Сквозь огонь - Белова Елена Петровна (читать книги без регистрации .TXT) 📗
– Алекс, что это было? – Богуслав встал рядом, чуть позади. Незаметно коснулся локтя. С другой стороны присоединился Максим.
– Разговор.
– Я не про то. Что с тобой?
– А что?..
Он хотел сказать, что все нормально, но промолчал. Камера снова качнулась – с легким, еле заметным длинным шорохом, как пересып песка… Закололо в затылке, странно запекло в груди, словно кто-то поставил горчичники, только изнутри. И звуки пропали. Скрылись в шорохах. Что происходит?
– Чар-ивей нит, – прорвался в уши голос женщины-ан-нитки. – Сариве…
– Аль-асит…
Кажется, они спорили.
– Ты выглядишь парши… плохо, – едва сдержал эмоции Богуслав. – Что за разговор такой? Что он с тобой сотворил?
– Это не он.
Кажется.
Или?.. Горячая боль тяжело ворочалась в груди, на виски что-то давило. И белые стены снова выцвели и растаяли на мгновение. Такого с ним еще не было.
Фокусы местной телепатии?
Нет.
Троица ан-нитов перестала беседовать и теперь смотрела на него. Только на него, словно ни Макса, ни Богуслава рядом не было. Странный приступ отступил, только затылок побаливал, словно там поворачивалось тяжелое горячее яблоко. И слабость. Спокойнее. Это пройдет.
Нет. Беззвучный голос был нарочито спокоен, но эмпата интонацией не обманешь, он видел, что ан-нит встревожен.
– Алекс, почему они так смотрят?
– Что с тобой?
– Лешка…
Боль возвращается с утроенной силой, разом слабеют и подламываются ноги, он проваливается в темноту… горячую пустоту… и туда, в эту пустоту, падает колючее слово ан-нита: «Реципиент».
Глава 8
Подарки принцессе
Мир Земля
Зоя
Ее высочество Зоя к своему «высочеству» относилась весьма заинтересованно, хоть и односторонне.
Высочество – это значит: все, что она ни захочет, должно быть доставлено ей в тот же час, причем в лучшем виде. Самые роскошные наряды, самая лучшая мебель, самые дорогие украшения.
Высочество – это значит: все, кроме Вадима, должны относиться к ней с уважением.
Высочество – это значит, что любая ее прихоть должна исполняться.
Особенно ей нравилось, когда кланялись и льстили «сильные». Их Зоя недолюбливала: магов, ведьм, даже Стражей. Давно прошли те времена, когда она была слабенькой ведьмой, ни к чему толком не способной; давно забыли все «четвертушку Зойку» – так ее дразнили за чахленькую магию. А обида все равно осталась. На заносчивых сокурсниц в «адаптивном классе», на Стража Войцеха, который разводил руками и объяснял ее слабость причудами генетики. На братцев – им-то магии было отсыпано полной мерой, их никто не дразнил!
Конечно, братцы над ней не смеялись. Наоборот, оберегали, заботились. Только обида от этого меньше не становилась. Почему им все досталось, а ей – лишь кусочек магии, и тот никчемушный? Почему с ними все носятся, а на нее никто и не смотрит? А если смотрят, то так: «Да, это Соловьева. Только она четвертушка, слабачка. Вот ее братья…»
И хотелось плакать от обиды.
Когда брат подарил ей магию, все изменилось.
Как здорово было почувствовать себя сильной!
Как замечательно – ощутить общее уважение! Вкус власти!
Как сладко – рассчитаться за обиды!
Поначалу она еще сдерживалась – побаивалась грозного брата, но потом поняла – ей можно все. Взять что понравится, пнуть кого хочется, приказать что вздумается. Вадим только усмехался на ее выходки, а когда бывал недоволен, она мигом прикидывалась зайкой-лапочкой, и все было в порядке. Повелитель Повелителем, а тоже покупался на ее хитрость.
Недаром Юрий когда-то говорил, что его «любимая Зоя» – настоящая принцесса. А когда-нибудь может стать и королевой.
Юрий… Он проявлял к ней внимание, всегда слушал, преклонялся, на руках носил, когда позволяла. Любил… А этот подонок его убил. Лешка.
Скотина. Страж недобитый. Дрянь.
Подстегнутая старыми обидами и новой потерей, подпитанная «холодком», выросла и подняла голову настоящая ненависть. И не утихала.
Зоя забыла обо всем, что было раньше. Как Лешка сочинял и пел ей смешные песенки, чтоб легче запоминались заклинания; как забирал ее боль, когда она в очередной раз разбивала коленку; как рассказывал сказки… Поселившемуся в душе «холодку» это было неважно. Главное, что сейчас он слабее, и она могла расквитаться с ним за все обиды.
«Значит, ты не можешь поднять на меня руку, да? Считаешь меня слабой? А я вот на тебя подниму! Легко! Значит, я должна прошлое помнить, да? Прошлое, где ты снисходительно меня жалел за мелкую магию? А мне больше настоящее нравится! Вот это, где ты – здесь, передо мной, и никуда теперь не денешься! Значит, ты меня любишь, да? Посмотрим, как будешь любить после этого! И после этого, и после…
Что? Семья? Заткнись! И не примазывайся! Ишь чего захотел! Это я рядом с Вадимом, я! Понял? Мы – семья; мы – он и я! Это я – сестра Повелителя мира. А ты, выкормыш Стражей, ему больше никто».
Скоро она поняла, что ошиблась.
Несмотря на Лешкины преступления и полное отсутствие магии, а значит, слабость и бесполезность, Вадим все равно хотел видеть его рядом. Почему?
Зоя не понимала. Но ревновала зло и яростно.
Если Лешка согласится, то главной в жизни Вадима будет уже не она. Ее отодвинут в сторону, и снова братья будут вместе, а она – смотреть со стороны. Так, как раньше.
И власти не будет, услужливо подсказал «холодок».
Теперь она ненавидела Лешку еще больше. За то, что Вадим приходил к нему, за то, что запретил трогать, за то, что он есть, преисподняя его забери! Пусть ненормальный, а есть.
Когда он пропал, Зоя вздохнула с облегчением. Но ненадолго.
Мерзавка феникс!..
Сначала была просто злость на эту бывшую постельную игрушку братца, которая возомнила о себе невесть что и смела мешать ей, Зое, развлекаться! Потом беспокойство: когда сначала один раз, а потом второй Вадим не разрешил ее тронуть. А потом еще и отругал прямо при этой… А потом еще и оказалось, что они вместе пили. Зоя забеспокоилась. Раньше за Вадимом такого не водилось. С многочисленными девицами властительный братец был краток: понравилась, пришла, провели ночь – иди и не оглядывайся. И никаких разговоров, а тем более угощений.
Что же это Вадим – увлекся?
Опять выбрал не ее. Опять!
И Зоина ненависть обрела новый объект.
Жаль только, что нельзя было расправиться сразу. Вадим и так злился. Эх, если б добыть что-то против нее… подставить, обвинить в чем-то таком, чего Вадим ей не простит. Но пока ничего не попадалось. Гэс пробовал собирать сведения среди демонов, среди ведьм, среди фейри… даже фениксов попробовал расспросить. Но ничего нужного так и не выяснилось. Никто ничего не знал – или не хотел выкладывать. А девчонки-фениксы, твари высокомерные, вообще Гэса послали в преисподнюю, дрова в котлы подкладывать. Сучки.
Ну ничего, еще поплатятся.
А сейчас пора «на выход». Зоя еще раз посмотрелась в зеркало и осталась довольна. Все правильно и красиво.
С тех пор как Вадим стал читать книжки про тиранов, она тоже заинтересовалась. Правда, не читала, а смотрела фильмы. И это оказалось здорово. У всех этих царей, королей и императоров были твердые понятия, как должен вести себя властелин. И Зоя кое-что позаимствовала. Пусть кто надо попривыкнет – она тоже из властелинов. Правильно?
Вот, например, церемония «выхода». Конечно, Зоя может выйти из спальни в любое время или вовсе не выйти, а перенестись сразу в Австралию или в тот крутой вампирский притон, но одно дело телепорт, а другое – явиться в блеске красоты перед уважительно склонившимися придворными, послушать почтительный шепоток и величественно поинтересоваться, как дела и какие новости. Тогда сразу другое впечатление. Она уже не зеленая девчонка, которой брат покровительствует из снисхождения. Она принцесса.
Придворные быстро уловили новые веяния, и на Зоины «выходы» стали собираться заранее, а потом и подарки замелькали. Заискивают!
