Ведьма и вампир - Авербух Наталья Владимировна (электронная книга .txt) 📗
И брак их был счастливым. Счастливым и разумным — об этом позаботилась Доната. Поначалу она воспринимала преклонение мужа перед её дальним родственником как должное, потом возмутилась, но ей хватило ума понять: барон свято блюдёт их общие интересы, а она, при всех своих положительных качествах, неизменно отстаёт от родича на десяток с лишним лет. Лет, проведённых в управлении владениями и политических интригах. Доната смирилась и приняла авторитет Фирмина как нечто основополагающее в своей жизни. А теперь она вырастила сына. Сына, который заменит отца и явно не нуждается в опёке при первых политических шагах. Юрист. Самоуверен и нагл. И на Нору заглядывается…
— Я не рассказывал тебе эту историю? — как ни в чём ни бывало продолжал герцог. — Рассказывал. Но твои гости, ручаюсь, в жизни такого не слышали! Представьте, — обратился он к проклятым и Норе, ничуть не смущаясь разнородностью компании, — ему только пятнадцать исполнилось, как он сбежал! Жена в слёзы, слуги с перепугу попрятались — куда мальчишка делся, зачем сбежал? Будто ему дома плохо было! Я на коня — и в Раног. Может, тамошние маги помогут. Приезжаю в Раног, они мне погадали, указали постоялый двор — настоящую дыру. Я туда — выбить дурь из мальчишки! Прихожу — сын в горе, чуть не плачет. Он в Университет поступал, а его не взяли.
— В Университет? — перебила Нора звонким голосом.
— Да, сеньора, в Университет, никак не меньше. Оказывается, мал ещё. Я туда — как так? Взрослый парень, отцов наследник, какое там мал? Ничего не знаем, в пятнадцать лет не берём. Да и на экзаменах ваш сын провалился. Я опять к нему. Вот что, говорю, сын. Не знаю, что тебе там понадобилось, но так не пойдёт. Для любого боя своё оружие нужно, а отступать не годится. Мы с тобой здесь поживём, мать, если хочешь, выпишем, наймём тебе лучших учителей. Когда ты для них дорастёшь до поступления — сдашь все экзамены и будешь у них учиться! В Университете! Чем мы плохи? Горожан берут? Детей лавочников берут? Нищих совсем ребят берут? Моего сына тоже возьмут!
— А дальше? — спросила Нора, которая слушала с открытым ртом.
— А что дальше? Если этот мальчик берётся за дело — за ним никто угнаться не может! Два года он как проклятый копался в книжках, постигал всю премудрость, какая только есть в Раноге. И поступил! И выучился! Лучше всех выучился! Юрист теперь!
Счастливый отец совсем забыл, что незадолго до совершеннолетия сына строго-настрого запретил мальчику поступать в Университет, в котором учатся одни горожане. Что ехал в Раног, готовый тащить мальчишку силой домой и там задать негоднику первую в жизни настоящую трёпку. Это было неважно. Главное — его сын поставил перед собой цель и добился её.
— Лучше всех, — зачаровано повторила Нора. Ей об образовании приходилось только мечтать — дочери феодалов обучались только дома, под неусыпным присмотром родителей. И то дальше рукоделья умения таких девушек обычно не доходили. Норе повезло с отцом — тот позволил ей, пусть дома, но учиться по-настоящему интересным вещам. — Лучше всех…
— Батюшка преувеличивает, — скромно возразил Агап.
— Не перечь отцу! Я лучше знаю! Фирмин, садись. Агап, уступи место барону!
Агап поспешно вскочил, досадуя про себя, что не сделал этого раньше, при появлении Норы. Но девочка его неловкости не заметила.
— Так ты учился в Университете? — заинтересовался Лим.
— Да, — степенно ответил Агап. — В юридическом колледже.
— А мы с Веймой в колледже знаний о человеке. Она уже выпустилась, а я заканчиваю. Мы психологи.
— Да, я слышал. Очень рад.
Лим немного помолчал, переводя взгляд с восхищённой Норы на Агапа. Подумал.
— Между студентами и выпускниками Университета существует братство, — заявил вампир. — Университет объединяет людей больше, чем разделяет рождение!
Агап, в свою очередь, обвёл глазами собеседников. Вейма и Лим с каким-то азартом ждали реакции молодого феодала, Магда была задумчива, а Нора сияла от радости встречи с выпускником — подумать только! — Университета, о котором столько слышала от друзей. Агап принял решение. Он кивнул.
— Я не забыл учёбы и рад встретиться с собратом.
Вампир нахально протянул руку для пожатия.
— Все, кто хранит в памяти университетские годы, равны друг перед другом!
Вейма поморщилась — практикант несколько переигрывал. Зато Агап просто остолбенел от такой наглости. Да, он готов был вести себя вежливо с гостем барона и студентом Университета, но пожимать руку простолюдину…
Пауза затягивалась, Нора начинала удивлённо моргать, и Агап принял второе решение. Пусть знает, студентишка, чем отличается рука рыцаря, привыкшего к мечу и сражениям, от руки жалкого горожанина, который ничего тяжелее пера никогда не сжимал. Вон, все пальцы в чернильных пятнах. Писарь!
Руки юношей встретились. Лим покорно дал собеседнику продемонстрировать всю силу рыцарского пожатия, после чего принялся давить сам. Медленно. Осторожно. Доброжелательно глядя в глаза. Он был более чем в десять раз сильнее и не собирался наносить герцогёнку серьёзных повреждений. И несерьёзных — тоже. А вот немного проучить…
Агап никогда в жизни не сталкивался с настолько превосходящей силой. Со стороны казалось, что этот проклятый студент даже не напрягается — и между тем он постепенно раздавливал в своей «слабой» лапке руку молодого феодала. Ещё немного — и Агап запросил бы пощады, но тут Лим уловил исходящую от Норы укоризну. Девочка прекрасно знала, кем являются её друзья, и посчитала состязание нечестным. Вампир разжал хватку. Агап ошарашено уставился на покрасневшую руку. Ему казалось, она должна быть полностью раздавлена…
«И не стыдно тебе?» — возмутилась Вейма.
«Мне?! Почему?! Что я сделал?!»
«Сам не понимаешь?» — ещё сильнее возмутилась вампирша и обрушила на практиканта воспитательную тираду — мысленно, разумеется. Но Лим, не вдумываясь в полезные для своей нравственности слова, подтолкнул начальницу в спину и заявил, мол, если в Университете учатся и мужчины, и женщины, то разницы между ними и нет. Так что будет только справедливо, если Агап обменяется рукопожатием и с ней — в залог студенческого братства. Агапу было уже терять нечего, он протянул руку вампирше. Вейма, поглощённая воспитательным процессом, машинально ответила, тут Лим вклинился в её мысли с энергичным приказом: «Крепко!»
Агап чуть не взвыл, получив от хрупкой тоненькой девушки пожатие, по силе превосходящее мужское — пусть и ненамного. Во-первых, не ожидал, во-вторых, измученной Лимом руке было больно.
Вейма заслужила второй укоризненный взгляд Норы и мысленно ответила практиканту подзатыльник.
Словами такого не воспитаешь.
— Прошу к столу, — пригласил Агап, немного придя в себя после демонстрации студенческого равенства. Он на всю жизнь закаялся презирать телесное развитие горожан — по крайней мере, тех, кто учился в Университете. Когда все уселись — Нора рядом с батюшкой, рядом с ней Агап, за ним Лим и Вейма с Магдой, — сын герцога достаточно пришёл в себя, чтобы предложить выпить за студенческое братство и образование как таковое.
— Это хорошо, сын, — вмешался Авксений, — но здесь не подают вина. Запрещено.
— Не подают? — поразился Агап. — А как же…
Он потянулся к наполненному красной жидкостью графину, поднёс к лицу, понюхал…
— Морс!
— Ну да, — согласился герцог. — В прошлый раз подавали яблочный компот, а я терпеть не могу сушённые фрукты. Так что сегодня нам повезло.
— Но с чем связано столь странное правило? — спросила Магда. Она не помнила, чтобы её отец, да и барон Фирмин тоже, обходились без горячительных напитков за трапезой. Иногда скверное, иногда разбавленное — это, конечно, позволял себе только отец Магды, не барон, — но вино было всегда. Знатные люди без него за стол не садятся!
— Обычай, — пояснил герцог и опрокинул кубок с морсом так, словно пил что-нибудь покрепче.
— Что за обычай, сеньор? — заинтересовалась Нора.
— Лет триста назад, — охотно ответил Авксений, — когда все бароны враждовали друг с другом и ни с кем не советовались, один из них затеял большой турнир. Хотел победить всех остальных и стать самым главным! Ха! — Герцог опять приложился к кубку. Фирмин встревожился — уж не схитрил ли его покровитель и друг и не напивается ли втихомолку? — Они съехались на большое поле, расставили шатры подальше друг от друга и назначили бой. А до того затеяли пир — показать своё благородство и щедрость.
