Город - Геммел Стелла (книги онлайн полностью TXT) 📗
– Почему ты так в этом уверена? И потом, если сам Ареон не пожелает остановить ее, это сможет сделать Марцелл.
– Марцелл верен императору и никогда не пойдет против него. – Женщина нахмурилась.
Бартелл не стал развивать тему. То, что они тут наговорили, и так уже тянуло на государственную измену. Но до чего же здорово было опять с кем-то беседовать и думать не только о том, где бы раздобыть следующую порцию жратвы, как вывести проклятых вшей, из-за которых так люто чешется вся шкура, как вообще прожить еще один день и не спятить, не сигануть вниз головой в смертоносный поток…
– Когда моя дочь была маленькой, – неожиданно проговорила архивестница, – я ей рассказывала сказку про гулона и мышь. Ты знаешь ее?
– Конечно. Все дети знают.
– Гулон и мышка вместе пустились в дальнюю дорогу. Вот перед ними появляется чужой город, и мышь говорит гулону: «Дай я сяду тебе на плечо! Я смогу посмотреть город, и прохожие меня не затопчут!» Так они и сделали. Но горожане решили, что мышка – хозяйка, а гулон – всего лишь слуга, и давай показывать на них пальцами и смеяться. Гулон рассердился и ссадил мышь, и, конечно, ее тут же раздавил чей-то тяжелый башмак. Вот так гулон из-за своей гордыни лишился лучшей подружки… Сказать тебе, о чем спросила моя семилетняя дочь, когда впервые эту сказку услышала?
– О чем же?
– Она спросила: «А что это такое – чужой город?» Я объяснила ей, что это тоже город, только другой и далеко-далеко. Она была сбита с толку. Девочка думала, что наш Город и есть весь мир.
– Твоя дочь в этом не одинока, – заметил Бартелл. – Многие именно так и считают. Чтобы в полной мере убедиться в обратном, нужно увидеть Город со стороны. А это немногим удавалось, не считая солдат.
– Тем не менее всем известно: мы воюем.
– Наших врагов, синекожих, изображают сущими демонами. – Он пожал плечами. – Оно и понятно. Люди не могут без конца драться и выносить тяготы, если врагами выступают человеческие существа вроде них самих. Лучше уж думать, будто враги – недочеловеки, не способные выстроить свои города.
Собеседница покачала головой, но ничего не ответила, и Бартелл спросил:
– А сейчас твоей дочери сколько?
Она опять не ответила. Лишь молча созерцала бокал с водой, который держала в руке.
– Мы видели в Чертогах гулона… – сказал он, помолчав. – Незадолго до грозы.
– Где?
– У того места, которое называют Дробилкой. Знаешь его?
– Естественно. Это важный узел подземного механизма. Кстати, гулонов так глубоко в недрах Чертогов давно уже не видели. Кое-кто ведь полагает их символом Города. Встреча с гулоном считается доброй приметой.
– А гулону кто-нибудь это сказал? – фыркнул Бартелл. – Во всяком случае, сегодня он множеству жителей напророчил отчаяние и смерть!
Он вспомнил, как переправлялся через дамбу их отряд, еще не ведавший о своей обреченности, и невольно подумал о мертвеце у решетки. Стол был усыпан крошками от лепешек. Бартелл сгреб их в кучку, потом разровнял и пальцем начертил символ.
– Знаешь такой? – спросил он женщину.
– Это буква «эс»? – Она с любопытством рассматривала рисунок. – И что с того?
– Верно, «эс», только в обратную сторону. Незадолго перед потопом я увидел этот знак на плече мертвеца.
– Он был солдатом? Солдаты часто делают наколки.
– Да. Этот был прямо весь расписной. Сплошные картинки, точно в детской книжке. – Женщина улыбнулась, и он добавил: – Это была не наколка, а выжженное клеймо, и притом довольно глубокое.
– Рабов-чужеземцев временами клеймят.
– Вот только нынче в Городе рабов почти не осталось. Это в основном молодые женщины из восточных земель. Этот же был мужчиной, средних лет и белокожим. И притом довольно упитанным.
– Мертвецы, плавающие в воде, так обычно и выглядят – упитанными. Что тут особенного?
– Может, и ничего. Но, знаешь, не могу отделаться от впечатления, будто мне попалось на глаза нечто важное. Память у меня стала не та, что была когда-то… Но я этот знак точно где-то видел. – Бартелл подумал и добавил: – У того человека даже кожа на голове татуирована была.
– И тоже картинками?
– Нет. Все мелкими такими значками. Их там были сотни, по-моему, – все чужеземные. Так что, может, ты и права. Я, по крайней мере, ничего не понял.
– А где, говоришь, вы его нашли?
– Понятия не имею. – Бартелл пожал плечами. – Я шел с отрядом добытчиков, у нас были опытные вожаки, а я даже приблизительно не догадывался, где мы идем. Я и сейчас не представляю, где сижу.
Он вздохнул. Только что ему казалось, будто он мог бы остаться здесь навсегда, но разум – разум воина неизменно хранил память о долге, и немолодые плечи готовы были принять привычное бремя.
– Если девочку уже накормили, я, пожалуй, заберу ее, – сказал он женщине. – Нам пора. Нужно еще ее братишку найти. Раз мы с ней пережили наводнение, значит мог и он уцелеть.
Малышка закидывала в рот еду со всей скоростью, на какую была способна ее рука с ложкой. Темные глаза только метались от дверного проема к тарелке и обратно. Как придут сейчас да как все отнимут!
Она даже вкус различать начала далеко не сразу. В пище попадались кусочки чего-то твердого. Она выплюнула их на ладонь и, на время отложив ложку, потыкала пальчиком. Кусочки были бурыми и морщинистыми. Она взяла один в рот. Кусочек был до того сладким, что зубы заныли. Вкус смутно отдавал подгнившими грушами.
Девочка уже собиралась отправить выплюнутое обратно в рот… и вдруг вспомнила последний раз, когда ей довелось есть за столом и с помощью ложки. Кто-то строгим голосом велел ей сперва вымыть руки. Запоздало присмотревшись к чумазой ладошке, девочка вытерла ее о платье. И грустно подумала, что это когда-то было ее лучшее платье, розовое такое. Вытертая ладошка теперь выглядела чуточку чище, но кусочки еды упали на пол. Соскользнув со стула, Эмли затолкала упавшее под ковер. Потом снова вытерла ладошки о платье. Вот теперь они выглядели приемлемо чистыми.
Эмли вновь забралась на стул и принялась за еду. Теперь она наслаждалась вкусом, всеми ощущениями во рту. Еще ей очень хотелось пить. Рыжая женщина снабдила ее стаканом и большим кувшином чистой воды. Все это стояло перед ней на столе. Девочка жадно смотрела на кувшин, но вода была недосягаема. Она не сумеет налить ее в стакан, не расплескав по столу. Просто не хватит сил.
Потом желудок стиснула судорога. Спазм был сильнее обычного. Девочка раскачивалась и постанывала, пока все не прошло.
И опять стала есть.
В конце концов Эмли начала оглядываться. Она сидела в обширном зале, простиравшемся куда-то во мрак. Каменный пол покрывали цветные ковры. Девочка спустила босые ножки со стула и пощупала голубой ворс. Он оказался мягким, словно шерстка котенка.
Бросив на входной проем очередной опасливый взгляд, Эмли перебежала к ближней стене. По ней до самого потолка простирались деревянные полки. Оттуда шел довольно заметный запах, вроде бы дыма. Девочка протянула руку и погладила что-то теплое и гладкое. Это что-то вдруг подалось и с глухим шлепком свалилось на пол. Эмли так и подпрыгнула. Перед нею были корешки книг. Великое множество книг, на каждой полке, а полок здесь было… Прежде ей случалось видеть книги, хотя и не в таком количестве. Она провела пальчиком по золотому тиснению букв. Читать она не умела в отличие от Лайджи.
Мысль о брате вновь породила голодную пустоту в животе, а на глаза навернулись слезы.
– Не трогай, девчонка!
Она резко обернулась и увидела на пороге рыжую женщину. Лицо ее было сурово, от нее точно искры сыпались. Эмли вновь потерла руки о платье и вспомнила еду, засунутую под ковер. Мелькнула виноватая мысль: эта тетка, наверное, уже догадалась…
– Надень-ка вот это, – велела женщина.
Она держала в руках что-то матерчатое и темное. Эмли послушно приблизилась. Без лишних слов рыжая через голову стащила с девочки платье. Охваченная стеснением Эмли так и застыла под ее ледяным взглядом. Штанишки она потеряла давным-давно, только никому не говорила, чтобы не заругались. Эта тетка небось теперь всем расскажет…
