Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗

— Что забыл, Саша? — с беспокойством спросил Мирон.

— На Тропе все друг друга понимают. А на Гранях — как придется.

— В-весело, — пробормотал Балис. — И как мы теперь будем?

— Нужен системный подход.

Мирон достал из кармана ветровки блокнот и авторучку и принялся расчерчивать небольшую табличку. С интересом наблюдавший за его действиями, Наромарт откуда-то из складок плаща извлек плоскую металлическую коробочку, больше всего напоминавшую своим видом портсигар, и металлическую же тонкую палочку с заостренным концом. И то и другое он протянул их Нижниченко. Открыв створки, Мирон с удивлением обнаружил, что имеет дело с подобием записной книжки: внутренние стороны металлических пластинок были покрыты слоем воска, на котором отчетливо виднелись нацарапанные палочкой значки. Утвердительно кивнув, Мирон вернул предметы черному эльфу и приступил к опросу.

— Сначала попробуем разобраться, кто чего умеет. Кто понимает — отвечайте. Кто говорит по-русски?

Как и ожидалось, ответили все, кроме Наромарта и Анны-Селены.

— Хорошо. На украiньской мове размовляете?

Все трое мальчишек ответили утвердительно, Гаяускас промолчал.

— Do you speak English? [3]- продолжал Нижниченко.

— Yes, I do,  [4] — капитан предположил, что будет единственным собеседником, но к нему присоединился Женька:

— Yes, I can speak English a little. [5]

— А это какой язык? Английский? — поинтересовался Сережка, очередной раз давший волю своему любопытству.

— Именно, — кивнул Мирон.

— Parlez-vous francas? [6]

— Oui,  [7] — на сей раз компанию Балису никто не составил.

— Ты и французский знаешь? — изумился Нижниченко.

— Тебе можно, а мне — нельзя?

— Да я кроме этой фразы и "amore" [8] не знаю ничего. Это больше для них, — Мирон кивнул на молчащих Наромарта и Анну-Селену, и продолжил. — Sprechen Sie Deutsch? [9]

— Ja. — снова ответил только Гаяускас. [10]

— Слушай, Бинокль, а ты насколько хорошо владеешь этими языками?

— Шекспира, Дюма и Гете в подлиннике без словаря читать, безусловно, не сяду, но объясниться смогу.

— Круто, — совершенно искренне одобрил Женька.

— Ага, — кивнул Сережка.

— Что тут такого, у господ офицеров знать несколько иностранных языков считалось обычным делом, — с некоторым чувством превосходства сообщил Сашка.

— Традиции царской Армии были несколько… утрачены, — попробовал объяснить Мирон, и тут же поймал себя на мысли, что лучше бы было промолчать.

К счастью, Сашка не стал развивать тему, ограничившись ироничным:

— Да я понимаю…

После чего Мирон продолжил опрос:

— Татарча эйт? [11]

В знании этого языка никто не признался.

— Тогда у меня — все, — грустно сказал Мирон, заполняя минусами очередной столбик. — Балис, твоя очередь.

— Боюсь, шансов мало. Для начала — литовский. Ar jus kalbate lietuviskai? [12]

Молчание.

— Kas te rДДgite eesti keelt? [13]

Молчание.

— Других языков я, можно сказать, не знаю.

— А можно сказать, что ещё кое-что знаешь? — хитро усмехнулся Мирон.

— Ну, воспоминания детства кое-какие остались. Потом еще во Флоте пришлось с итальянским ознакомиться…

— Пробуй все, что можешь. Видишь же, для девочки и эльфа мы языка пока не подобрали.

— Хорошо. Vai jus runajat latviski? [14]

Молчание.

— Czy mowi panove po polsku? [15]

Молчание.

— Parla Italiano? [16]

Молчание.

— Все. Полное и окончательное все, — подвел итог Балис. — Белорусский выучить не сподобился, единственный раз слышал от Олежки Скобелева белорусскую речь только на неделе дружбы народов в седьмом классе: "Сердечно запрошаем подороже и попригоже Белорусси — краине блакитных озер, могутных сосен и щирых, процовитых людей".

И на эту цитату ни Наромарт, ни Анна-Селена не отреагировали.

— Белорусский нам бы вряд ли помог, — грустно улыбнулся Нижниченко. — Те, кто говорят на белорусском, должны хоть немного понимать и русский, и украинский. Так что — здесь нам ловить нечего. Кстати, а что, в Вильнюсе в семидесятых говорили на польском и латышском?

— Сразу видно, что в Прибалтике Вы, товарищ генерал, не работали.

— Не приходилось. А что всё-таки не так?

— Понимаешь, большинство тех, кто не бывал в Прибалтике, рассматривают её как единое целое. Для них каждый прибалт говорит на всех трех языках. А на самом-то деле, всё совсем по-другому. Три замкнутых на себя узких мирка. Каждый говорит на своём языке и не испытывает ни малейшего желания изучать чужой.

— Выходит, что…

— В Вильнюсе, естественно, говорили на литовском и русском.

— Ну а ты откуда взялся, такой нетипичный?

— Из Ленинграда. Я ж тебе рассказывал, когда гостил в Севастополе…

— Это я помню, — улыбнулся Мирон. — Просто интересно стало, если для литовцев говорить на эстонском и латышском настолько нетипично, то почему ты этими языками владеешь?

— Просто у меня в детстве было увлечение — языки учить. У меня же мама — наполовину эстонка. Так что с самого детства — три языка. Мне нравилось, хотелось еще какой-нибудь язык изучить. Родители только радовались. И пошло: английский, французский, немецкий… А польский и латышский — это уже в Вильнюсе, когда постарше был. Друзья были — латыши и поляки. Вот их-то я немного и поэксплуатировал.

— Поучительно… Ладно, продолжим опрос Саша?

— Кроме русского и украинского я ничего не знаю.

— Женя?

— Казахский. Сен казакша билесын ба? [17]

И снова неудача.

— Сережа?

— Молдавский знаю, конечно. Ворбиць ын лимба молдовеняске? [18]

Нет ответа.

— Гагаузский немного. Гагаизджа канушьёрсунуз? [19]

Молчание.

— Могу попробовать на румынском, — виноватым голосом сказал Серёжка, словно это из-за него спутники утратили возможность общаться. — Только вряд ли это что изменит, он же на молдавский очень похож. Vorbiюi romвneєte? [20]

Как и предполагал мальчишка, и этот язык оказался эльфу и девочке незнакомым.

— И что мы теперь делать будем?

— Погодите, — мелькнула догадка у Женьки. — А так — понимаете?

— Ой, я уже испугалась, что мы не сможем с вами разговаривать, — воскликнула Анна-Селена.

— Ну, все-таки смогли объясниться, — с явным облегчением произнес Наромарт.

— На каком языке ты с ними говоришь? — поинтересовался Мирон.

— На языке того города, где мы встретились. Наверное, это дополнительное действие магии Зуратели — попадая в город, мы смогли говорить на местном языке.

— Жалко, что, сойдя с Дороги, мы не стали говорить на местном языке, — вздохнул Сережка.

— Жалко конечно, — согласился Мирон. — Но попробуем и с местными как-нибудь разобраться. А ты, Женя, теперь у нас самый важный человек — переводчик.

Бескровные губы маленького вампира тронула улыбка. Наверное, первая с того момента, когда повозка Наромарта наехала на костер Сашки и Мирона.