Ренегат - Корнев Павел (лучшие книги онлайн txt) 📗
Обходной маневр полностью оправдал себя: к чернокнижнику удалось подойти со спины. В камзоле и с непокрытой головой он стоял на коленях и быстро водил по камню перед собой колдовским жезлом. Каждый жест ритуалиста буквально прорезал пространство, бурый гранит расчерчивали оранжево-красные линии.
В давние времена суеверные кметы наверняка приносили здесь жертвы своим выдуманным покровителям, а потом в один недобрый день кто-то из знающих людей зачерпнул слишком много силы, и его объятая пламенем душа рухнула прямиком в запределье. Так и появилась червоточина, связавшая реальность с ее изнанкой.
В распадке понемногу сгущался туман, слышались шепотки растревоженных духов, краем глаза я то и дело ловил смазанные движения. Но серебро выгравированных на стволах пистолей формул пока лишь едва заметно светилось, и я не стал действовать наобум. Вместо этого укрылся за сухим стволом и принялся изучать обстановку, стараясь не упустить ни малейшей детали.
Ритуальная плита располагалась в центре вписанной в круг гексаграммы; наложенные друг на друга треугольники вычертили, посыпав снег горячим пеплом. Разворошенный костер еще слабо дымил, поблизости валялись брошенные на землю плащ и дорожная сумка.
«Сам в круг ляжешь», – вспомнился окрик кучера, и я кивнул. Шесть лучей и центр звезды – это семь жертв: как раз я и Хорхе, а еще южанин, горожанка с отпрыском и пара мастеровых. Но людей на заклание больше нет, и все же колдун от ритуала не отказался. На что он рассчитывает? Князья запределья обожали кровавые подношения; в обмен на души смертных они щедро наделяли чернокнижников силой, а что сейчас может предложить им ритуалист, кроме себя самого? Глупец!
Ирония судьбы – придется спасать заклинателя от участи, которая много горше утопления в проточной воде! Если начистоту, я уж точно не возражал бы, окажи кто-нибудь подобную услугу мне самому.
Чернокнижник казался целиком и полностью поглощен ритуалом, но беззащитным при этом отнюдь не был: вокруг него колыхались призрачные жгуты силы. Подобно щупальцам обитавшей в южных водах актинии они беспрестанно двигались и проверяли пространство – подойду и увязну в безнадежной схватке с магической охраной. А значит, придется стрелять. Пуле такая защита не помеха.
Туман еще больше сгустился, в нем замелькали призрачные тени, и стало ясно, что медлить больше нельзя. Сунув надкушенную ветку осины обратно в подсумок, я оперся о дерево, устроил ствол пистоля в сгибе левой руки и медленно выдохнул. Эфирное поле дергалось и колыхалось, его волны накатывали теперь уже беспрестанно, грань между мирами истончалась все сильнее. Прежде чем потянуть спуск, пришлось ждать и выгадывать подходящий момент. Чутье не подвело, выстрел грянул точно в мимолетное затишье. Пуля серебряным росчерком сверкнула в сгустившемся эфире, и буйство незримой стихии не отклонило свинцовый шар в сторону, он попал точно в цель.
Чернокнижник вскрикнул и повалился на камень с простреленным бедром; без раздробленной кости дело точно не обошлось. Боль заставила колдуна потерять контроль над собственными чарами, и жгуты призрачной защиты мигнули и погасли.
Я сунул дымящееся оружие в подсумок и зашагал к начерченной на снегу звезде, на ходу вытянул из-за пояса второй пистоль. Пусть заклинатель и корчился на земле, но даже загнанная в угол крыса бывает опасна, что уж говорить о людях.
Ритуалист – совсем молодой еще парень со стянутыми в косицу светло-русыми волосами бился на земле, подвывая и зажимая ладонями кровоточащую рану. Колдун едва не терял сознание от боли, его ауру пронзали резкие алые вспышки. Я ускорил шаг, намереваясь наложить жгут, но чернокнижник вдруг перевернулся на живот и лихорадочными мазками собственной крови принялся завершать нанесенную на плиту схему. И тотчас оранжево-красные линии налились недобрым багрянцем.
Наша жизнь – непрерывный выбор. Мы сами решаем, готовиться к экзаменам или всю ночь пить с друзьями вино, мудро промолчать или ответить наглецу на оскорбление, отступить или добиться поставленной цели. Иной раз у нас есть время все хорошенько обдумать, иногда контроль над телом берет бессознательное – то, что ученые мужи именуют мудреным словом «рефлексы».
Сейчас в дело вступили именно они. Я не колебался и не медлил, не думал и не целился, просто взял и выстрелил навскидку. Какую бы сделку ни намеревался закрепить своей кровью чернокнижник, сделать он ничего не успел. Пуля угодила в затылок, и человек рухнул ничком на гранитную плиту. Жаль! Очень жаль!
Волнения незримой стихии начали понемногу стихать, но эфир по-прежнему оставался слишком плотным, через него приходилось буквально продираться. Голова закружилась, призрачные голоса в ней и не думали умолкать. Волосы зашевелились на затылке от недоброго предчувствия.
Окинув взглядом нарисованную на снегу звезду, я без малейшей опаски ступил внутрь и перевернул безжизненное тело на спину. Выходное отверстие изуродовало лицо, светлая челка и короткая русая бородка слиплись от крови. Мерзкое зрелище. Теперь уже и не поймешь – встречались раньше или нет.
Университетский перстень? На правой руке покойника никаких колец не было, а вот левая оказалась сжата в кулак, и стоило лишь мне вывернуть худое запястье, по граниту покатился янтарный шар размером с куриное яйцо. Всю его желтовато-красную поверхность покрывала вязь затейливых узоров, самым крупным и четким из которых оказался солярный символ – восьмилучевая свастика. Ангелы небесные! Еще и язычник!
Я потянулся к странному амулету, но тот засветился изнутри и начал плавиться, терять форму и растекаться по камню. Заключенная в странном артефакте сила высвободилась, набежала горячей призрачной волной, исказила эфирное поле. Туман заклубился и начал быстро затягивать сухие сосны. Стемнело вмиг.
Я успел разве что помянуть недобрым словом мертвеца, а расплавленный янтарь уже полыхнул синим пламенем, окрасил все кругом в лазурные и бирюзовые тона. И как-то сразу стало ясно – злобному недоумку все же удалось открыть проход в нереальность и докричаться до обитателей тамошних хтонических глубин.
Тело чернокнижника дрогнуло, и вновь я действовал без малейших колебаний. Выхватил из подсумка надкусанную осиную ветвь и со всего маху воткнул ее заостренный конец в шею покойника. Почудился разочарованный выдох, тело обмякло и неподвижно распласталось на земле. Мертвая плоть вновь стала мертвой плотью.
Янтарный амулет прогорел и погас, но это уже не играло никакой роли. Потустороннее рывком ворвалось в наш мир, и первыми явились обитатели его верхнего слоя, обычно именуемого теологами чистилищем.
Серые тени вынырнули из-под земли, соткались в туманные фигуры, заметались в поисках добычи, обожгли меня случайными касаниями. От неожиданности я вздрогнул и на какой-то миг утратил контроль над собственными эмоциями.
Безмозглый кретин! Духи уловили присутствие смертного, ощутили растерянность и страх. Вслепую навалились, попытались иссушить эфирное тело и сожрать душу, но я уже переборол непростительную слабость и очистил сознание от панического желания броситься наутек. Полученные в университете знания помогли выставить ментальные щиты и полностью закрыться от взбесившейся незримой стихии.
Самоконтроль. Все дело в самоконтроле.
Получившие отпор души грешников в ярости заметались в тумане, завыли, заголосили на сотни беззвучных голосов. Не в силах отыскать меня, они угрожали, льстили, сулили исполнить любые желания, обещали наделить невиданным могуществом. Я не верил ни единому их слову – предадут и обманут! – и медленно пятился от гранитной плиты.
Самоконтроль. Главное – самоконтроль.
Если не совладаешь с собственными страстями, не скрутишь в бараний рог эмоции и не выжжешь ростки паники, навеки сгинешь в потустороннем мороке. И хорошо если просто сгинешь, а не утянешь за собой других.
Жар запределья опалял все сильнее, туман окутывал холодом и пытался заморозить. Незримую стихию искажали эманации зла, и духи понемногу перестали быть призрачными тенями, они напитывались силой и стремились принять свой былой материальный облик.
