Тропою Верности и Веры. Акт 2 (СИ) - Гарин Александр Олегович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Нет-нет-нет… — быстро проговорил варвар, дрыгнув ногой и едва не задев пробирающуюся мимо девушку. Уна усмехнулась, заплетая волосы в косу: Мраю всю ночь снились то битвы, то неистовые утехи, так что стоны, рычание и вскрики, сопровождавшие путешествие варвара по миру снов не давали уснуть не только воительнице. Дважды, не выдержав и видя, что свист и хлопки в ладоши не помогают, амазонка спускала руку с кровати, нашаривая собственные сапоги, и что было сил швырялась ими в северянина. Тишина устанавливалась самое большее на несколько минут, после чего все повторялось. Сапоги, коих к сожалению и вправду было только два, благополучно улетели в темноту, храп сотрясал временное пристанище, Уна ворочалась. Изгнав из головы мстительную мысль запустить в проклятущего храпуна стрелу-другую, или метнуть копье — разумеется, тупым концом, девушка поднялась, пробираясь на улицу. Ночь дышала покоем; из пустыни тянуло холодом, небо над головой блестело звездами. За каменной твердыней Лут Голейна стонали существа пустыни, бродя вдоль стен. Амазонка присела на помосте, подвернув под себя ноги: мысли девушки блуждали далеко от восточного города, от пути, на котором сплелись жизни её спутников и самой воительницы…
Стражник у ворот чайханы оказался словоохотлив — девушка не заметила, как пролетело время, пока небо не стало блекнуть, и из пустыни, хлопая крыльями, не стали слетаться стервятники, тяжело опускаясь на песок, волнами набегающий на городскую стену.
— Ночью они всегда ближе, — усмехнулся охранитель, назвавшийся Ахмедом. — Ждут, затаиваются… Всегда бродят стаями. Ты ведь ранена, я вижу. Знаю хорошие мази. Нужно ли тебе?
— Нет, благодарю, — амазонка мотнула головой, но тут же кивнула, отдавая должное интересу стражника. Тот оказался не самым плохим собеседником, рассказывая девушке о жизни в городе, о походах, о битвах. Им было о чем поведать друг другу, хотя Уна старалась слушать больше, чем говорить.
— Пора возвращаться, — девушка поднялась с плаща Ахмеда, расстеленного на песке у костра. — Пусть дни твои будут легкими, а ночи — проходят без кошмаров.
— И тебе доброго сна, дева-воин, — Ахмед поклонился, прижав руку к сердцу и не спуская с Уны взгляда блестящих карих глаз. — Я разыщу тебя в городе, если пожелаешь.
Амазонка покачала головой, едва заметно усмехаясь: приключения такого характера не входили в её планы, и уж во всяком случае, Ахмед не заслуживал жестокой смерти, как то полагалось по закону воительниц. Амазонки выбирали мужчин исключительно для продолжения рода, во всех остальных случаях убивали тех сразу после ночи любви. В их землях, на побережье, и на островах народа Уны. В путешествиях же девы-воины становились гораздо терпимее и сдержаннее, стараясь не вовлекать в соприкосновение со своими потребностями и интересами мужчин, сколь-либо достойных внимания. Ахмед пришелся по нраву Уне, но чтобы не портить отношений и во имя спокойствия — не говоря уж о жизни мужчины — девушка не намеревалась продвигаться дальше, чем уже достигла.
— Не стоит, Ахмед, — проговорила амазонка, взглядом предупреждая стражника. Рука мужчины зависла в воздухе, так и не опустившись на её плечо. — Доброго утра, я возвращаюсь к своим.
Подобрав с пола обувь, амазонка вышла наружу, закинув за спину лук, приторочив колчан со стрелами к бедру. Доспех умащенный, натертый до блеска, как и наручи, и наголенники, поблескивал на солнце. Накинув на себя длиннополый балахон, девушка скрыла голову под капюшоном, намереваясь пройтись по улицам Лут Голейна, не привлекая лишнего внимания светлой кожей.
О неожиданной и не слишком приятной встрече она не подозревала, пока не столкнулась почти вплотную у стен дворца султана с процессией стражников, ведущих под охраной пленника. Ступени к входу во дворец охранялись многочисленными воинами владыки, довольно грубо и непреклонно бросивших Уне «Ты не пройдешь!» в ответ на её попытку подняться на пару ступеней выше, чтобы осмотреть стены, выложенные красной и белой мозаикой.
Но не грубые воины и даже не процессия, ощетинившаяся копьями и ятаганами, привлекла внимание Уны.
Хмурый и молчаливый, в середине процессии шагал Искандер.
Глава 11
Сердце паладина билось в сильном волнении. Хотя воины Церкви находились под ее защитой в любой части земель известного мира, человек, к встрече с которым его приближал каждый шаг, был не таким, как другие, и мог иногда забывать о заповедях Света. Когда-то Искандеру собственными глазами пришлось наблюдать, как он изгнал посланников Заккарума, явившихся к нему с каким-то делом, а значит, причинить вред церковнику он мог, не колеблясь. Но этот же человек, и только он смог бы устроить их пропуск к дворцовому Порталу, и поэтому паладин шел — навстречу своей судьбе.
Он постарался уйти как можно раньше утром, опасаясь назойливых расспросов своих спутников, и сам обратился к уличному патрулю и назвал себя, после чего его довольно охотно препроводили во дворец. Уже на ступенях ему показалось, что он заметил в толпе Уну, хотя в действительности, это могло и показаться.
… Стражники ввели его в знакомую комнату. Когда-то ему приходилось бывать здесь часто. Когда-то… много лет назад. И за много лет тут почти ничего не изменилось. По крайней мере, озиравшемуся Искандеру показалось именно так.
— Итак, ты решил вернуться. Зачем?
Высокий чернобородый человек в роскошных одеждах великого визиря поставил кубок на стол и обратил взор к паладину. Тот внутренне сжался, но внешне ничем этого не показал.
— Не думаю, что ты раскаялся и сам пришел к своему господину, чтобы вновь верно служить ему рабом. Мне сказали — тебя поймала стража, но я и сам понимаю, что это — ложь. Тебя никогда не искали, даже сразу же после того, как ты сбежал. А если бы и искали, ты никогда не был бы настолько глуп, чтобы дать себя схватить. Итак, повторяю — что тебе нужно от меня? Тебе ведь что-то нужно, я не ошибся?
Он сделал едва заметный знак, и черные стражи тихо удалились. Чернобородый исподлобья глядел на Искандера, перебирая в пальцах кубок, и ждал.
Паладин приложил руку ко лбу, груди и не склонился — скорее кивнул. Но — остался стоять, где стоял. Он промедлил несколько мгновений прежде, чем заговорил.
— Я… приветствую тебя, великий визирь. И я… никогда бы не пришел к тебе, если бы не крайняя нужда.
— Догадываюсь, — усмехнулся визирь, опираясь ладонью о стол, уставленный яствами. — Но не мог ты подумать, ничтожный раб, что я прикажу схватить тебя и посадить на цепь, где тебе и место?
— Я — паладин Храма Света, — поспешней, чем это было нужно, объяснил Искандер, на всякий случай, поводя плечами, чтобы ощутить металл спрятанного на спине клинка. — Никто не смеет трогать воинов Церкви, или проклятие падет на дом нечестивца и на его потомство до седьмого колена! И ты знаешь, что это правда, визирь!
— А если паладин, которого я прикажу тронуть, и есть мой потомок? Ведь в этом случае проклятье падет и на тебя, сын моей рабыни.
— Мне нужно, чтобы ты помог мне пройти через Портал, великий визирь. Тот, что в подвалах дворца.
Чернобородый молча поставил кубок на стол, подошел к Искандеру и заглянул в лицо. Несколько мгновений потратил на его изучение, потом отступил назад, скрестив руки на груди.
— А почему ты не можешь пройти через тот, что в катакомбах под городом? Или паладин Света настолько труслив, что боится попасть на клыки чудовищу, что водится там?
— Портала в катакомбах больше нет, — Искандер уже овладел собой и с достоинством выдержал насмешливый взгляд. — Я своими глазами видел его обломки. Остался только тот, что во дворце.
— Есть и другие порталы.
— Есть. Но если я буду искать ближайший, то не успею… настигнуть того, за кем гонюсь. Это очень важно… для Церкви… и всего нашего мира.
Визирь опустил руки и отвел взгляд.
— Забавно. Ты не первый, кто пришел ко мне с требованием провести его к Порталу. Был еще один…
— В темном плаще. Житель Севера. Высокий, широкоплечий человек с выправкой воина. С ним был другой — тоже северянин, но ниже и тоньше, который чего-то боялся. Ты провел их??
