Охотники за магией - Галанина Юлия Евгеньевна (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
А ещё потом, насколько удалось — частично восстановили руину, возведя новые перекрытия, залатав прорехи в стенах кирпичом и деревом, вставив стёкла в часть окон. На самой высокой из башен гордо реял флаг Ракушки.
— Огрызок, — представил свою резиденцию Профессор.
— Огрызок чего? — уточнила я, вглядываясь в странные стены.
— Шедевра! — расплылся Профессор.
Внутри представительство выглядело не менее впечатляюще, чем снаружи. И не только из-за интерьеров. Вместо того, что бы присесть с дороги, первые полчаса я только ходила и думала «надо что-то делать…».
Любовь к чистоте не относится к числу моих пороков, то есть чистоту-то я люблю, а вот наводить её упорно и, главное, регулярно — не особо, но здесь даже меня пробило, хотелось схватить тряпку и кинуться оттирать всё подряд.
— Это я вчера убирался, — гордо пояснил Профессор. — Перед твоим приездом, душенька. Пока я один, мальчики разъехались по делам, дня через три будут. И какао сварил, дети любят какао, я знаю.
Дети любят какао, только мне пока казалось, что Профессор более близок к детству, чем я.
Какао дожидалось меня ещё часа полтора, — пока я не перемыла посуду, не промыла стол в кухне, и не подтёрла пол, чтобы не прилипнуть к нему насмерть.
Сам же напиток оказался на удивление вкусным — видимо, Профессор делил вещи на важные и не важные. Еда относилась к важным вещам, а чистота — к не очень важным.
— А почему это здание такое странное? — спросила я. — Почему представительство не перебёрется в нормальный дом вместо этих развалин?
— Зря ты Огрызок обижаешь! — ловко снял пенку с остывшего какао Профессор (меня при этом передёрнуло, ненавижу пенки). — Обживись тут немного и поймёшь, какая это удобная резиденция. Мы, конечно, могли бы переехать, но, во-первых, именно этот клочок земли принадлежит Ракушке, так что здесь территория суверенного государства, что очень приятно. А та громадина, которая была тут выстроена в своё время, достойно смотрелась бы даже в Хвосте Коровы, одни статуи чего стоили. Лет шесть назад её разрушили, сама понимаешь, почему. Спустя два года мы вернулись в Отстойник, подлатали его и живем себе, горя не знаем. И это самое верное, клянусь хвостом. Это и есть правильная дипломатия.
Я кивала, процеживая новую порцию какао через чайное ситечко, чтобы обезвредить себя от пенок.
Так началась моя практика.
Вскоре я разобралась, что из себя представляет и Отстойник, и его столица, и наше представительство в ней.
За те четыре года, пока я беззаботно жила дома, в империи произошло много интересного.
Легион Обрубленный Хвост всё-таки не выдержал борьбы за власть с двумя армиями.
Левое Крыло Пятого Угла он отбил, Правое же Крыло намяло бока Легиону.
По слухам, крепость на острове Родинка стёрли с лица земли, остатки Легиона расформировали, командный состав уничтожили.
Вернулась власть Верховных. Но теперь они, Верховные, были полководцами Правого Крыла.
В принципе, разницы для тех, кто не служил непосредственно в Легионе или в Армии Правого Крыла, не было никакой.
Но все эти потрясения не прошли бесследно для государства Сильных, — пока еще не очень ощутимо, но оно начало распадаться, словно оторвавшийся от Чрева Мира Лоскуток дернул за веревочку, туго стягивавшую бока империи.
Мало-помалу окраины становились всё менее зависимы от Хвоста Коровы, номинально по-прежнему полностью подчиняясь столице. В действительности же каждая местность устраивала свои дела, как могла.
Это было и в Отстойнике.
Юридически империя и Лоскуток находились в состоянии непримиримой войны. Так оно и было — там, ближе к дельте Плети.
Здесь же и имперская власть, и местная, и наше представительство мирно сосуществовали бок о бок, осуществляя разные взаимовыгодные торговые операции, львиная доля из которых приходилась на контрабанду.
Если бы было не так, то совершенно излишней была бы кирпичная дорожка для мулов, врезанная в городские мостовые, а бюджет Отстойника не мог позволить себе роскошь иметь излишества.
Интересно обстояли дела здесь и с верой.
Позиции Храма Священного Хвоста в Отстойнике были куда прочнее, чем в Хвосте Коровы или в Ракушке. Опять же из-за отдалённости сюда не дошли разборки военной власти с властью духовной, связанные с сугубо материальными вещами, но облечённые в формулу «Сестра-Хозяйка забыла своих детей». Поэтому такие тонкости оставили на совести столицы, а здесь цвело тесное единение Горы и Храма, каждый занимался своим делом и другому не мешал.
И это было выражено самым наглядным образом: около рынка стоял громадный щит, на правой (геральдической, то есть левой на самом деле) половинке его крепили свежие указы Горы после того, как их, указы, публично оглашал глашатай. А на левой (то есть правой для читающего) жрецы Храма для нужд жителей вывешивали еженедельный гороскоп.
Ни дома, в Ракушке, ни в пансионате, в Пряжке, ни в столице, Хвосте Коровы, я с таким не сталкивалась: может быть потому, что там, кому так уж надо было знать какой сегодня день, чёрный или не очень, шли непосредственно в Храм и получали сведения частным порядком.
В Отстойнике же искони велось по-другому, и каждый первый день недели щит украшался тщательно выписанными (для грамотных) и вырисованными (для неграмотных) сведениями, вроде: сегодня, дорогие горожане, день Синей земляной Курицы, семь красных мэнгэ. Да ещё и день острия ножа. В этот день не моги омывать трупы и кастрировать молодняк, чадить, ворожить и давать милостыню, а вот одежду крои хоть до заката, покупай и продавай от души, и лекарство делай на здоровье — делать лекарства в день Курицы вообще сам Медбрат велел.
Так получалось, что в чём-то жизнь местных жителей была куда логичнее, увереннее, проще и удобнее, чем бестолковая и полная опасных превратностей жизнь обитателей Хвоста Коровы, где то Легион бился с Правым Крылом, то Левое Крыло с Легионом, то Боевое Сопротивление Умных выводило отряды повстанцев на улицы, то толпы народа громили книжные лавки. Ведь иногда всё это шло чуть ли не одновременно и разложить события по полочкам было очень сложно.
В Отстойнике же с Начала Времен жили тихо, чтобы не происходило. Может быть, события тут ничем и не уступали столичным страстям, а только всё вершилось шито-крыто, без особой огласки и столичного блеска.
И вообще в Отстойнике всё выглядело не так, как было на самом деле.
По первому впечатлению наше представительство еле-еле сводило концы с концами. Точно так же, глядя на суетливого, вечно всё теряющего Профессора, нельзя было даже заподозрить, что его титулы, степени и звания не помещаются на одном листе бумаги, даже если писать их очень мелкими буквами.
Резиденция представительства Ракушки по сравнению со зданиями имперских служб смотрелась откровенно бедненько, словно лоскутное одеяло рядом с роскошными шёлковыми покрывалами. В ней не было ни капельки внешнего лоска, казалось бы столь необходимого для успешного осуществления дипломатических функций. Внутренняя жизнь резиденции проходила под лозунгом «Строжайшая экономия на всём!», даже в нашем пресловутом пансионате расходные статьи были щедрее.
На самом же деле люди из Ракушки контролировали достаточно крупные товарные потоки, но почти все деньги, полученные от этих операций, направлялись сразу на остров, потому что война…
Не гнушалось наше представительство и мелкими заработками, именно на них мы и жили, тратя на повседневные нужды.
Прямо в Огрызке была «Лавка Южных Товаров» — и её яркая вывеска в сравнение не шла со скромной табличкой на дверях, ведущих в приемную представительства.
После обеда, расправившись с официальными делами, Профессор любил сам постоять за прилавком, отвешивая местным дамам крохотными напёрстками шафран, корицу и другие ароматные приправы, и расточая комплименты куда в большем количестве, чем пряности. Так он был в курсе всех дел Отстойника. Пряности примерно раз в месяц привозил корабль из Ракушки. Ракушка же получила их с южных островов, по веками отработанному Пути Пряностей.
