Панцири - Бурмистров Денис Евгеньевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt, fb2) 📗
Я не знаю как это получилось, наверное, графиня все же попридержала коня, но первого ряда язычников мы достигли практически одновременно. Конь Дианы встал на дыбы, а наш стальной поток, разогнавшийся и не имеющий возможности остановиться, на полной скорости влетел в испуганно расступающихся дикарей. Я лишь успел различить разлетающиеся щепы от поломанных копий, перекошенные от ужаса лица и кровавые брызги. Чтобы не упасть, выставил впереди себя щит, тормозя о кого-то податливого, взревел, охваченный боевой ярости, и принялся орудовать мечом.
Это был не бой, а какая-то куча-мала. Я не знаю, сколько наших добежало до врага, у скольких после такого марафона еще остались силы, но в пылу драки я лишь мельком различал серые силуэты в мятых доспехах. Зато, не стесненный строем, бил всем, чем хотел – ребром щита, головой, коваными кулаками, локтями и коленями. Меня пытались повалить, содрать шлем, запихать в прорезь забрала кинжал – и у них это рано или поздно получилось бы, но тут налетели наша легкая пехота и пикинеры.
Противник дрогнул и побежал, роняя оружие. Следом последовала наша кавалерия.
Сквозь застилающий глаза пот я разглядел Диану, которая рыдала сидя на земле, и закрывала лицо ладонями. Потом, совершенно обессиленный, я повалился на спину и так пролежал не меньше часа, пока меня не нашел Руни.
Тот же день. Вечер
Вечером мы встали лагерем возле финикового сада. Выставили охранение, поставили шатер походного штаба, натянули навесы для хирурга Зельца и для кузнеца Пепла. И к одному, и к другому сразу выстроилась очередь желающих залатать себя или свои разбитые доспехи.
Сумасшедшая атака Фиалки испугала наших диких друзей, и бунтовщики сбежали в свои горные деревни. Но будь на их месте более-менее толковая армия, нас бы попросту подняли на копья, покрошили бы в мелкий фарш. Так что, можно сказать, повезло. Но если графиня продолжить применять эту тактику бронированных забегов, то очень скоро от нас останутся рожки да ножки.
Я почесал рану под повязкой на боку, поморщился от прострела в плече.
В пылу боя не заметил, но меня всё же достали – на кирасе черными звездами красовались дыры от клевца, лопнуло несколько колец в кольчужном вороте, а на шлеме словно черти танцевали. Но я цел и невредим, если не считать мелких ссадин и синяков. В голове шумит, словно в вечернем кабаке, но жить можно.
После обеда я сел править своё железо, обстукивая его на плоском камне. Мимо проковылял Ариф, опираясь на рогатину. У него вылетело колено, и он из просто ворчливого деда превратился в старую злобную ящерицу, плюющуюся ядом в каждого встречного. Ему попался тащивший охапку хвороста пикинер, который не заметил хромого пехотинца и задел его ветками, отчего тут же стал объектом отборных проклятий.
– Дикий! – окликнул меня подошедший капитан. – Что делаешь?
– Вышиваю золотом, господин Мертвец.
Капитан угрюмо посмотрел на молоток в моей руке и разложенные вокруг элементы брони, кивнул:
– Красиво.
После чего сообщил:
– Заступаешь в караул по штабу в четвертую смену.
– Не успею шлем поправить, – ответил я.
– Успеешь, – сказал капитан. – В полночь тебя сменит Пузо.
– Понял, – вздохнул я.
Спросил, пока Мертвец не ушел.
– Кэп, что это сегодня было?
Обычно капитан не обсуждал с нами руководство. Но я прямо ощущал его потребность выговориться.
И не ошибся.
– Ничего необычного, солдат, – просипел Мертвец пробитым горлом. – Если в семье нет традиций воспитания авторитетом, личным примером и ремнем, то ребенок вырастает либо мудаком, либо истеричкой. У нас, судя по всему, бинго.
Это всё, что он сказал, но в целом посыл я уловил.
– Без опозданий, – напомнил капитан и ушел.
Где-то через час меня посетил задумчивый капеллан Райт в своей заляпанной тоге и с ощутимым винным амбре. Он поинтересовался куда именно отвезли тела погибших, посетовал, что почти час отпевал язычников, перепутав захоронения.
Потом явился Вампир – похожий на горбатого монстра пехотинец с щербатым и бугристым, словно картофель, лицом и раздражающей привычкой разговаривать на крайне приватной дистанции, обдавая собеседника чесночным дыханием.
– Дикий, – прорычал он мне в лицо. – Тебя там кавалеристы спрашивали.
– Что, прямо лично?
– Не, оруженосцев прислали.
– Ну, как обычно. Чего хотели?
– Требуют извинений за то, что ты их в прошлый раз отметелил. Говорят, что ты был вероломен и подло выбрал время вечернего туалета.
– Они не обратили внимания, что я был в меньшинстве?
– Неа. Сказали, что великодушно простят тебя, если ты явишься к ним и униженно вычистишь выгребную яму.
– А если не приду?
Вампир пожал плечами, ответил, освежая мое лицо слюной:
– Я не дослушал, дал по шее и прогнал.
– Парламентеров бить нельзя.
– Так то не парламентеры, а оруженосцы. И хари такие гнусные.
– Тогда конечно, всё правильно сделал.
Вампир, удовлетворившись тем, что выполнил свою миссию, хлопнул меня по плечу и удалился.
К девяти часам после полудня я, как и приказал капитан, явился к штабной палатке для несения караула. Сменил полусонного парня из легкой пехоты, заступил на пост.
Терпеть не могу штабные караулы. Торчишь у входа в шатер, как пограничный столб, ни до ветру отойти, ни амуницию ослабить. Начальство постоянно взад-вперед шастает, да каждый раз найдет до чего придраться. А то удумают вопросы каверзные задавать, на которые отвечать надо без промедления и с максимальной пехотной грубостью.
– Солдат, сколько звезд на небе?
– Меньше, чем вшей в обозе интенданта!
– Ха-ха, вот тебе монету!
– Солдат, а что сейчас делает вражеский генерал?
– Наряжается в женское!
– Это зачем?
– Чтобы задрать подол при приближении нашей армии!
– Ха-ха, вот тебе похлопывание по плечу!
Обычно мне не составляло труда позабавить неприхотливую армейскую публику. Но сегодня не было настроения что-то придумывать, изображать бравую придурковатость и выпячивать грудь. Хорошо еще, что ставка нашей экспедиции состояла из полковник-командора Вилсона, двух магнусов, четырех капитанов, двух адъютантов и пяти посыльных. И всё планирование грядущих побед завершилось еще до ужина, так что смена обещала быть спокойной.
Собственно, первые пару часов я откровенно скучал, разглядывая бродящий по лагерю народ, да слушая вопли из палатки хирурга. Немного поболтал со знакомым адъютантом, который поддерживал в шатре бледный свет от лучины. И вроде уже пора отбиваться ко сну, как на горизонте нарисовалась графиня со своим адъютантом. Без доспехов, в охотничьем костюме и короткой курточке, магнус выглядела еще меньше и куда моложе. Я впервые увидел ее так близко, отметил, что наша Фиалка ничего так, симпатичная, хотя, как по мне, слишком худосочная и бледная.
Когда графиня проходила мимо, то надо было бы, конечно, с лязгом вытянуться во фрунт и застыть стальным изваянием. Но я посчитал, что будет много чести, к тому же, вряд ли она знает как подобает вести себя караульному при появлении командования.
Но девушка вдруг остановилась, подняла на меня лицо. Спросила:
– Солдат, вы же из панцирей?
– Так точно, госпожа магнус!
Я вдруг сообразил, что не нацепил ее геральдический знак, никто из нас вне похода не носит этот дурацкий цветок.
Но графиня, оказывается, беспокоилась о другом:
– Спасибо, что сегодня последовали за мной.
Это вышло так по-детски, так наивно, что я даже смутился. Отозвался грубовато:
– Это наша работа, госпожа магнус!
Диана хотела еще что-то сказать, но передумала, кивнула и вошла в шатер. За ней проскользнул адъютант, смерив меня критическим взглядом, но быстро исчез, когда я посмотрел в ответ.
Признаюсь, мне слова графини польстили. Не часто к нам спускаются командиры такого ранга чтобы отблагодарить лично. Искренность девушки подкупала.
