Время Тьмы - Хэмбли Барбара (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
После долгого молчания Руди неожиданно для себя спросил:
– Вы настоящий?
Старик улыбнулся, вздрогнула паутина морщин вокруг его белой бороды.
– А ты?
– Я имею в виду, вы не колдун или что-нибудь в этом роде?
– Не в этом мире. – Ингольд внимательно осмотрел стоящего перед ним молодого человека, потом опять улыбнулся. – Это долгая история, – объяснил он и направился к дому, словно жил там. Руди пошел следом. – Можно остаться здесь, пока не прибудет мой связной в этом мире? Это не займет много времени, – между тем продолжал старик.
«Что за чертовщина?»
– Да, конечно, – вздохнул Руди, – я сам-то здесь только потому, что сломалась машина. Я должен проверить насос и посмотреть, смогу ли запустить его снова. – Увидев недоумение Ингольда, он вспомнил, что этот бородач вроде бы из другого мира и может не знать, что такое двигатель внутреннего сгорания. – Вы знаете, что такое машина?
– Я знаком с концепцией. Но в нашем мире их, разумеется, нет.
– Понятно.
Ингольд уверенно поднялся по ступенькам в дом. Он прошел прямо через зал в спальню и положил ребенка на грязный матрац на койке. Младенец тут же, как по команде, начал освобождаться от пеленок с явным намерением упасть на пол.
– И все же, кто вы? – настаивал Руди, прислонившись к косяку.
– Я сказал тебе – меня зовут Ингольд. И хватит об этом... – Он наклонился и едва успел подхватить падающего с матраца принца Тира. Потом взглянул через плечо: – Ты не сказал мне своего имени, – добавил он.
– Ну, Руди Солис. А где вы взяли ребенка?
– Я спасаю его от врагов, – буднично сказал Ингольд.
«Прекрасно, – думал Руди, – сначала топливный насос, а теперь еще и это».
Руди посмотрел на ребенка и решил, что ему на вид примерно полгода и что он премиленький, с розовым пухлым личиком, пушистыми черными волосами и небесно-голубыми глазами. Ингольд посадил его на середину кровати, откуда малыш незамедлительно направился к тому же краю. Старик снял свою темную, пропахшую дымом мантию и расстелил ее, как ковер, на полу. Под ней он носил белую рубаху, сильно потертую и в пятнах, кожаный ремень и перевязь, поддерживавшую меч и короткий кинжал в побитых ножнах. Все выглядело вполне реальным, как банка пива на столе. Но Руди все же было малость не по себе.
Ингольд снова взял ребенка и посадил его на мантию на полу.
– Вот, – сказал он, – теперь ты останешься там, где тебя посадили, и постараешься заснуть.
Принц Алтир Эндлорион издал в ответ членораздельную, но непонятную фразу.
– Хорошо, – сказал Ингольд и повернулся к двери.
– Чей это ребенок? – спросил Руди, скрестив руки на груди, не сводя глаз с младенца и старика.
Лицо старика неприятно изменилось, но он постарался ответить как можно спокойнее:
– Это ребенок моего друга, – произнес он тихо, – который теперь мертв. – На минуту воцарилась тишина, старик сосредоточенно подворачивал рукава своей выцветшей рубахи, открывая линии старых шрамов, исчертивших выпуклые мышцы рук. Когда он снова посмотрел вверх, в его взгляде опять просматривалась легкая ирония: – Ты мне не веришь, конечно. Ведь так?
– Ну, теперь, когда вы сказали об этом, верю, – растерянно пробормотал Руди.
– Ладно, – улыбнулся Ингольд, войдя вслед за ним в узкий зал. – Это лучше, чем если бы ты не верил. Закрой, пожалуйста, за собой дверь.
– Понимаете, в чем дело, – начал Руди, следуя за ним через зал на кухню. – Если вы из совсем другого мира, по вашим словам, как же вы разговариваете по-английски?
– О нет, – Ингольд распечатал одну из упаковок пива на кухонном буфете и достал банку для себя и для Руди. – Я не говорю по-английски, вот в чем дело. Ты воспринимаешь это как английский в своем сознании. Если ты попадешь в мой мир, я объясню тебе, в чем дело, и могу научить тебя...
– Как же! – хмыкнул Руди, – можно подумать, что ты и банки с пивом открываешь первый раз...
– К сожалению, я не в силах доказать тебе это, – продолжал Ингольд, присев на угол грязного стола; утренний солнечный свет позолотил рукоятку его меча. – Разные миры подчиняются разным физическим законам, и ваш, несмотря на нынешнюю тесную связь с моим, очень далек от центра и источника Энергии. Законы физики тут очень сложные, – он выглянул в окно справа, что-то высчитывая про себя и бормоча под нос.
Руди удивился той естественности, с какой держал себя старик. Он встречал ряженых и раньше, в Южной Калифорнии. Но все эти Братья Атлантиса, молодые или старые, придерживались одних и тех же правил игры; они, наконец, просто старались играть на публику.
Этот чудак, казалось, вовсе позабыл о Руди.
Он либо тот, за кого выдает себя, либо у него окончательно крыша поехала.
«Думай, думай, – сказал он себе. – Старикан не промах, и если ты будешь неосторожен, с тобой случится то же самое». И он спросил:
– Но в своем-то мире вы колдун?
Ингольд кивнул.
Руди оперся спиной на буфет и глотнул пива.
– Ну и как, вы преуспели в своем ремесле?
– Думаю, что да.
– Но вы же не можете заниматься магией здесь, эрзац-Мерлины не часто действуют за пределами приятной среды.
Ингольд пожал плечами.
Руди никак не мог раскусить этого парня. Он продолжал выпытывать:
– Да, но как вы можете быть колдуном без магии? – рокер допил свое пиво, смял рукой алюминиевую банку и бросил ее в угол.
– О, волшебство в действительности очень мало соприкасается с магией.
– Да, но... – начал он и снова остановился. – Что такое волшебство? – спросил он тихо. – А что такое магия?
– Все.
Наступила тишина. Руди пришло в голову, что это был ответ человека, который понимал магию. Потом он тряхнул головой, окончательно запутавшись в своих мыслях и бредовых россказнях старика.
– Я вас не понимаю, – выпалил он.
Голос Ингольда был на редкость мягким.
– Думаю, понимаешь.
«Он действительно появился из того сияния. Через минуту и ты станешь таким же чокнутым, как он».
Руди хотелось быть грубым:
– Я понимаю лишь то, что у вас с головой не в порядке...
– Неужели? – Белые брови колдуна вскинулись, изображая крайнюю степень обиды. – И как же ты определяешь сумасшедших?
– Сумасшедший – это тот, кто не видит разницы между тем, что реально, и тем, что существует лишь в его воображении.
– А-а, – протянул Ингольд. – Ты, наверное, думаешь, если я не поверю чему-то, что видел своими глазами, только потому, что вообразил, будто это невозможно, то буду сумасшедшим?
– Я же не видел этого! – крикнул Руди.
– Видел, – жестко сказал колдун. – И вообще, Руди, ты веришь в тысячи вещей, которых никогда не видел своими глазами, однако не считаешь себя сумасшедшим.
– Нет!
– Ты веришь в существование руководителя своей страны.
– Конечно! Я видел его по телевизору.
– А не видел ли ты людей, материализующихся из теней серебряного света в этом телевизоре? – спросил Ингольд.
– Черт побери, вы знаете это не хуже меня...
– Я не спорю, Руди. Если ты сознательно решил не соглашаться с тем, что видишь собственными глазами, это твое дело, не мое. Я тот, кто я есть.
– Нет!
Медленно, рассеянно повторяя ритуал Руди по сминанию банки, Ингольд сдавил свою пустую пивную банку в комок размером меньше его кулака.
– Честное слово, я еще не встречал молодого человека, так перегруженного предрассудками, – заявил он. – У тебя слишком узкий кругозор для художника.
Руди набрал в грудь воздуха, чтобы возразить, потом выдохнул его.
– Откуда вы знаете, что я художник?
Старик окинул его насмешливым взглядом с ног до головы.
– Просто догадка, – в глубине души Руди знал, что ничего подобного. – Ведь ты художник, не так ли?
– Гм... ну, я рисую аэрографом картинки на бортах фургонов, полосы на бензобаках мотоциклов. – Руди чуть помедлил и добавил: – Полагаю, это можно назвать живописью.
Снова наступило молчание; старик разглядывал свои иссеченные шрамами руки. Одинокий домик покоился в тишине, не считая доносившегося с улицы слабого потрескивания насекомых в высокой траве. Неожиданно Ингольд поднял голову и улыбнулся: