Магиня для эмиссара - Кузьмина Надежда М. (книги полностью бесплатно TXT) 📗

— Совсем не видно, — повторил Рейн, подходя ближе. И пожаловался: — Знаешь, у меня мозги набекрень!

Что сказать? Он не одинок.

Чем дольше держишься, тем громче падаешь. Мы держались очень долго.

Глава 3

После ужина мы устроились в моей комнате, на кровати.

Боялась я зря — никакой синевы на моей спине не появилось. Но зато, пока осматривали окрестности и дом, всплыли важные, как мне казалось, вопросы.

— Рейн, я хочу поговорить.

Он оторвался от моего плеча.

— Мм-м?

— Рейн, смотри. Я — маг. Ты, возможно, магом станешь. Винта тоже скоро начнёт, если уже не начала, проявлять способности. Ссэнасс она видит — теперь нужно объяснить ей, как смотреть на ауры. И Соль тоже будет магиней… Выходит, нас тут таких уже четверо.

— И?

— И. Сегодня я копировала записи. Для этого заклинания не нужно ничего, кроме сосредоточенности, — сглотнула, вспомнив неожиданный результат первого опыта. — Но в большинстве случаев требуются дополнительные ингредиенты, причём часто не слишком аппетитные. Если хранить в доме банку с морской солью, овечью шерсть или листья лаванды — это нормально, то вряд ли большинство ньер и ньеров держат у себя мышиные хвосты, кошачьи следы, ртуть с мышьяком, не говоря о засушенных жуках, крыльях летучих мышей или склянках с собачьей кровью. Думаю, что нам нужна лаборатория, куда бы не совался никто посторонний. А тут не дом, а проходной двор. Сегодня я застала горничную, которая листала один из гримуаров моей мамы, удивляясь, зачем я храню старую пустую тетрадь.

— В доме есть несколько винных погребов. Можно приспособить один из них.

— Можно. Вот только как сделать, чтобы слуги не начали шептаться, а потом не разнесли по всей округе о том, что тут происходит. Да, маги в Таристе — уважаемая, даже почитаемая каста, но пока ты не поймал ту акулу…

— Согласен. До тех пор лучше держать твой Дар в секрете. Как и мою способность видеть ауры. Иначе мы все, включая детей, станем первоочередной мишенью — слишком крупная игра идёт. Сейчас никто, кроме Риналдо и заведомо надёжных людей, как Брай или Лен, не знают, что я уезжал из Лореции не за невестой, а затем в свадебное путешествие, а по делам. Кстати, официально я вообще был в отпуске. Естественно, рано или поздно утечка случится. Но если на это наложатся сведения о наших истинных возможностях — спокойной жизни точно не будет…

— Ох, — потянулась я. — Время полдвенадцатого ночи, пора вставать. Я же хотела зачаровать дом от огня, воров, сглаза и проклятий. А если останутся силы — потом обойду и сад. Проводишь меня?

Почему-то магия, творимая женщинами, заметно лучше работала ночью. Идеальными условиями считались полночь и полнолуние. Сейчас луна была почти полной… то есть обстоятельства складывались благоприятно. Вот только что будет, если нас с Рейном, бродящих ночью по дому, увидит Белинда или кто-то из горничных? Ладно, мы тихонько…

— Как считаешь, село надо защищать? — зевнула я, натягивая ботинки и думая, что в деревню ночью не пойду — пусть не уговаривают! Я не кладбищенский призрак — спотыкаться в темноте по пейзажу!

Рейн объяснил мне сегодня, что деревня «моя» в том смысле, что расположена на принадлежавших мне землях. Так что её жители — мои арендаторы. Плата была необременительной, зато в поместье всегда хватало рабочих рук и преданных слуг. «Своих» женщин узнать было легко — всё по тем же косам. В Сайтерии — так незатейливо приспособили под местный говорок название поместья крестьяне — было принято заплетать от висков две тонкие косички, которые закладывались назад и вплетались в две толстые косы, начинающиеся за ушами. На праздники косы носили свободно. Для работы в поле, чтобы те не болтались впереди и не мешали, подбирали в корзинку. Но две косички от висков — такое в округе было только у нас.

— Если будет время и силы — то да, надо бы, — лицо Рейна было серьёзным. — Знаешь, какое самое сильное оружие? Не меч, не арбалет и даже не пушка. А растревоженные предрассудки, слухи и страх. Не надо убивать нас — достаточно поджигать дом за домом в деревне, отравить колодец для скота и пустить слух, что в поместье поселилась злая ведьма, которая ест детей. И жители с перепуга сами наворотят такого, на что ни одна банда наёмников не способна.

Ох. Ну зачем мне это? Насколько лучше было в Салерано, где в доме жила одна преданная Рейну старая няня и не надо было беспокоиться о чужом мнении. За порог не выносилось ничего.

Может быть, именно поэтому маги, чья профессия предполагает скрытность, профессиональные секреты и не всегда аппетитные тайны, не рвутся обременять себя особняками с толпой слуг?

— Зачарую, как смогу, — вздохнула я. — А что с лабораторией? Как сделать, чтобы туда никто не совался и слухи не ползли?

— Вроде бы я припомнил подходящее место. Помещение вовсе без окон, зато с хорошей звукоизоляцией нам подойдёт? Размер — в полторы таких комнаты. Туда есть тайный проход из спальни, которую я занимаю сейчас, — винтовая лестница в толще стены.

— Подойдёт, — кивнула я. — А книги и прочее, что не для чужих глаз, я завтра же спрячу. Или запрещу заходить ко мне в комнату, как ты никого не пускал в кабинет в Салерано. Кстати, ты так и не рассказал, что там было.

— Личные вещи, служебные бумаги и — ты сразу бы догадалась, кто я такой — отец повесил там портрет моей мамы, ньеры Иоланды лен Сейранн. Завтра покажу тебе его копию. И портреты деда и прабабки тоже. И ещё, Сита. Завтра я побуду здесь, с тобой. Но потом мне придётся поехать в столицу, но доклад к Риналдо, больше тянуть нельзя. О нас лишнего говорить не стану. Если спросит — выкручусь. Было, и всё. Хотя при том, что ты уже молодая мать, а Соль официально — моя дочь, думаю, и вопроса не возникнет. Тебя со временем тоже придётся представить ко Двору. Но пока грудной младенец — хороший повод оттянуть этот момент. Не хочу подставлять тебя под удар.

— Рейн, ты готов солгать королю ради нас?

— Не солгать. Сита, я взвесил в моём сердце последствия. Если какая-нибудь родовитая девица из Андарры или Эрминии останется без не шибко красивого жениха — они это переживут. И Тариста в море не канет. А если я брошу и предам ту, которой поклялся в верности и любви, такого не переживу я сам. Потому что именно это — истинное бесчестье для мужчины. Да, я был бы рад, произойди у нас всё по правилам и правильно, но это случай, когда дух закона важнее его буквы.

— Рейн… — растрогалась я.

— Есть безошибочный способ выразить благодарность, если, конечно, я верно тебя понял, — прищурился муж.

Я покраснела. Понял верно. Вот обойдём особняк и сад, вернёмся — и тогда… Ой, пока не забыла, надо ещё спросить:

— Не сбивай меня с толку! Скажи лучше, ты придумал, какие пять эмоций я должна прицепить к шнурку для волос, защищающему твою ауру?

— Как это будет работать? — поинтересовался муж.

— Все истинные чувства будут сглажены, скрыты, приглушены. Я нашла нужное заклинание в мамином дневнике. И там же есть заметки, как сымитировать ложные эмоции, искажая ауру. Ограничение — пять — возникло потому, что каждая следующая, наложенная поверх, требует от мага сил больше, чем предыдущая. И — не забудь — нужно будет потом спрятать сами заклинания, чтобы вещица казалась совершенно обычной. Думаю, сначала я потренируюсь на чём-нибудь не слишком ценном, а после сделаю для тебя амулет. И заколки для себя. Мама была девятилоктёвым магом — у нее выходило четыре чувства.

— То есть ты чуть сильнее?

— Раньше была сильнее. Сейчас не знаю. А самой сильной в нашем роду была прабабушка, у неё было пятнадцать локтей.

— Она умерла?

— Она очень давно, задолго до моего рождения, уехала за море со вторым мужем. Сначала приходили письма, потом уже нет. Что случилось, я не знаю.

Интересно. Мы уже так долго с Рейном вместе, но только сейчас открылись друг другу полностью и начинаем делиться историей наших семей.