Вторая жизнь - книга вторая (СИ) - Сахаров Александр Иванович (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT, .FB2) 📗

Сначала показался седоусый воин в темном кожаном доспехе с луком и стрелой на тетиве, а потом из-за деревьев вышел паренек лет семнадцати в вороненой кольчуге и с рогатиной. На голове красовался украшенный серебром шлем, на поясе нож в лакированных ножнах, а в глазах надменность и превосходство над окружающими. Следом за пареньком показался бородатый дед с вязью трех переплетенных меток на лбу. В обычном зрении эту вязь не увидеть, но и я уже не был обычным человеком, хоть и не закончил инициацию. Ведающий третьей метки, определил я и пожалел, что не убрал плащ в инвентарь, а теперь поздно. Как бы этот сопляк не надумал прикарманить необычную вещь. Словно вторя моим мыслям, пацан цепко уставился на мимикрирующий под окружение плащ и поджал губы.

— Эй ты! Подойди сюда! — повелительно рявкнул он под конец дав петуха.

— Тебе надо, ты и подходи, — произнес я спокойно и достал клинок, перекидывая арбалет за спину на ремне.

— Я Шин третий сын главы рода Кихари и не потерплю оскорблений от какого-то бродяги. За это ты отдашь все, что добыл в долине испытаний и этот плащ, — с апломбом и ухмылкой заявил парень и подал знак сопровождавшим его людям.

— Я Дайо признанный бастард рода Ниур и не советую пытаться ограбить меня. Помимо того что это преступление будет рассматриваться судом трех святых сект, так и мое положение в округе Гортур не меньше твоего паренек.

— Ты сначала выживи сын шлюхи, — с презрением прошипел паренек.

— Господин… — попытался возразить дед, но парень что-то прошипел ему и я расслышал лишь Ниур и лицо ведающего повернувшегося ко мне выразило готовность убить.

Щелкнула тетива лука и стрела прошелестела мимо. Прыжок и я уже около лучника, клинок легко рубит и доспех и тело. Толчок и почти разрубленный труп вспыхивает жарким пламенем от брошенного заклятия деда. Выброшенная вперед рука и материализовавшийся в замахе хлыст опускается на деда выставившего какой-то полупрозрачный щит. Сделал он это быстро, но толку? Хлыст разрубил щит и погрузился в тело деда почти до пояса. На его побелевшем лице застыла гримаса удивления и боли. Взмах и на обратном движении конец хлыста сносит голову застывшему на месте парню. Секунды и три трупа украсили лесной пейзаж.

— Контакт с аборигенами не удался, — поморщившись от досады, буркнул я и посмотрел на жадного и тупого дебила сучащего ногами и заливающего кровью траву.

Ну что ему стоило внять голосу разума и послушать умудренного годами деда? Три трупа исчезли в пространственном хранилище, а я постарался и нашел застрявшую в дереве стрелу. Теперь лишь кровь напоминала о произошедшей тут бойне. Более не задерживаясь, я побежал по лесу, чем дальше я буду от этого места, тем лучше, а тела… Тела я собирался утопить в топях недалеко от входа в долину и не брать с них ничего кроме монет, если такие у них водятся. Хотя наверняка водятся. До топей я добрался минут за десять и присев в прибрежной высокой траве огляделся. Вроде никого, но я все же еще выждал несколько минут для надежности. Трупы один за другим отправились в мутную воду окрашивая ее в красный цвет, а последней улетела голова недоумка устроившего все это безобразие. Ее перехватила в воздухе вынырнувшая из грязной воды жирная туша, а там где в воду погрузились тела уже началась нешуточная драка. Я отошел подальше от плещущихся в жиже тварей рвущих угощение и посмотрел на три кошелька в руках.

Перетрусил их и итогом были четыре золотых, десяток серебряных и несколько десятков медных монет. Помимо этого кольцо с камнем похожим на рубин. Поколебался, но все же зашвырнул кольцо в трясину. Не стоит жадничать, в колечке есть магия и каково ее предназначение я не знал. Пересыпал трофейные монеты в кошель дружинника, а кошели деда и его подопечного наполнил камнями и зашвырнул в топи. Сказать, что я горевал по убиенным? Да ни хрена, на совести этой падали наверняка не один запоротый раб и изнасилованная деваха из крепостных работяг. А дед скорей всего наставник и нянька и кому как не ему подчищать дерьмо за обосравшимся отпрыском? Спеша от трясины я чуть не напоролся на стадо больших вепрей, но успел затаиться и пропустил их мимо. Идущий последним матерый секач на миг замер, а потом развернулся и принюхался, осматриваясь налитыми кровью маленькими глазками. Так и не обнаружив опасности, он поспешил вслед за своим стадом. Еще через несколько сотен метров показались первые признаки присутствия людей, и я поспешил убрать плащ в инвентарь. Да, все же стоит озадачиться и изготовить хотя бы простейший пространственный артефакт. А на продвинутый у меня и магии не хватит, подумал я с огорчением подходя к перегородившей выход из долины бревенчатой стене с возвышавшимися за ней вышками. Инцидент с наглым ублюдком и его приближенными у меня уже не вызывал никакого огорчения. Наверняка этот урод был назначен в качестве рекрута для сект и огорчало только что возможно его место займет более порядочный парень или такой же бастард как и Дайо.

На открытых воротах маялись от безделья трое стражников с эмблемой святых сект на накидках поверх брони. Три круга, внешний белый, средний серебристый и внутренний золотой. Броня унифицированная, как и оружие. Из оружия тяжелые арбалеты с зачарованными болтами, рогатины с перекладинами и средние прямые клинки. У старшего стражника две метки. Писец стоящий за воротами записал мое имя и время выхода из долины. Когда он поинтересовался временем захода, листая толстый талмуд и услышав ответ, нашел запись, у него явственно поползли глаза на лоб.

— Эээ, — он вопросительно посмотрел на меня, пытаясь сформулировать вопрос, но я опередил его.

— Я медитировал и постигал путь бессмертия, — ну не удержался я от подкола в адрес учителя Дайо и прочих даосов бессмертного пути, вешающих лапшу на уши юным неофитам.

— Заблудился, ранили, пришлось затаиться и залечивать раны, — тяжко вздохнув и изобразив степень крайней усталости, добавил я, решив, что не стоит расслабляться, пока не произвел полную инфильтрацию в окружающий мир.

— Ясно, так и запишем, — лаконично ответил писец и начал черкать в своем журнале приходов и уходов.

Я же задумался о том, что если смерть пасынка и его сопровождения зафиксировали с точность по времени, то мне может не поздоровиться, так как я попадаю в список возможных подозреваемых. С другой стороны, что может сделать не до конца инициированный кандидат в посвящение с ведающим третьей метки, бывалым дружинником и хорошо обученным кандидатом в посвящение. Но оглянувшись на шум увидел идущих из долины троих охотников и двух потрепанных парней немного позади них. Нет, на меня вряд ли подумают, заключил я и направился к зданию таверны и размещенных там же перевозчиков. Пара медяков перекочевали к извозчику, и мохноногая лошадка неспешно затрусила по пыльной дороге. Минут через двадцать потянулись редкие ярусные поля наполненные водой с торчащими из нее ростками риса. Были и обычные поля с ржаными культурами и чем-то похожим на корнеплоды. А еще минут через тридцать повозка без рессор чувствительно отбивавшая мне седалище всю дорогу подкатила к каменной воротной арке с замысловатой надписью и гербом наверху. Ограда была каменной высотой метра два с половиной затянута вьющимися растениями и зеленым мхом и производила вид запущенный и неухоженный. Сама усадьба состояла из нескольких жилых домов и маленького святилища трех богов и родового камня. По воспоминаниям Дайо эту усадьбу и деревню из десятка крепостных семей ему официально отдал глава рода. Потому как даже бастард должен иметь минимум какую-то часть недвижимого имущества семьи. Но это было только на бумаге и для галочки, чтобы признанный бастард в будущем отданный в секты действительно считался членом семьи. На самом же деле всем заправлял приставленный к учителям и бастарду жирный ушлепок по имени Иглиф. Вроде как двоюродный дядя главного управляющего рода Ниур. По крайней мере, так поговаривали крестьяне привозившие продукты в усадьбу. Жирная свинья не переступал порог дозволенного пока глава рода был в здравии, но охамел и начал коситься на парня и его брата с сестрой когда с год назад главу семьи отравили и на смену ему пришел его старший сын находившийся под пятой своей маман. Тоже редкостная тварь и с весьма паскудным характером.