Кесаревна Отрада между славой и смертью. Книга вторая - Лазарчук Андрей Геннадьевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Если он не найдет тот колодец, то – можно возвращаться... Почему-то только сейчас он понял, сколь незначительны у него шансы на успех.
Унылая пустошь тянулась, тянулась, тянулась... Плотная спекшаяся земля, поросшая черной колючей то ли травой, то ли травоподобным кустарником, перемежалась как бы осыпями – но на равнине. Острый щебень и рыхлая глина. И совсем редко встречались приподнятые над общей плоскостью острова, где росла нормальная трава, все еще пригодная коням, и где стояли корявые необыкновенно твердые деревья с древесиной пусть не горящей, но жарко тлеющей – наподобие углей. Такие костры могли гореть долго, давая тепло в могильно-холодные здешние ночи.
Днем и ночью здешнее небо закрывали низкие тучи. Венедиму порой начинало казаться, что отряд его кружится на месте, возвращаясь вечером туда, откуда уходил утром. В строгом смысле так оно и должно было быть...
Пустошь оборвалась внезапно. Земля, поросшая черной травой, кончилась, но вместо очередного глинисто-щебенчатого участка оказался замытый плотный склон, уходящий в слабый опалесцирующий туман, почти дымку – впрочем, очень надежно скрывающую перспективу. Прошлый раз путь вниз открывался совсем иначе, но Венедим уже понял, что не стоит ждать соответствия...
Они спускались долгие семь часов и в самом конце спуска едва не проскочили – уставшие и в сумерках – мимо того, что искали. Заметила Живана.
– Командир! Вон там...
Будто огромная буква П из каменных столбов с каменной же перекладиной почти пропадала на фоне горного склона.
– Привал, – скомандовал Венедим. – Ищите место... Место нашли в полутысяче шагов ниже по склону.
После полуночи Венедим поднялся к колодцу. С собой он взял только Камена, да и того оставил в отдалении, не разрешил подходить близко.
Тьма была не такая кромешная, как казалась вблизи костров. Серый свет сочился сквозь тучи, находя щели и истончения. Изредка туманным пятном проступало некое ночное светило...
Такой же интенсивности, но – зеленоватый свет исходил из колодца, с невидимого дна его. Зеленоватый свет и запах тлена. Венедим захлестнул веревку за каменный столб, потянул, проверяя узел. Бросил веревку вниз. Перекинул ноги через край колодца и стал спускаться, упираясь подошвами в шершавую кладку.
Иногда ему казалось, что камни подаются под ногами.
Дно колодца возникло внезапно. Зеленоватый свет обманул его, и Венедим попросту не увидел зеркально-гладкой поверхности воды – пока не коснулся ее.
Воды было чуть выше колена, отчаянно-холодной воды. Сапоги скользили – словно бы по льду. Возможно, это и был лед. Утонувший почему-то.
Венедим отметил про себя эту странность и постарался поскорее забыть о ней.
Он огляделся. Глаза настолько привыкли к слабому свету, что он различал даже стыки между камнями. Ровная кладка. Ничего, кроме стен...
Если бы Венедим отпустил почему-либо веревку, он бы погиб. Но, осторожный, он не просто продолжал держаться, а даже накрутил свободный конец на запястье.
Эти два или три витка спасли его.
Ледяное дно провалилось мгновенно, без предупреждения, без треска. Раз
– рывок! – и вот он уже висит над пустотой, удар боком о какой-то каменный выступ, еще удар коленом – его раскачивало, как маятник. Свет вдруг резко усилился, стало видно, откуда он исходит... от двух выпуклых глаз с вертикальными кошачьими зрачками.
Глаза светились, а напротив них глубоко чернело полуовальное пятно.
Это было именно то, что Венедим здесь искал.
Он спустился ниже, чуть раскачался на своей веревке – и шагнул в это пятно, в створ узкой штольни, где невозможно выпрямиться и где невозможно расправить плечи. Потом он затащил веревку. Свет кошачьих глаз проникал в штольню, и Венедим сумел рассмотреть темные крюки, вбитые в свод и стены. За эти крюки он и зацепил свою веревку, натянул ее поперек и завязал крепким тройным узлом. Еще неизвестно, к каком состоянии будет он возвращаться от алтаря...
Ему не хотелось уподобляться добровольным жертвам, которые шли, покоренные зелеными глазами, и падали в бездонный колодец, шага не дойдя до вожделенной цели.
Когда свет глаз иссяк и все вокруг стало одинаково черным, впереди замерцал огонек. Простой огонек.
Паника вовсе не охватывала город наподобие того, как охватывает пламя сухие ветви. Нет – она тлела вокруг очага, довольно медленно перемещаясь от переулка к переулку, от дома к дому. Здесь грузили на машины вещи – а через дорогу все еще торговали мороженным... Алексей включил приемник, настроенный на городскую радиосеть.
Оказывается, власти почти не врали. Нераспознанное пока природное явление... может оказаться опасным... вне кольца оцепления непосредственной угрозы пока не представляет... превентивные меры, включающие эвакуацию населения... сборные пункты по следующим адресам...
Ездили машины с громкоговорителями. Красные автобусы сигналили на перекрестках.
Из окна четырнадцатого этажа хорошо было видно, где идут танки.
Длинная грязная колбаска дизельных выхлопов над окраиной, среди темнозеленых и серых крыш.
Через час... нет, через полтора – можно будет начинать.
И вдруг раздался тревожный звонок в дверь. Раз, еще и еще. Торопливо и требовательно.
За дверью стояла Вика в форме, очень растерянная. С нею – хмурый мужчина с острым выдающимся подбородком, одетый в длинное кожаное пальто и шляпу – похоже, дорогую.
– Алексей Данилович? – спросил он. – Полковник Стеблов. Можно войти?
– Конечно... Что-то случилось, Вика?
– Ну вы же знаете... в городе...
– Проходите, рассказывайте. Мартын, сооруди-ка чайкy!
– Э-э... – полковник вдруг замялся. – Могу я посмотреть ваши документы?
– Разумеется.
Алексей развернул паспорт, потом военный билет.
– Вы работали военруком в педучилище?
– Да. До того, как оно сгорело.
– Вы знаете, что находитесь в розыске как пропавший без вести? Вы и ваша сестра Александра?
– Что-о?! – Алексей поднял брови как мог высоко.
– Вы числитесь пропавшим без вести, – терпеливо повторил полковник.
– Так... – Алексей побарабанил пальцами по столу. – Значит, заявления об увольнении оказалось недостаточно?
