной…
— Как же — эльфийская! Она, скорее, похожа на человека…
— Ну нет! Ты только вспомни — какая грация, какое изящество! Только у эльфов и встретишь такую красавицу.
— Да уж, конечно… Она — как человек! А вот насчет красоты — это ты прав. Странно, что раньше она скрывала… Хороша… Только уж очень худенькая…
— Много ты понимаешь!..
— А сам-то!..
Да-а… И на этих двоих Ннаонна произвела неизгладимое впечатление… А кстати, что-то не то… Ах да — амулет, который я ей подарил. Я чувствую его слишком явно.
Потихоньку, стараясь не привлечь внимания пьяных сеньоров я выбрался из-за стола и подкравшись к портьере у входа, заглянул за нее — ну так и есть, она опять подсматривала! Я довольно невежливо схватил вчерашнюю именинницу за локоть и выскочил с ней из зала:
— Ты опять?!
— Ингви… Т-ты герой!.. Как ты эт-того мар-маршала…
Ннаонна сделала неуклюжую попытку обнять меня и я вдруг понял, что девчонка совершенно пьяна.
— А ну пошли! Ты что же это налакалась?
— Ингви, любимый… — она вновь попыталась меня обнять, но, поскольку в этот момент я уже волок ее по коридору по направлению к нашим покоям, споткнулась и чуть не упала. — Ингви, постой, послушай меня… Я уже совсем решила тебе сказать… что я так тебя…
— И слушать не буду — быстро спать!
— Ах так! — Ннаонна вырвала свою руку и гордо выпрямилась передо мной, довольно заметно, впрочем, пошатываясь. — Я уже не ребенок — ясно тебе? Я уже… А ты… Я его… а он… Эх ты!..
Она повернулась и побрела прочь, держась за стену, а я только сейчас сообразил, для кого было надето это роскошное платье… Надо же… Паршиво, в общем, получилось, а то, что я был увлечен своими политическими играми — это, конечно, не оправдание…
Значит, девочка пришла при полном параде, заигрывала с Кенпертом, чтобы привлечь мое внимания — а я-то никак не реагирую. Тогда она выпила для храбрости и отправилась в зал, чтобы подстеречь меня и начать соблазнять по-новой… Наверное, так… А теперь что ни сделаешь — все будет не так. Остается только надеяться, что до утра она проспится и все забудет. И делать вид, что ничего не произошло…
А на следующий день… На следующий день на меня опять навалились дела. Ннаонна, вновь одевшая свой наряд воинственного мальчика, никоим образом не вспоминала о происшествии в конце Большого пира, я, разумеется, тоже… Вроде бы все как раньше — но все же что-то изменилось. Однако, как и обычно, мне не дали сосредоточиться на этом мои королевские заботы.
Первым делом ко мне явился имперский маршал — клянчить. Я дал ему понять, что прощать проигранное пари не собираюсь, но при этом намекнул, что могу ведь и не потребовать золото немедленно, да могу и вовсе не требовать — в зависимости от того, насколько жесткой будет его позиция на переговорах. Мы составили расписку: дескать так и так, надлежит, дескать, сэру Каногору, графу Эстака и имперскому маршалу выдать по первому требованию подателю сего документа 32, 436 кг золотом… Его, конечно насторожила форма этого документа — точнее то, что он составлен «на предъявителя». Сам старый обманщик, он если чего-то не понимал — сразу же начинал подозревать какую-то хитрость. И надо отдать ему должное — в этот раз он был не так уж и не прав…
А затем меня раздосадовало и рассердило еще одно небольшое происшествие — я застал мага-ученика Кадора за тем, что он хвастливо рассказывал о том, как обнаружил гонзорскую армию при помощи магии — и кому же? Какому-то одетому в зеленое толстому юнцу из свиты послов. Тот старательно ахал и поддакивал, внимательно выуживая из моего Кадора все секреты… Да вдобавок выяснилось, что толстяк — ученик и родственник придворного мага Императора! Кадору я, конечно, всыпал…
А затем начались сами переговоры — и по сравнению с ухищрениями послов дипломатия капитана ок-Икерна показалась мне детским лепетом! Ох, и помучили же они меня…
А затем… А затем… А затем… Заботы, как всегда, захлестнули меня с головой — и я заставил себя поверить, что Ннаоннино признание в любви — лишь пьяный лепет впервые напившегося подростка. Шестнадцать лет — что вы хотите…
Император Элевзиль II, важно восседая в кресле на балконе своего дворца, принимал своего рода военный парад вооруженных сил Империи — на площадь по очереди вступали его вассалы — каждый в сопровождении войска, набранного в собственных владениях. Элевзиль созвал их в силу имперского закона, дающего ему право на это — по причине войны или просто так (но в этом случае — не чаще раза в год) все подчиненные имперскому престолу короли, принцы, бароны, синдики самоуправляемых городов и прочие были обязаны являться на зов сеньора в сопровождении определенного количества вооруженных воинов.
Император хмуро оглядел пустую площадь. Под балконом топтались два тролля — два из шести оставшихся в распоряжении Императора. Остальных командир наемников Дерынх увел в Тролльхейм, где разгорелась гражданская война. Да еще сколько пришлось его уговаривать, чтобы хоть шестерых оставил… А ведь без троллей нельзя, если не будут их видеть у входа во дворец — это плохо отразится на престиже императорской власти. Вот поэтому Дерынх вытребовал все, что хотел — вплоть до дворянского титула — за то, что оставил шестерых самых бросовых своих бойцов. Ничего, пусть стоят… символизируют… Император подал знак к началу, затрубили трубы.
