Обитель Тьмы - Грановский Антон (читать книги полностью txt) 📗
Негода посмотрел на охоронцев, играющих в кости за широким дубовым столом, вновь перевел взгляд на угрюмого охоронца и тихо проговорил:
– Отойдем-ка в сторонку. Есть разговор.
Начальник охоронцев Марибор нехотя поднялся с лавки и подошел к Негоде. Охоронцы, выходящие в ночные дозоры, недолюбливали дознавателей, считая их живодерами и катами, поэтому Марибор смотрел на Негоду с едва скрываемой неприязнью.
– Ну? – недовольно спросил он. – Пошто отвлек?
Негода улыбнулся своей жутковатой, коварной улыбкой и почти шепотом ответил:
– Прослышал я, Марибор, что наверху, возле бывшей молодческой, есть опечатанная комната. А в той комнате хранится огнестрельный посох Глеба Первохода. Это ведь так?
– Ну, допустим, – прогудел Марибор. – И чего дальше?
– Дозволь мне на него взглянуть.
Начальник охоронцев удивленно приподнял черные, косматые брови.
– Зачем тебе это?
– Я старший дознаватель, Марибор. У меня есть свои тайны. Кроме того, я имею право потребовать открыть любую комнату в Хлынь-граде. И ты знаешь, что это так.
Начальник охоронцев еще больше насупился. Он не горел желанием выполнять приказы старшего дознавателя, однако вынужден был признать, что Негода прав. Около года назад князь Добровол, опасающийся заговорщиков, издал «Указ об открытых дверях». В соответствии с этим указом любой княжий дознаватель, имеющий на руках разрешение от старшего дознавателя Негоды, мог войти в любую дверь княжества, не спрашивая на то разрешения хозяев.
Несколько мгновений начальник охоронцев Марибор свирепо шевелил бровями, усмиряя поднявшийся в груди гнев, затем вздохнул и нехотя признал:
– Твоя правда, дознаватель. Ты можешь войти в любую дверь. Хочешь ли ты, чтобы я отвел тебя туда сейчас?
– Да, – ответил Негода. – Я этого хочу.
Марибор, ни слова не говоря, повернулся и зашагал к шкафу, стоявшему в углу. Обогнул стол с охоронцами, подошел к шкафу и достал из кармана ключ.
Все это время старший дознаватель терпеливо ждал у двери. Пару раз лицо его вдруг начинало странно подергиваться, и тогда Негода отворачивался к двери, закрывал глаза и, взяв волю в кулак, заставлял себя успокоиться.
Наконец Марибор вернулся со связкой ключей в руке.
– Идем, дознаватель, – небрежно проронил он, открыл дверь и первым шагнул в коридор.
Шли бойко. Охоронцы, попадавшиеся на пути, почтительно кланялись Марибору и скользили по лицу дознавателя Негоды неприязненными взглядами. Наконец свернули к каменной лестнице и стали быстро подниматься вверх, минуя пролет за пролетом.
Несколько минут спустя Марибор и Негода стояли в оружейной комнате.
– Ну, как? – с хмурой усмешкой поинтересовался Марибор. – Нравится?
Негода внимательно осмотрел ольстру. Проверил затвор, спусковой механизм, магазин.
– Надо же, – удивленно проговорил он.
А удивляться было чему. Ольстра, пролежавшая на полке три с лишним года, была не только смазана маслом, но и заряжена. Пули с примесью белого железа, патроны с дробью – оба магазина были полны. Кроме того, в небольшой кожаной сумке, стоявшей тут же, на полке, было еще полтора десятков патронов.
Марибор, глядя на то, как сноровисто управляется Негода с ольстрой, подозрительно сдвинул брови и проговорил глухим, недоверчивым голосом:
– Вижу, тебе и раньше доводилось держать ольстру в руках.
– Было дело, – глухо отозвался старший дознаватель.
Покрутив оружие в руках, он повернулся к Марибору и сказал:
– Я изымаю у тебя ольстру.
По лицу начальника охоронцев пробежала тень. Он сдвинул брови и прорычал:
– Не знаю, полномочен ли ты это сделать, старший дознаватель Негода. Ольстру оставил на сем месте князь Добровол. Иногда он приходит сюда и любуются ею.
– Любуется? – Негода усмехнулся. – И только-то?
Лицо Марибора еще больше потемнело, а глаза превратились в две черные холодные прорези.
– О чем это ты, дознаватель?
– Неужели князь ни разу не пробовал из нее стрелять?
– Нет. Но он приказал содержать ее в чистоте и порядке. Так, как содержатся в Оружейных палатах мушкеты княжьих стрельцов.
Несколько мгновений дознаватель и охоронец пристально смотрели друг другу в глаза. Потом Негода облизнул губы и сказал:
– И все же я забираю ольстру. Если ты недоволен, пошли своего человечка к князю. Будь уверен, пресветлый князь подтвердит мои полномочия.
Посчитав дискуссию законченной, дознаватель Негода закинул ружье на правое плечо, а сумку с патронами – на левое, и повернулся к двери. Однако Марибор все еще стоял у него на пути, и вид у охоронца был угрюмо-задумчивый.
– А что, если я не дам тебе вынести ольстру из комнаты? – медленно проговорил он.
– Тогда ты помешаешь важному и срочному расследованию, – холодно отчеканил Негода. – Расследованию, которое я веду по прямому указанию князя. Не думаю, что князю это понравится, но ты можешь попробовать.
– Гм… – Марибор сдвинул брови и задумался. Навлечь на себя гнев князя Добровола ему не хотелось. Это было не просто опасно, а смертельно опасно.
Недели три назад один молодой охоронец споткнулся о камень и налетел на князя головой по время шествия по Сходному мосту. Налетел не сильно, лишь боднул пресветлого чуток лбом в спину, но князь, ни слова не говоря, вынул из ножен кинжал и воткнул его парню в глаз. А потом продолжил шествие – так, будто ничего не случилось.
А в прошлую зиму князь Добровол за что-то осерчал на двух рабынь-наложниц. По приказу князя девок раздели донага, привязали к коням и протащили в таком виде через весь город, прямо по сугробам, буеракам и камням. После сего истязательства истекающих кровью девок швырнули в овраг, где их растерзали бродячие псы.
Лют был князь Добровол во гневе, очень лют. А вспыхнуть мог от любого пустяка.
– Ладно, – выдохнул наконец Марибор. – Твое право, дознаватель. Я тебе перечить не стану.
Начальник охоронцев посторонился, выпуская Негоду из комнаты, а следом вышел и сам. Захлопнул дверь, навесил замок, потом еще один, запер замки, сунул ключи в карман и, повернувшись к дознавателю, осведомился:
– Куда ты понесешь ольстру?
– В пыточный дом, – ответил Негода.
– Вот как? Отчего же ты не взял с собою стражу?
Негода растерянно нахмурился, но Марибор положил ему на плечо тяжелую длань и миролюбиво проговорил:
– Не беда. Я сам провожу тебя до пыточного дома.
– Но…
– И не возражай. Ольстра слишком ценна, чтобы носить ее одному. Либо так, либо никак.
– Что ж… – Негода отвернулся, и по его побледневшему лицу пробежала судорога. – Тогда идем.
И два недруга-начальника вместе зашагали по гулкому коридору.
7
На улице похолодало. Дул резкий ветер, заставляя Негоду поеживаться. Марибор же, казалось, не замечал ветра. Он был широк и тверд, как скала, и так же несгибаем.
На полпути к пыточному дому Негода вдруг остановился и пошатнулся.
– Что с тобой? – сухо осведомился охоронец.
Негода вскинул руку к лицу и хрипло проговорил сквозь прижатую к лицу ладонь:
– Нет… Ничего…
Он не договорил, снова пошатнулся и вдруг громко застонал. Волосы его стали стремительно белеть, а верх лица, не прикрытый ладонью и освещенный призрачным и тусклым светом луны, задергался, словно под кожей у дознавателя забегали жуки.
Марибор, еще не осознав до конца, что происходит, схватился за кряж меча. Однако Глеб оказался быстрее. Отняв руку от изменившегося лица, он прыгнул вперед и боднул охоронца головой в грудь. Тот не упал, лишь шагнул назад, но машинально отдернул руку от меча. Воспользовавшись этим мгновением, Глеб выхватил свой меч и рубанул Марибора клинком по ноге.
Начальник охоронцев вскрикнул и повалился на землю. Штанина на его раненой ноге быстро промокла от крови. Глеб приставил конец меча к его груди и уверенно отчеканил:
– Сиди, где сидишь, Марибор, и останешься жив!
Начальник охоронцев мрачно взглянул на Глеба снизу-вверх.
