Альфа-ноль - Каменистый Артем (список книг TXT) 📗
Вы даете неизвестной ловушке название: «дерьмо и палки».
Вы назвали новую ловушку.
Получен великий общий знак навыка Хаоса — 3 штуки.
Получена великая первородная суть — 1 штука.
Получено великое наполнение Хаоса — 1 штука.
Название — так себе. Дешевый намек на материалы для изготовления. Но я сейчас не в состоянии выдумать что-нибудь поизящнее. Голова целиком занята другими мыслями.
Пора наконец посмотреть на того, кто заставил нас бегать так, как мы никогда в жизни не бегали.
Когда в тумане начали вырисовываться очертания ямы, Бяка предпринял очередную попытку бегства. Да и я, честно говоря, чуть было не развернулся на сто восемьдесят градусов.
Было отчего.
Яму мы разглядеть не смогли. О ее существовании подсказывали лишь завалы из залежалой почвы, которые я наворотил, пока углублялся в красную землю. На всю площадь раскопок разлеглась туша шарука. Ничего подобного я до этого даже на картинках, которые мать рисовала на рисовой бумаге, не видел. Что-то вроде уплощенной туши паука с двумя ярусами длиннейших лап. Чем-то напоминают ходули, на которых чики передвигаются по земле, заодно улавливая ее колебания. Только размерами несопоставимо больше. В три моих роста по длине и толщиной с ногу взрослого мужчины. На жужжащих созданий чудовище походило еще и из-за зрительного аппарата. Похожие глазки, только их россыпь располагается не по одной стороне, а, похоже, по всем.
Хотя туша и была приплюснутой, колья не смогли пронзить ее насквозь. Описание от навыка Хаоса, благодаря которому я спланировал эту охоту, не обмануло. Заметно, что тварь свалилась сверху идеально, вписавшись точно в центр ямы. Тело нанизалось всей массой. Может, это шарука и не убило, но вот быстро вырваться он не сумел. Или растерялся от шока, или задумка с цепкими остриями себя оправдала. Или раны, или вода его доконали. Так и лежал брюхом в расплескавшейся жиже, раскинув во все стороны лапы, будто лепестки уродливой ромашки.
Вокруг этих лепестков собрались чики. Десятков семь или даже больше. Сгрудившись в тесное кольцо, они стояли на вонзенных в красную почву тонких лапках. Не жужжали, не шевелились, никак не реагировали на наше присутствие. Даже на мой крик в спину Бяке не среагировали.
Упырь вернулся неохотно и, неотрывно уставившись на яму, спросил:
— Чего это с чиками?
— Их хозяин умер. Без него они тоже умирают.
— Но ведь они живые. Вроде бы.
— Пока да. Позже умрут. То есть какое, блин, позже! Это мы их должны убить. Сейчас. Иначе не получим за них награду от ПОРЯДКА.
Бяка при этих словах прижал руку к груди, и лицо его озарилось торжествующе обалдевшей гримасой:
— Я уже получил! Оно мое! Мое! Не отдам!
— Да твое-твое, — устало прокомментировал я. — Но за чиков еще дадут.
Метнул нож в скопище мелких тварей. Одна шлепнулась, сдуваясь.
— Видишь, Бяка? Они не реагируют. Пошли.
Упырь сделал шаг назад и покачал головой.
— Ты чего? — не понял я. — Не бойся, они сейчас как деревянные мишени.
— Я понял. Я их не боюсь. Но ты сам. Сам их убивай. Тебе за это много дают. Мне дадут мало. Ты выгодный. Я нет. Надо тебе их убивать.
Кивнув, признавая правоту Бяки, я направился к чикам, остро сожалея о своем решении оставить копье на плоту. Его рубящий наконечник на длинной рукояти был бы сейчас весьма кстати. А теперь придется поработать топориком, забрызгавшись с ног до головы внутренностями тварей.
Не говоря уже о том, что мне не хочется приближаться к ним на столь ничтожную дистанцию.
Но я справился. Сделал то, что должен был сделать. Под конец даже испытал чувство, схожее с сожалением.
Я сам пришел на эту землю. Вторгся в их владения. Убил хозяина, без которого их жизнь немыслима. А затем и самих уничтожил, одного за другим.
Покорных, апатичных, даже не пытавшихся сопротивляться или хотя бы убежать. Безжалостно и безответно…
Но так надо. Законы Рока — жестокие законы.
Тяжело дыша, я уставился на дело своих рук. Бяка, подойдя, положил руку на плечи:
— Все хорошо, Гед. Мы победили. Ты сказал, что так будет. И у нас получилось.
— Да, — кивнул я. — Мы победители. Мы великие победители. Мы шарука уделали.
— В фактории никто не поверит, — печально заявил Бяка. — Но мы, наверное, туда не дойдем.
— Ты до сих пор сомневаешься в наших силах? — спросил я, вытирая пот со лба.
— Гед, мы еще идти не начали, а нам уже шарука пришлось убивать. Дальше страшнее. Наверное.
— Дальше еще один шарук. Как минимум, — сказал я.
— Что, правда?! — вскинулся Бяка.
— Да успокойся ты. Одного убили, второго тоже убьем. А может, и третьего. Сколько бы их там ни было, мы пробьем себе дорогу.
— А потом? Что, если дальше еще хуже?
— Убьем всех, кто по пути попадется. Мы же победители. Если надо будет, пойдем в факторию по трупам. Все будет хорошо.
— Ты считаешь, что ходить по трупам — это хорошо?
— Это даже прекрасно, если это трупы врагов.
Не сводя взгляда с центра побоища, я думал и над задачами ближайшего будущего, и дальнейшего. Вплоть до самого дальнего. Мысли стали чистыми и стремились заглянуть на годы вперед.
Для начала придется осмотреть тушу. Вдруг найдется что-нибудь ценное. Потом надо будет отдохнуть, нас обоих шатает после пережитого.
А потом…
Потом много чего придется сделать. Очень много. Я здесь надолго обеспечен работой. Иногда она будет неинтересной и монотонной, иногда яркой и захватывающей.
И так, делая одно дело за другим, я дойду до задачи, которая мне в данный момент представляется главной.
Трейю я вычеркнул. С ней все, она осталась в прошлом. Первое имя в моем черном списке вычеркнуто.
Но вот остальные сами из него вряд ли вычеркнутся.
ЭПИЛОГ
Человеческое тело — предмет недолговечный. Если хочешь его сохранить подольше, изволь постараться. Существуют сотни видов бальзамирования, в том числе сложнейшие, способные надежно законсервировать труп на тысячелетия. Лучшие мастера могут даже сделать так, что он почти не будет отличаться от живого.
Есть и другие варианты. Например, можно сжечь тело дотла, а пепел закристаллизовать при помощи особых магических навыков. Если этим займется достойный специалист, при помощи недешевых материалов можно даже создать амулет с частицей предка. И, несмотря на все это, понимающие люди легко определят, что перед ними не просто могущественный предмет, а сложнейшее изделие с прахом твоего пращура.
Именно такие понимающие люди находились сейчас на полпути к усадьбе Кроу. Добравшись до нее, они там все на метр вглубь перепашут, выискивая останки последнего представителя клана.
Человек — грязное создание. Следов после себя оставляет множество, самых разных. Люди, посланные господином Рсаем, много чего отыщут. Ногти, волосы, испражнения и даже частицы кожи, которые организм теряет непрерывно в течение всей жизни.
Но они не найдут главное — само тело. Или хотя бы свидетельство того, что оно уничтожено.
Мастер Пенс уверен в этом на все сто. И даже более того, он точно знает, что искать останки за пределами территории усадьбы бессмысленно. Их вообще нет ни в этом, ни в других мирах.
Их нигде нет.
Его уверенность не беспочвенна. У Пенса есть способ определить, все ли Кроу мертвы или кто-то остался. До того, как он пожаловал к ним в гости в сопровождении ночного крыла Теней, их оставалось ровно два человека.
Трейя и ее ублюдок.
Мать последнего Кроу мертва. В этом сомнений нет, ведь мастер сам ее прикончил, постаравшись сделать так, чтобы смерть не забрала ее слишком быстро.
А вот с последним Кроу сплошные неясности.
В одном сомнений не осталось — мелкий уродец жив. Он тринадцать лет обманывал ПОРЯДОК при помощи матери и ее шудр и сейчас продолжает заниматься этим столь же успешно.
Когда господин Рсай об этом узнает, мастеру Пенсу предстоит непростой разговор.
