Война демонов - Грановский Антон (прочитать книгу txt) 📗
– Боже праведный… – выдохнул Лагин. – Теперь я превращусь в оборотня?
Женщина, сидящая у очага, усмехнулась.
– Похоже на то. Ты потерял много крови, пока шел сюда, но даже не заметил этого. Ты умираешь, странник.
Лагин покачнулся, но устоял на ногах.
– Как я сумел дойти сюда с такой раной? – хрипло спросил он.
– Я помогла тебе, – ответила Мамелфа. – Зов, который ты слышал, придал тебе силы.
Лагин снова покачнулся и, не удержав равновесия, рухнул на влажные, гниловатые доски пола. Силы стремительно покидали его. Мамелфа встала с лавки и подошла к Лагину. Ее красивое, освещенное отблесками огня лицо нависло над ним, подобно луне.
– Ты хочешь жить? – спросила Мамелфа.
Лагин облизнул губы. Он почувствовал, как ноги и живот сковывает ледяной холод, и этот холод вселил в его душу такой страх, что он едва не закричал.
– Я спросила: хочешь ли ты жить? – повторила свой вопрос ведьма.
– Да… – выдохнул Лагин, морщась от боли. – Я хочу жить… Я очень хочу жить.
Черные глаза Мамелфы сузились.
– И на что ты готов ради этого пойти? – спросила она.
– На все, – ответил Лагин и закусил губу. – Мне… больно. Очень больно.
Ведьма сдвинула брови.
– Я это знаю. Боль твоя будет все лютее, и прежде чем умереть, ты успеешь насладиться ею сполна. Но ты можешь прекратить ее в любое мгновение.
– Как?
Мамелфа присела рядом с Лагиным, пристально посмотрела ему в глаза и предложила:
– Сними с шеи крест, и я помогу тебе.
«Нет!» – хотел сказать Лагин, но новый приступ невыносимой боли скрутил его. Боль была адская. Лагин застонал и, не в силах больше терпеть, схватил крестик, сорвал его с шеи и отшвырнул в сторону.
Пламя лучины вспыхнуло ярче, словно на него бросили ворох сухой травы. Лагин увидел, что Мамелфа держит в руках небольшую глиняную миску. Она осторожно, чтобы не расплескать, поднесла миску к губам Лагина.
– Выпей это!
Ученый муж сглотнул слюну и хрипло прошептал:
– Что это?
– Кудесная вода из Черного родника, настоянная на колдовских кореньях. Она вернет тебе силы.
– Но ведь это… мертвая вода. Я стану живым мертвецом?
– Ты станешь живым. А это главное. Выпей настой и сразу почувствуешь себя лучше. Боль уйдет, в ногах и в руках появится сила. Ты сможешь встать и уйти.
– И ты… – Лагин сглотнул слюну. – И ты отпустишь меня?
Ведьма усмехнулась:
– Мне ни к чему тебя держать, странник. Я просто хочу тебе помочь. А потом – ступай, куда хочешь.
Лагин приподнялся на локте. Мамелфа поднесла к его губам край миски.
– Пей.
И он стал пить. Сперва один маленький глоток. Затем еще один. И вдруг все его тело пронзила боль. Тело задрожало, как в припадке падучей. По жилам пробежал ледяной огонь.
– Больно… – прохрипел Лагин.
– Черичан! Подон! Левурда! – пробормотала Мамелфа. – Заклинаю тебя бешеным шакалом, дурман-травой, болиголовом и волчьим корнем! Будь в моей власти!
Тело Лагина выгнулось дугой.
– Заклинаю тебя рыбьим голосом, песьими жабрами, клыками земляного червя! Будь в моей власти! Зара! Авда! Ирта! Я забираю твое живое сердце и даю тебе мертвое!
В руках Мамелфы блеснул нож. Ведьма замахнулась и одним сильным ударом рассекла Лагину грудь.
– Нет… – хрипло прошептал ученый муж и хотел подняться. Но голова его закружилась, горница поплыла перед глазами, и в следующее мгновение он потерял сознание.
Когда он вновь открыл глаза, боли уже не было. Лагин пошевелил сперва одной рукой, потом другой. Потом приподнял голову и огляделся. Мамелфа сидела на скамье и что-то делала. В потемках не разобрать, что именно. На Лагина она не смотрела.
Ученый муж с трудом поднялся на ноги и побрел к двери. Он чувствовал холод, и холод этот исходил из его собственной груди. Будто вместо сердца у него в груди был кусок льда.
– Господи… – тихо прошептал Лагин, медленно шагая к двери. – Прости меня…
– Поздно, – насмешливо проговорила ему вслед колдунья. – Ты предал своего Бога, и теперь ты проклят.
– Господи Иисусе, прости меня, – вновь пробормотал Лагин, и вдруг лицо его исказила гримаса боли. Имя Господа обожгло ученому мужу гортань и язык, будто он изрыгнул из утробы раскаленный уголек.
Постояв немного у двери, чтобы прийти в себя, Лагин двинулся дальше. Отрыв дверь, ученый муж с облегчением ощутил, как прохладный ветер дохнул ему в лицо. Пошатываясь, вышел он из избушки.
Силы возвращались быстро, и когда Лагин ступил ногой на мокрую траву лужайки, голова у него уже не кружилась, а ноги шагали по земле спокойно, твердо и упруго.
Постояв немного на лужайке, Лагин оглянулся. Черная изба исчезла. Место, где она только что стояла, было пусто. На нем не росла даже трава. Еще одно про́клятое место Гиблой чащобы.
Не вполне сознавая, что делает, ученый муж прижал пальцы правой руки к левому запястью. Жилка на запястье не вздрагивала. Пульса не было.
– Странно, – пробормотал Лагин.
Очки его запотели, и он снял их, чтобы протереть краем рубахи. И вдруг остановился и огляделся по сторонам. На лице Лагина появилось удивление. Несмотря на ночную тьму, он видел деревья вполне отчетливо.
Поняв, что очки ему больше не нужны, Лагин сунул их в карман камзола. Потом повел плечами, прислушался к себе и почувствовал, что голоден. Стоило Лагину подумать о еде, как желудок его скрутил спазм.
Ученый муж поморщился и зашагал вперед. Пройдя с полверсты, он услышал странный шум и остановился. Шум доносился из-за кустов шиповника.
Лагин осторожно, на цыпочках, подошел к кусту и осторожно отодвинул ветку. Он увидел упырей. Их было четверо – трое взрослых мужчин и девочка-подросток. Они сидели на прогалине и с чавканьем пожирали тушу поросенка, которого притащили сюда из ближайшего села.
Лагина прошиб озноб. Он повернулся и хотел на цыпочках уйти, но под ногой его предательски хрустнула ветка. Лагин остановился и замер, надеясь, что упыри ничего не услышали, однако надежде его не суждено было сбыться.
Упыри оставили недоеденную тушу поросенка, вскочили на ноги и ринулись на Лагина. Ученый муж побежал, но, пробежав несколько шагов, споткнулся о комель дерева и упал. Острый сук вонзился ему в икру, и он закричал от боли.
Лагин попытался встать, но резкая боль в ноге не позволила это сделать. И тут упыри настигли его.
Почувствовав холодные пальцы на своем лице, Лагин вздрогнул и крикнул:
– Нет!
В следующее мгновение, почти не сознавая, что делает, Лагин нашарил на земле палку и вскочил на ноги. Дальше все завертелось с невероятной быстротой. Одному упырю он расшиб палкой голову, второго проткнул той же палкой насквозь, а третьего повалил на землю и вцепился ему зубами в глотку.
Через несколько секунд все было кончено. Лагин поднялся с земли и огляделся. Три убитых упыря лежали у его ног. У одного из них была отгрызена голова. Лагин вспомнил, что грыз упыря зубами, и его вырвало от отвращения.
Отерев рот и язык пучком травы, ученый муж выпрямился и, не глядя на трупы упырей, зашагал прочь. Он вдруг вспомнил, что ветка проткнула ему икру.
Остановившись, Лагин задрал штанину и провел по ноге рукой. Кожа была целая и чистая. Ни раны, ни царапины, ни синяка.
«Видимо, мне это просто показалось, – неуверенно сказал себе Лагин. – И ветка лишь вскользь задела ногу».
Он выпрямился, намереваясь убраться подальше от проклятого места, но вдруг увидел на тропке невысокую темную фигуру.
– Кто ты? – испуганно спросил Лагин.
Фигура шагнула вперед. При свете луны ученый муж узнал девочку-упыря, которая пожирала поросенка вместе со своими взрослыми сородичами.
Лагин испуганно попятился. Девочка сделала еще шаг, но вдруг повалилась на землю и затихла. С полминуты Лагин выжидал, а затем осторожно подошел к девочке.
Она лежала навзничь, глядя остекленевшими глазами на желтый круг луны. Когда-то она была хорошенькая. Но сейчас лицо ее стало мертвенно-бледным, а глаза глубоко запали и потускнели. Видимо, на убогих пиршествах упырей ей доставались лишь жалкие крохи.
