За тенью дракона (СИ) - Бабакин Валентин (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Было время, и Тайлуг участвовал в этих шествиях. Но поток Реки Времени коварен и непредсказуем. Даже умеющих хорошо плавать в нем он нередко разбивает об острые камни препятствий, и дни побед сменяется горечью поражений. Настало время горечи для Тайлуга.
Стража ввела его в большой зал со сводчатым потолком. Это был Чертог высших приговоров. Здесь на медных треножниках горели масляные светильники. В углу Чертога подобно крысе затаился сгорбленный писарь. За широким столом, накрытым пурпурным бархатом восседали трое судей в черных мантиях.
Высший суд в Империи вершили жрецы. На главном престоле, собранном из костей горного дракона восседал верховный жрец Империи Заук. Справа от него на престоле из красного гранита расположился жрец Храма крови — хранитель высшей справедливости жрец Та-Зам. Левый от Заука престол из черного оникса занимал хранитель черепа Мауронга жрец Зоар.
Стражники прикрепили конец цепи, что сковывала руки Тайлуга к железному кольцу в полу и отступили на пару шагов. Наступила тишина. Все трое жрецов в упор разглядывали Тайлуга. Та-Зам пренебрежительно, оттопырив нижнюю губу, Зоар мрачно исподлобья, а Заук сохранял на своем худощавом лике ледяное безучастное спокойствие.
Тайлуг в свою очередь молча смотрел на жрецов, скользя взглядом по их лицам.
— Кронгетальп Тайлуг, ты обвиняешься в преступлении, — произнес Заук после долгого молчания, сверля Тайлуга холодом своих глаз. — Ты готов нам поведать о своих преступных деяниях и признать свою вину?
— Да, — незамедлительно ответил Тайлуг.
— Да? — Заук вскинул брови, изобразив на лице притворное удивление, — Ты признаешься в своей вине полностью?
— Да, — снова незамедлительно заявил Тайлуг. Я виновен в том, что понадеялся на мерзавца Адаульфа. Он обещал прислать на защиту города две хуги. Я виновен в том, что выполнил твой безумный приказ, оставляющий город без защиты. Ты знал, что у нас слабые недостроенные укрепления.
— Как смеешь ты столь дерзко разговаривать с достопочтенным верховным жрецом! — возмущенно подал голос Та-зам. — Ты хочешь сказать, что он виновен в разрушении города?
— Спокойно, достопочтенный Та-Зам, — Заук недобро усмехнулся. — Столь дерзкие речи этого преступника лишь подтверждают, то, что он безумен в своем деянии. Ты перебил охрану наместника, Тайлуг. Не ты ли безумен?
— Я не безумен! Адаульф коварно обманул меня и заранее покинул свой дом, зная, что расплата не замедлит настигнуть его. Обман соратника это одно из гнуснейших преступлений по Закону Мауронга!
— Адаульф обманул тебя? — снова нарочито удивленно поднял брови Заук. — Странно. Адаульф утверждает обратное. Ты его обманул.
— Я обманул? В чем? В чем я обманул его?
— Здесь мы задаем вопросы! — жестко произнес Заук. — Распорядитель! Зачитай обвинительное заключение!
Сумрак в одном из углов Чертога шевельнулся, отделяя от себя темную человеческую фигуру в длинном балахоне с пергаментным свитком в руке. Человек развернул свиток и его зычный голос громко разнесся под каменными сводами.
Первым делом Тайлуг обвинялся в казнокрадстве и растрате огромной суммы денег, выделенных ему на постройку городской стены. Далее согласно обвинению Тайлуг ложно доложил наместнику Адаульфу о полном завершении строительства укреплений, чем ввел в заблуждение высший командный состав Империи.
При получении приказа о выдвижении своего хугатона к месту битвы продолжал скрывать свое гнусное преступление и, надеясь, что все ему сойдет с рук, оставил город с тысячами беззащитных жителей на разграбление и уничтожение врага.
Мало того свои подлые преступные деяния он продолжил на поле боя, под покровом ночи тайно покинув лагерь вместе со своим хугатоном.
Тайлуг слушал обвинение, теряя реальность происходящего. Ему казалось, что он видит дурной сон. Голос распорядителя доносился до него будто из другого мира, а все вокруг теряло четкие очертания, покрываясь туманной мутью.
— Подсудимый! Что ты скажешь на это обвинение? — вернул его к реальности вопрос верховного жреца.
— Бред, — мотнул головой Тайлуг. — Все это бред. Ложь. Я не присваивал денег.
Заук запустил руку под мантию и явил пред Тайлугом пергамент.
— Это твоя расписка. По ней ты получил от Адаульфа тысячу золотых монет имперской чеканки.
— Моя расписка? Нет! Это подделка!
— Подделка? Разве? А что ты скажешь на это? — Заук достал из-под полы мантии маленький шелковый мешочек с рисунком имперского герба на пурпурной ткани, протянул руку и высыпал из него стол, блеснувшие холодным светом, тяжёлые золотые монеты.
— Что это? — спросил Тайлуг.
— Эти деньги. Их нашли в потаенном месте твоего дома. Здесь только тридцать имперских монет, — Заук скривился в ухмылке. — Где же остальные деньги, что вожак выделил тебе еще год назад на постройку городской стены?
— Я не знаю, что это за монеты. Я не получал денег, — возразил Тайлуг.
— Достопочтенный верховный жрец, — осторожно вмешался в ход суда Зоар. — Мы всегда знали Тайлуга, как доблестного воина, преданного Империи. Обвинение выдвигается ему чрезвычайно серьезное. Я бы лично хотел услышать в подтверждение обвинения показания свидетеля Адаульфа.
— Адаульфа? — переспросил Заук. — Это можно. Адаульф здесь. Стража! Введите свидетеля!
Из темноты коридора послышались шаги, и в Чертог в сопровождении двух стражей вошел Адаульф. Тайлуга захлестнула ярость, и он невольно рванулся вперед, натягивая цепь. Адаульф отшатнулся.
— Говори, — приказал Заук.
— О, почтеннейший, я уже рассказывал всё. Зачем же повторяться?
— А ты ещё раз повтори, — настойчиво произнёс Заук, голосом, не терпящим возражений.
— Это он во всём виноват, — нагло и уверенно произнёс Адаульф. — Я сразу же, как приказал мне вожак, передал Тайлугу деньги на постройку стены и взял с него расписку. Она перед вами на столе, о, почтеннейшие и достойнейшие жрецы. Вы сами убедились в том, что на ней рука Тайлуга. Я передал деньги, и уже через четыре луны Тайлуг поведал мне, что стена построена, о чем я не замедлил сообщить вожаку и Совету жрецов. Я был уверен, что стена построена. Я же не знал, что он растратил золото. Я ему доверял, как другу. Когда же наступило время передать ему твой приказ, о, достопочтенный жрец, я самолично отвез его. Было темно. Я не видел всех стен. Я виновен, но виновен только в том, что, своевременно, сам лично не проверил строительство городских укреплений. Я доверял ему, как своему другу, а он стал преступником, растратчиком имперской казны. Он оставил город без защиты. Негодяй! Подлая крыса! Из-за него погибли тысячи людей. Он во всем виноват. Враг ворвался в город через гнилые деревянные укрепления.
— Адаульф. Твой змеиный язык клевещет, — прошептал Тайлуг, чувствуя, как холодный каменный пол уходит у него из-под ног. Вместе с тем, он начинал понимать все. В одно мгновение он сообразил, почему наместник прибыл к нему лично, и как эти золотые монеты оказались в доме. Адаульф присвоил деньги имперской казны, но опасаясь за свою шкуру, решил, подсунул их малую часть Тайлугу, а разрушение Монтигура было на руку этому подонку. Вполне возможно, что этот мерзавец сам навел врага на город. Не зря бестархгетальп Амон говорил о предателях.
«У меня никогда не было более надежного друга», — Тайлуга передернуло. Он вспомнил эти слова Адаульфа в ту злополучную ночь его приезда. Теперь этот мерзавец подло лжет.
— Это он во всём виноват, — снова повторил Адаульф.
— Твааарь! — Тайлуг кинулся было к Адаульфу, но крепкая цепь остановила его, и он беспомощно свалился на пол.
— Гнусная тварь, — процедил он уже негромко и брезгливо сквозь зубы, поднимаясь на ноги.
— Ступай, Адаульф — удовлетворенно произнес Заук, и тот послушно удалился.
— Этого не может быть, — прошептал Тайлуг и мотнул головой, не веря в происходящее. — Адаульф подло лжет. Я не получал от него денег.
— А это? — Заук указал, на рассыпанные по столу, монеты. — Откуда в твоем доме эти деньги?
