Спасти дракона - Волынская Илона (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗
– Придурок, что ты несешь! От воды не горит, от воды гаснет! – Струи обрушились с небес… и все – и дом-пещеру, и пристройки, и причал – охватил фиолетовый дым. Буро-фиолетовыми клубами завивалось сено Радиных рук и ног.
– Дура необразованная! Это химия, ее заклятьями не возьмешь! – пытаясь отползти прочь от дыма, хрипел Аристарх.
– Сам козел! – окончательно разъярилась Рада.
Громыхнуло! Сверкнуло! Ме-е-е! Вместо стоящего на четвереньках мужика возник трясущий бородой козел. Козел попытался взбрыкнуть… и завалился набок. Передние копыта у него были скованы наручниками.
– Кто теперь мочало доплетет? – заверещала Рада. – Ах ты ж дрянь, это ты виновата! Не уйде-е-е-ешь! – вопль ведьмы спугнул птиц в окрестностях. Изогнувшись, точно толстый червяк, Рада сумела сесть. Раскинула сенные руки. И начали умирать деревья. Жизнь стремительно улетала из сосен – сплошным потоком, водопадом сыпались на землю ярко-зеленые мягкие весенние иголки. Чернели и скрючивались, как руки ветхой старухи, ветки, гас золотисто-янтарный цвет коры… и от каждой сосны прямо к Раде Сергеевне несся вихрь. Горячий, пьянящий вихрь! Он подхватил ведьму с земли, и она полетела между мертвыми черными стволами – чудовищная туша с пучками горящей соломы вместо рук и ног. Солома трепыхалась и заламывалась под несущим ро?бленную вихрем, оранжевые сполохи пламени и черная мантия дыма волоклись за ней.
– Танька, скорее, Танька! – Богатыри уже успели махнуть через ограду, Богдан сидел на гребне, протягивая Таньке руку… а она вдруг замерла, вжавшись лопатками в стену, заворожено глядела на умирающий вокруг лес и только твердила:
– Этого не может быть! Это неправильно, он же бог природы и растений, а она – его ро?бленная…
– Хватайся, пока до нас эта ведьма не добралась! – заорал Богдан, увидев несущуюся меж почерневшими стволами Раду.
– Ведьма здесь я! – вдруг отчеканила Танька, и глаза у нее стали как два лазерных прицела, только вместо красных огоньков – сапфировые точки. – Поднимешь, когда скажу! – протягивая ему руку, скомандовала она.
Богдану остро захотелось ее послать. В смысле, послать словами, а физически – втянуть наверх, подальше от несущегося на них чудовища. Он крепко обхватил тонкое Танькино запястье, вцепился другой рукой в верх стены, не обращая внимания на орущих и прыгающих внизу богатырей. Ро?бленная ведьма летела к ним, и ветер выл, трепля торчащее из ее тела сено, огонь пылал, и дым клубился, глаза у Рады были круглые и горящие, а лицо становилось все безумнее и безумнее от ненависти и все больше смахивало на крысиную морду. И она раззявила красно-черный провал пасти и захохотала, и налетевший вместе с ней вонючий ветер притиснул Таньку к стене, точно убийца – пойманную в переулке жертву…
– Давай! – завопила Танька, и Богдан просто кувыркнулся вниз со стены, выдергивая Таньку за собой, как морковку из грядки!
Из-за стены донесся пронзительный ненавидящий вопль, Рада взмыла, взмахивая торчащим из рук сеном как крыльями и распуская вокруг ореол дыма и огня…
– Ненави-ижу! Не уйдешь! – провыло воспарившее над забором чудище. Богдан схватился за меч…
– И опять-таки – как же полезна иногда бывает чужая ненависть! – очень хладнокровно обронила Танька, и прицельно сощурилась, наблюдая за перемахивающим забор чудовищем.
Бамц! Словно бронированное стекло вздрогнуло и зазвенело, когда Рада Сергеевна врезалась в невидимую преграду. Ведьма замерла, как распластанная по стеклу горящая летучая мышь… а потом…
– Не-е-ет! – заорала Рада. И продолжала кричать все время, пока кожа на плечах не начала топорщится острыми краями сухих травинок, грудь и живот превращались в сено, из распахнутого в крике рта посыпалась сухая трава… Крик прервался. Мгновение над забором висело нечто вроде плетеной бесформенной куклы… И куча сена обрушилась обратно, за забор. Пару секунд царила тишина… а потом за забором выругались. Женским голосом, хриплым и невнятным, словно его обладательнице засунули пучок сена в рот.
– Богатырскую стражу чуть не съели мыши, – поднимаясь с земли, выдавил Вольх Всеславич.
– Кроты, та ще и землеройки, хай им грець! – возмущенно уточнил дядька Мыкола. Словно наличие кротов и землероек среди нападающих делало ситуацию не столь мучительной для богатырского самолюбия.
– А я ее на видео заснял! – опуская вытянутую из-под кольчуги мобилку, радостно объявил Андрей. Будто это все меняло, превращая паническое бегство с участка чуть ли не в победу. – Крутая тетка! А вы говорили – ро?бленные слабее ро?жденных!
– Она на своей территории, – с трудом садясь, выдохнула Танька.
– Скажите, прелестная Татьяна, так эта, увы, совсем не привлекательная дама… – прислушиваясь к несущейся через забор ругани, скорчил непередаваемую гримасу Еруслан, – …там, за забором… она все же человек или сено?
– Никакая она тебе не прелестная! – буркнул Богдан, решительно ставя Таньку на ноги и стряхивая с нее сено, грязь и пыль как с маленького ребенка. – Она мне прелестная, а все остальные в пролете!
– Пока за забором – человек, – кивнула Еруслану Танька, делая вид, что Богдановых выступлений не слышит, а улыбается просто так, вроде, «сделал гадость – на сердце радость». – Попробует вылезти оттуда – станет сеном. Территория-то ее, а мочало – мое! Если бы Иркин папа уделял своей ро?бленной чуть больше внимания, она бы знала, что не стоит ничего брать из рук ро?жденной. Вы жаловались, что на содержание Аристарха Теодоровича финансирование не предусмотрено? Можете больше не беспокоиться: он тоже останется там, – прислушиваясь к пробивающемуся сквозь ругань топотанью копыт и мемеканью, заключила Танька. – Я ведь его волос тоже в Радино мочало вплела. Мое колдовство плюс Радино Слово – короче, бедняге Аристарху не повезло больше всех. Зато у него такое подходящее для козла имя!
– От як добре ты все придумала! – издевательски протянул дядька Мыкола. – Им не выйти… та и нам не зайти! Ото мы Яринке допомогли так допомогли! Провелы, що называется, расследование зныкнення хортицкой ведьмы! Казал я вам, що з той ро?бленной людына доросла, розумна размовляты повынна! – накинулся на начальство дядька Мыкола. – А не мала дытына, яку б велыку видьму вона з сэбэ не корчила!
– Да, очень жаль, Татьяна Николаевна, что вы ничего не сумели выяснить, – прислушиваясь к беснующейся позади забора ро?бленной, сдержанно обронил Вольх Всеславич. – Боюсь, вернуться сюда мы уже не сможем. – И содрогнулся. Никто и никогда, за все века его долгой жизни, не подозревал великого богатыря в трусости. Но атака мышей и кротов его явно пугала.
– Почти ничего… – согласилась Танька. В голове у нее и правда стоял сумбур: словно в хороводе, кружились Ирка, бабка, Рада, Аристарх, Иркин папа – такой, как на фотографии, Айт, Табити-змееногая, которую Танька никогда не видела, а лишь представляла, змей, едва не убивший Ирку на Хортице, серокожий и подчиненные ему твари, поднятые Радой существа… И при этом она не отрываясь глядела на торчащие над забором черные остовы мертвых деревьев. Еще недавно это были сильные молодые сосны. И эти сосны были самым последним кусочком пазла, недостающим для отгадки звеном. – Я знаю, что Иркин отец бросил ее не по своей воле и Рада причастна к его исчезновению. Знаю, что он жив – иначе бы Рада не смогла пользоваться его силой. Знаю… что… за его исчезновением стоят вовсе не змеи-отступники. – Танька облизнула пересохшие губы. «Табити обещала…» – звучал в ее ушах Радин голос. Табити… Ирий… – Знаю, зачем Раде звонил серокожий, и догадываюсь, чего они хотят от Ирки!
«А еще подозреваю, что Иркина бабка замешана в убийстве бывшего начальника Ментовского Вовкулаки, – но говорить об этом не стану, по крайней мере, пока не увижусь с Иркой!»
– Я только не знаю, как именно Иркиного папу захватили в плен больше тринадцати лет назад… но думаю, это не столь уж важно. Потому что я знаю, где он сейчас! И где скоро окажется Ирка… если мы ей не поможем! – дрожащим от отчаяния голосом выдохнула она.
