Миров нехоженные тропы (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Мальчик снова вцепился в борт телеги. Он без перерыва смотрел себе под ноги, под колеса телеги, оборачивался, пытаясь увидеть разгадку фокуса. За этим занятием он не заметил, как въехал к себе во двор.
- Ну все, приехали! - Владимир устало присел на порожек возле входа в сарай. - Сбрасываем своё, а лошадь с долей Захария отгонишь сам. Скажешь, выменяли в соседней деревне, чтоб не боялся он немилости князя.
Владимир встал, подошел к телеге и развязал веревки, стягивающие воз. Затем забрался на самый верх и скатил верхнее бревно. Пчелка испуганно дергалась и оборачивалась, каждый раз, как бревно ударялось о землю. Когда в телеге осталось пять бревен, Владимир остановился.
- Этого Захарию хватит с запасом. Подожди, не уезжай, я сейчас печенье его мальцу передам. - Владимир спрыгнул и прошел в дом. Через минуту он вернулся, держа в руках ярко-красную пачку. - Держи, довези только, сам не съешь. Будет спрашивать, кем я тебе прихожусь, скажи, родственник дальний, прознал про чуму и решил проведать осиротевших троюродных племянников.
- Хорошо. Что я маленький что ли, не съем, конечно.
Утро следующего дня выдалось тяжелым. Пиотта понял, что в этот день ему придется расплачиваться за вчерашний ударный труд. Правая рука наотрез отказывалась подчиняться. Она словно задеревенела и к тому же болезненно реагировала на малейшие попытки пошевелить ею. Из передней комнаты послышались оханья и аханья Владимира. Видимо, этот труд тоже не был для него ежедневным. А на улице ждала гора не распиленных бревен. Ее требовалось немедленно переработать, иначе она могла намозолить глаза кому-нибудь завидущему на чужое добро.
- Пиотта ставь чайник, иначе я ни за что не встану сегодня, а лучше бы коньячку, грамм двести.
Пиотта послушно слез с печки, проверил воду в котелке и вышел на улицу. Через пять минут он вернулся с охапкой дров, наломанных из собственноручно нарубленных веток. Владимир сидел, скорчившись за столом. Правая рука, согнутая в локте, застыла в одном, неразгибаемом положении. Пиотта бросил дрова возле печки и развернулся к Владимиру. Его правая рука точно так же была согнута, на манер, как изображают тираннозавра в книжках по палеонтологии.
- Я смотрю, у тебя то же самое. Давай я сам дрова в печку закидаю. Садись.
Владимир открыл дверцу, и с гримасой чрезвычайного усилия над собой , забил печку дровами.
- Эти толстые, не прогорят быстро, можно и обед сразу приготовить. Давай, мы как раз до обеда поленимся, а потом пойдем дрова пилить.
- Ага, согласен. Мне сейчас от мысли держать в руках пилу больно становится.
Чтобы занять время до обеда, Владимир решил ознакомить мальчика с остальным содержимым своего рюкзака. Пиотта приходил в восторг от любой вещи, которая доставалась из рюкзака. Тарелка из нержавеющей стали, кружка с рисунком, зубная паста, зубная щетка, ароматное мыло, нежное полотенце, всевозможные пакетики, в которые все походное хозяйство было упаковано. Пиотта так искренне восторгался содержимому рюкзака, что Владимиру казалось, что идти ему придется отсюда налегке. После проявления таких чувств у ребенка, рука его не поднимется сложить все обратно и унести с собой. Удивление, которое можно сравнить с чувствами глубоко верующего человека, однажды увидевшего ангела, испытал Пиотта, когда Владимир вставил ему в уши наушники и включил плеер. Мальчик долго смотрел в одну точку, затем завертел головой пытаясь увидеть источник звука, потому что музыка звучала не в самих ушах, а вокруг. Пиотта вынул наушники. Звук исчез. Вставил, и вокруг снова заиграли инструменты, и красивый женский голос заполнил пространство. До остального Пиотте уже не было дела.
Владимир закрыл рюкзак и вышел во двор. Был полдень. Гора бревен немым укором смотрела на него, взывая к совести. За следом вышел Пиотта, все еще в наушниках. Владимир жестами показал мальчику, что пора бы уже приступить к работе.
- Хорошо, давай начнем! - Громко, словно глухой, прокричал Пиотта.
Распиловка бревен заняла весь оставшийся день до темна, и весь следующий. Пиотта не снимал плеер, пока не сели батарейки. Казалось, что музыка придает ему силы.
- Не поет больше. - С расстроенным лицом протянул плеер Пиотта.
- Батарейки сели, если хочешь слушать дальше, я могу тебе динамо дать, будешь сам заряжать? - В ответ Пиотта согласно кивнул головой.
Перед тем как уснуть Владимир слушал жужжание динамо, раздающееся с печки.
Гору пеньков требовалось порубить на чурбаки и сложить в поленницу. Владимиру уже порядком надоела возня с дровами, и он решил сачкануть на полдня, пообещав Пиотте подстрелить тетерева и приготовить его на обед. Колоть дрова для Пиотты было делом привычным, и он с удовольствием согласился на такой размен. Владимир, чтобы не пугать жителей деревни выстрелами, отошел подальше. В соседний мир, где тетерева непуганые человеком водились в огромном изобилии. Мир был прекрасен в своей дикой нетронутости, и Владимир немного прогулялся по нему.
Еще издалека Владимир заметил, что во дворе у мальчика не все в порядке. Деревья скрывали подробности, но было видно, что ворота на зады распахнуты. Во дворе стоит повозка, и снуют какие-то люди. Владимиру хотелось верить, что это родственники мальчика, живущие в городе и решившие навестить его. Но сердце все равно тревожно заколотилось и подсознание активно давало знать, что никакие это не родственники. Владимир, скрываясь за естественные препятствия, приблизился к забору и заглянул во двор. Это действительно были далеко не родственники. Давно подмечено, что склонности человека формируют его внешность. У людей, копошившихся во дворе мальчика, на лице были ясно прописаны криминальные склонности. Возле телеги, уже нагруженной вещами, добытыми неправедным трудом стоял толстяк. По манере держаться было видно, что он главарь банды 'упырей'. За поясом главаря торчал тесак размером с небольшой меч. На крыльце дома стоял бандит похлипше, но с арбалетом. Он, по-видимому, прикрывал тех, кто находился дома, от проникновения со стороны улицы. Владимир услышал, как бандит с арбалетом на кого-то прикрикнул. Присмотревшись, он увидел связанного Пиотту, лежащего на крыльце с кляпом во рту. Лицо мальчика было все в крови. Бандит, приговаривая что-то грозное, пнул лежащего мальчика. Владимир почувствовал, как почва уходит у него из под ног. Волна ярости захлестнула сознание. Владимир досчитал до тридцати, чтобы немного успокоиться. В это время из дома вышел третий бандит, груженный барахлом, собранным в доме Пиотты.
- У него там штуки чудные, никогда таких не видел, надо расспросить мальца откуда взял. - Третий бандит нес в руках награбленное барахло, в том числе и рюкзак Владимира.
- Носи давай, потом рассмотрим все! - Грубо оборвал подельника 'старшой', который не стал перечить и молча забросив ношу в телегу вернулся в дом.
Владимир посчитал момент удачным. Он просунул ствол карабина между прорехами в заборе и прицелился в бандита с арбалетом. Секундная слабость кольнула душу, убить человека, это не тетерева, здесь мотивация нужна намного сильнее. Бандит сам помог сделать выбор. Он в очередной раз ругнулся и снова пнул мальчика в живот. Владимир прицелился в голову и выстрелил. Бандит, зафантанировав кровью из пробитой головы, рухнул, как подкошенный. Громкий хлопок переполошил округу. Владимир бегом ринулся к воротам. Возле телеги стоял ничего не понимающий главарь. Он попытался выхватить тесак, но Владимир почти в упор выстрелил ему в ногу. Главарь свалился на землю и с воем стал кататься в пыли. На шум выбежал третий подельник, увидев мертвого друга, он побледнел. Никакого оружия при нем Владимир не увидел.
- На землю! Лежать! - Поведя стволом как курсором, скомандовал Владимир.
Бандит послушно упал. Владимир поднял арбалет, подскочил к мальчику и принялся его развязывать. Бандиты связали мальчику руки и ноги, настолько туго, что Владимир испугался за его конечности. Кровь на лице Пиотты смешалась с землей и засохла грязной коркой. Владимир перерезал путы и посадил Пиотту. Помассировал ему запястья и лодыжки, чтобы кровь интенсивнее разошлась. Мальчик всхлипывал.
