Обратная сторона вечности - Угрюмова Виктория (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
И ладно, что не замечают…
— Я пришел, Кузнец! — весело кричит Траэтаона, и люди поражаются тому, какой веселый и молодой голос у грозного бога.
— Здравствуй тогда, — доносится из кузницы громоподобный рокот, и Курдалагон появляется на пороге.
Он похож на глыбастую скалу — смуглый и белозубый, с пышной смоляной бородой по пояс. На могучие руки, напоминающие кряжистые дубовые стволы, надеты золотые браслеты невиданной красоты. Мускулистый торс затянут металлическим поясом. Ноги его босы. Бог-кузнец по пояс обнажен — на нем только кожаные штаны и передник. Длинные вьющиеся волосы падают буйными прядями, и на них надет золотой обруч, украшенный драгоценными камнями, которые вспыхивают каплями солнечного света. В громадных ручищах он держит исполинский молот.
— А это что за молодцы? — спрашивает он.
— Это две души, которые мы искали, — отвечает Траэтаона, спешиваясь.
— Воины? — спрашивает Кузнец. — Настоящие?
Такахай и Тайяскарон вспыхивают от гнева. Еще никто не сомневался в их воинской доблести и силе. И плевать на то, что перед ними стоит бог. Издав тихое рычание, старший брат приближается к Курдалагону.
— Ты смотри, он разгневался! — грохочет исполин. — Это хорошо. Это очень хорошо, воин. А теперь скажи мне, брат, эти люди знают, чего мы от них хотим?
— Еще нет, — говорит Вечный Воин. — Но зато эти люди прекрасно знают, чего они хотят от нас. И должен тебе сказать, брат, что это почти одно и то же.
Смертные переглядываются. Короткий разговор двух богов смущает их умы. Они не боятся, но недоумевают. Наконец Такахай решается:
— Мы не отступим от своего слова, мы готовы отдать за Интагейя Сангасойю и жизни, и души наши. Но скажи, что делать.
— Сейчас, — откликается Траэтаона.
И Курдалагон приглашает всех следовать за собой. С обратной стороны хижины стоит на открытом воздухе, в сени могучих деревьев, длинный дубовый стол. Он потемнел от времени и весь иссечен, он хранит следы многих пиров — бессмертные любят пить мед со своим братом-кузнецом.
Двое людей и двое богов усаживаются за него, и Курдалагон выставляет бочонок с хмельным напитком и четыре громадных золотых кубка.
— Выпьем за успех, — предлагает Траэтаона.
Люди редко удостаиваются такой чести, и Такахай и Тайяскарон с радостью принимают приглашение Вечного Воина. Они пьют и оглядываются по сторонам. Место, где живет божественный кузнец, изумляет их с каждой минутой все сильнее. Поначалу им кажется, что их собственная страна — Сонандан — куда красочнее и диковиннее, и немудрено: ведь она связана с обожаемой Богиней Истины. Но постепенно выясняется, что здесь все не так уж и обычно, как кажется на первый взгляд.
Они находятся в мире вечного рассвета, потому что божественный кузнец любит работать на восходе солнца. Прямо перед ними расстилается девственно-зеленый луг, на котором пасутся белоснежные быки. За лугом дубрава, кроны деревьев вызолочены лучами восходящего светила. Розовые и золотые взлохмаченные облака мчатся по зелено-голубому небу, как скакуны бессмертных властителей Арнемвенда. Звонко поет ручей, дающий прохладу и живительную влагу, и серебряными тенями мечется в нем быстрая форель. Сиреневые холмы возносятся к облакам, их крутые склоны покрыты коврами нежных цветов. А в высоком небе парят могучие, гордые птицы.
— Как здесь хорошо, — говорит Тайяскарон. — Почти как в Сонандане. Странно — я думал, здесь должен быть неприступный замок или пышный дворец и полные подземелья твоих сокровищ, Кузнец.
— Зачем мне то, что я и сам могу создать? — спрашивает его Курдалагон, прихлебывая из кубка. — Мне дорого то, что живет без меня, рождается, растет и хорошеет по своим собственным законам. Вот попробуйте здешнего ветра, он пьянит, как молодое вино. Его подарил мне мой брат, Астерион.
Такахай и Тайяскарон были в свите Кахатанны, когда ее навещал Бог Ветров Астерион. Легконогий и быстрый, в плаще, сотканном из тумана, он прибыл к ней в гости всего на день. Сама его суть была такой же подвижной и непоседливой, как подвластная ему стихия. И он просто не в состоянии был долго оставаться на одном месте. Оба воина помнят, как стремительной птицей Астерион порхал по парку, веселясь и радуясь уже тому, что просто существует на свете. На прощание он оставил Сонандану теплый, ласковый и нежный ветер, чтобы тот в его отсутствие оберегал Интагейя Сангасойю.
Некоторое время они просто пьют, словно старые друзья собрались посидеть вместе и повспоминать былое. Однако вскоре бог-кузнец приступает к существу дела:
— Думаю, нужно объяснить вам, воины, для чего вас привели сюда. У нашей возлюбленной богини скоро день рождения. И мы долго решали, что за подарок ей преподнести. Согласитесь, что нелепо давать всемогущей то, что она может дать себе и сама. Зачем ей еще сокровища? Что ей обычные подношения? Наш подарок должен остаться с ней на всю жизнь. Я говорю так потому что бесконечно люблю эту девочку и хочу сделать ей сюрприз, какого не делал еще никому. Мы с Траэтаоной посвящаем вас в эту тайну только потому, что любовь, которую вы испытываете к Кахатанне, настолько сильна, что видна даже нам, суровым и грубым воинам.
Курдалагон хлопает в ладоши, и на его зов со всех ног спешат слуги. Их вид тоже поражает людей. Небесному кузнецу служат горные гномы, кентавры и титаны это известно всем. Но одно дело знать понаслышке, а совсем другое — столкнуться с титаном лицом к лицу. Они торопятся на зов своего хозяина, они шагают по лугу, одолевая каждым шагом недоступное человеку расстояние. Наконец останавливаются невдалеке и почтительно кладут на пышную траву нечто, завернутое в яркий щелк. В огромных руках сверток кажется маленьким и незаметным.
— Не буду подзывать их ближе, — бурчит Кузнец. — Неуклюжие они, запросто могут дом перевернуть.
Он подымается и сам идет за принесенной вещью. Возвратившись, Курдалагон кладет на стол перед воинами и Траэтаоной довольно увесистый длинный и плоский сверток. В нем что-то отчетливо звякает. Кузнец неторопливо разворачивает легкую цветастую ткань, и из груди воинов одновременно вырывается восторженный стон. Перед ними лежат два прекрасных меча. Более изысканного, совершенного и красивого оружия они никогда не видели и не представляли, что оно вообще может существовать в этом мире.
Зеркальные клинки полыхают ледяным огнем — и проплывающие над головами людей розовые облака отражаются в них, как в спокойной глади воды. Длинные рукояти обернуты мягкой и теплой на вид кожей. Изумительной красоты гарды в виде драконов обвивают их, надежно защищая руку, которая будет сжимать этот клинок. Мечи легкие, длинные и прямые. И воины непроизвольно тянутся к волшебному оружию, мечтая хотя бы ненадолго взять его, подержать, полелеять, как долгожданного ребенка. И Такахай, и Тайяскарон, затаив дыхание, любуются произведением Кузнеца.
— Нравится? — спрашивает бог и сам же отвечает: — Вижу, что нравится. Мне тоже кажется, что хорошо вышло.
— Прекрасно, — говорит Траэтаона странным голосом.
— Да, прекрасно, — соглашается Кузнец. — Никогда еще такого не делал. Ну, вот что. Вы уже поняли, что это оружие и будет подарком Интагейя Сангасойе. Но в нем нет одной, смертельно важной вещи. Я сделал эти мечи настолько прекрасными, настолько живыми, что им уже не хватает той души, которую я обычно вдыхаю в созданные мною предметы. Вам ясно, о чем я говорю?
— Конечно, — соглашается Такахай. — Даже человек ощущает, что эти мечи уже не просто вещи. Они живые. Но они мертвые живые, правильно?
Боги переглядываются.
— Вы все поняли и вы согласны? — спрашивает братьев Вечный Воин.
— Они всегда будут с ней и будут защищать ее, — торжествующе улыбается Такахай.
— Мы всегда будем с ней и будем защищать и оберегать ее до последней капли своей души, — вторит ему Тайяскарон.
И Небесный Кузнец, бессмертный Курдалагон, приступает к самой странной и непостижимой части того таинства, во время которого и рождаются наконец новые клинки…
