Человек без души - Борисенко Игорь Викторович (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Небольшая тварь с телом в форме дыни молча вытянула длинную шею. Круглая голова была размером с кулак, а огромная пасть делила ее ровно напополам. Полупрозрачные крылья – растянутые на тонких косточках перепонки, как у летучей мыши – до конца не складывались и вяло покачивались над покатой спиной. Вместо кожи тело демона покрывали мелкие, плотно лежащие чешуйки, каждая с крохотным зазубренным шипом. Именно этими шипами эзбанс и изуродовал стол Дальвига. Лапы с множеством крохотных когтей торчали из уродливых складок на брюхе, но они были слишком короткими и слабыми, чтобы удержать тело демона.
Внезапно пасть чудовища открылась так широко, что казалось, вся его башка сейчас вывернется наизнанку. По краям челюстей торчали восемь плоских зубов, желтых, изогнутых внутрь. Из глотки наружу полезли дрожащие скользкие щупальца, на концах которых гнездились маленькие зеленые глазки без зрачков. Эзбанс переливчато, с присвистом зашипел и выгнул длинную шею с грацией лебедя. Дальвиг нахмурился: в шипении демона ему послышались слова. Так оно и было. Волшебное кольцо Ргола и здесь продолжало действовать!
– Ты, высасывающий соки из матери, зачем позвал меня в это сухое и холодное место? – спросил демон, явно недовольный и раздраженный.
– Я хочу, чтобы ты был моими глазами, видящими за горизонтом, моими ушами, слышащими, что творится в дальних краях! – торжественно ответил Дальвиг. Эту фразу он долго готовил, так как Хейла посоветовала быть с демонами как можно более серьезным.
– И что же будет предложено взамен?
– Кровь. Теплая и сладкая кровь человека. – Дальвиг носком сапога подвинул к столу стоявшую на полу глиняную чашу. Эзбанс глухо булькнул где-то в недрах чешуйчатого тела и, неуклюже толкаясь лапами, с жутким скрежетом прополз к краю столешницы. Вытянув шею вниз, он некоторое время водил головой в воздухе, словно принюхиваясь. Потом он грузно спрыгнул вниз, при этом громко хлопнув крыльями, убрал прочь глаза и окунул голову в чашку. С чавканьем и клокотанием демон опустошил ее за считанные мгновения. Между чешуйками у него появилось тусклое оранжевое свечение, словно проглоченная кровь зажгла внутри тела огонь. Встряхнувшись, как собака после купания, эзбанс снова вытянул шею и показал глаза.
– Ссе-е! – довольно прошипел он. – Какой сладкий сок у плоти в чужом мире! Такого не встретишь в славных теплых болотах родного Ссузисса. Твой дар наполнил меня силой и блаженством. Я готов служить – до тех пор пока снова не замерзну. Тогда ты должен будешь дать еще прекрасной крови или отпустить.
– Хорошо.
– Куда ты собираешься послать меня?
– Мне нужно знать, что творится вокруг – на севере и юге, западе и востоке. – Дальвиг, обойдя стороной исцарапанный стол, открыл окно. – Пока не улетай далеко, двигайся кругами, начиная с востока. Если вдруг увидишь солдат или волшебников – немедленно сообщай мне.
– Как будет тебе угодно, даритель превосходных лакомств! Я весь твой.
С трудом оттолкнувшись лапами, эзбанс поднял себя в воздух рывком мощных крыльев. В комнате для него было слишком тесно, но он сумел скользнуть в окно. Втянув лапы в карманы на брюхе, демон еще раз взмахнул крыльями и скрылся за стеной.
В тот же момент, когда Дальвиг затворил окно, в дверь робко постучали. Испуганная служанка принесла весть о том, что в замок пожаловал Хак, о котором Эт Кобос уже успел позабыть.
– Он плачет и зовет вас, господин! – Служанка, видно, боялась, что помешала хозяину заниматься какими-то важными и темными делами. Сначала тот и вправду думал разозлиться, но потом вдруг передумал. В конце концов, Хак – не кто-нибудь, а его верный спутник, пусть и не по своей воле он проделал длинный путь из Беорна и обратно.
Спустившись вниз, Дальвиг обнаружил дурня в кухне, где тот хлебал суп с таким потерянным и несчастным видом, что его пожалел бы и самый черствый злодей. Увидев Эт Кобоса, он бросил ложку и вскочил.
– Гаспадин!! – завопил он что было сил, и толстая кухарка у стены с визгом подпрыгнула от испуга. – Гаспадин! Они бросили меня!!
Кинувшись к Дальвигу, Хак ткнулся носом ему в грудь и измазал жиром борт нового камзола из тонкой синей кожи. Кухарка смотрела на это, открыв от ужаса рот, но суровый хозяин только ласково похлопал слугу по плечу.
– Ну-ну, дурачина! Чего ты так орешь? Кто бросил тебя?
Сбиваясь и прерывая речь горестными воплями, Хак рассказал о том, как провел эти две недели. Когда они только вернулись в замок, бедняга всюду разыскивал родителей – в башнях, целой и разрушенной, в центральном крыле, где жили только крысы и голуби, в хлеву и в ближайшем лесу. Нигде не было никаких следов, и на следующий день Хак отправился пешком в деревню, в которой они жили много лет назад, до того как попали в услужение в Беорн. Дойдя туда за два дня, он никого не обнаружил. В их старом доме, который он едва помнил, жили другие люди. Они грубо прогнали несчастного тупицу, чем довели его до слез. Больше в той деревне Хак никого не знал, и уже было собрался возвращаться в замок, когда вспомнил про дядьку, брата матери. С трудом, питаясь последними осенними грибами и ягодами, он дотащился и до той деревни, лежащей далеко на запад от первой. К счастью, на сей раз его приняли, а не выгнали на улицу. Дядька накормил терявшего последние силы племянника, дал ему отоспаться, а потом вдруг сообщил, что родителей он может и не искать.
– Когда ты пропал, – говорил дядька, все время отворачиваясь, чтобы поглядеть то в окно, то в угол комнаты, – они долго ждали твоего возвращения. А после решили податься на юг, на теплое море, чтобы погреть свои старые косточки.
– Как же так? – спросил потрясенный Хак. – Они уехали без меня? Бросили меня одного?
– Ну, они же не знали, что ты так быстро приедешь назад! – пожал плечами дядька. – Думали, что успеют вернуться.
Новость повергла Хака в шок. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что мать и отец, к которым он привык, как к чему-то неотъемлемому, с чем он расстался ненадолго и с большой неохотой, не ждали его в Беорне. Он-то так надеялся встретить их здесь, у ворот! Рыдая, Хак все время повторял одну и ту же фразу: «Как же так?»
– И из-за этого ты так расплакался? – спросил Дальвиг, когда бестолковый рассказ Хака подошел к концу. – Не стоит убиваться. Пускай уехали к своему Южному морю – погреются и приедут обратно! И даже если они решат там задержаться, через некоторое время мы сами наведаемся к ним. К тому же… разве тебе было плохо со мной? Никто не ругал тебя чересчур строго, не бил палкой и ремнем за провинности. Ведь я ни разу не стукнул тебя палкой, правда?
– Правда! – пробормотал Хак, успокаиваясь. – Только мама еще кормила меня оладьями…
– Я скажу Морри. Она состряпает тебе оладьи и даже даст к ним яблочного повидла. Хочешь?
– Да!
Хаку мало нужно было для счастья. Получив обещание навестить родителей, а также подумав об оладьях, дуралей забыл про слезы и горести. Лучезарно улыбаясь, он вытер рукавом нос и вернулся к супу. Кухарка продолжала смотреть на Дальвига с раскрытым ртом до тех самых пор, пока он не окликнул ее строгим голосом и не приказал немедленно состряпать для Хака оладьи.
Сразу после разговора со слугой Дальвиг спустился в подвал, в помещение, в котором множество служанок стряпали обед для солдат и рабочих. Встав под чадящим факелом, между бочками с квашеной капустой и мочеными яблоками, прижимая к носу надушенный платок, Эт Кобос созвал к себе всех женщин до единой и велел им рассказать все, что они знали о родителях Хака.
Некоторые ничего не слыхали, но несколько дотошных старух поведали обо всем в подробностях. Жители близлежащей деревни видели большое войско, которое прошло к Беорну на следующий день после бегства Дальвига. Мальчишки, удившие рыбу на маленькой речке вблизи замка, видели летевшего по небу волшебника, над которым парило белое облако. Через некоторое время в деревню приехала телега, в которой кроме солдата-возницы и тощего юноши, ученика волшебника, лежали два накрытых дерюгой тела.
