Слезы на камнях - Суренова Юлиана (читать книги онлайн без .TXT) 📗
– Что значит город, даже если это наш родной город, когда речь идет о всей земле, о всем мироздании… Но если все так, к чему звать караванщика?
– Чтобы знать наверняка. Ведь мы можем ошибаться в своих предположениях. Как уже ошиблись раз.
– А если…
– Что?
– Если наши предположения верны, получается, что мы, стремясь очиститься в глазах небожителя, сами навлекли на себя Его гнев.
– Караван все равно шел к нашему городу. Он здесь не из-за Рура.
– Я слышал, они говорили что-то о том, чтобы обойти оазис стороной…
– И лишить себя будущего?! Это безумие!
– Кто знает…Кто знает, – повторил жрец. – Ладно, пойду, приведу торговца. Что бы там ни было, этот разговор не повредит.
– Конечно. Ведь вредят не слова, а дела. Я буду ждать.
Старик нашел хозяина каравана на городской площади. Караванщик выглядел усталым, осунувшимся, постаревшим за последние несколько дней на целые годы.
Атен забыл, когда в последний раз спал, да что там спал, ему и подремать хотя бы несколько мгновений удавалось лишь в седле оленя. Он рвался на части между центральной площадью города, где караванщики продавали свой товар, и жилыми повозками, поставленными кругом на лежавшим под паром полем за городской стеной.
Еще когда они только вступили в оазис, Атен решил: нет, они не будут жить на площади. Хозяин каравана чувствовал себя виноватым перед дочерью. Ведь, в сущности, он нарушил данное ей обещание. Ему хотелось хоть как-то загладить свою вину перед ней. И караванщик решил: девочке будет легче, если они остановятся не в тесной клетке городских стен, а на свободе открытого поля, похожего хотя бы отдаленно на снежную пустыню.
Он собирался устроить торговые ряды прямо там, но торговля не пошла. Все люди, а горожане особенно, не любят перемен. Им кажется – стоит отойти от привычной жизни хотя бы на шаг – и все пойдет вкривь и вкось. За весь первый день у них не купили ничего. Совсем ничего. Никакой мелочи, никакой дешевки. Несмотря на сниженную цену и уговоры зазывал. Нет, горожане не обходили их стороной, боясь, словно пораженных снежным безумием. Они целый день бродили вокруг торговых рядов, хвалили товар. Но на этом все. Ни шага дальше разговоров. Никаких покупок, договоров и вообще…
Когда Атен спросил одного из купцов – почему все так? – тот, немного смущаясь, ответил: "Во всем должен быть порядок. На поле выращивают зерно. А торгуют в городе. Прости", – он не скрывал, что ему было неловко делать это признание.
Однако изменить что-либо было выше данного ему.
– А если мы перейдем на городскую площадь?
– Торговля пойдет, – поспешил заверить его купец, обрадованный, что его правильного поняли, вместо того, чтобы обидеться на откровенную речь. – У вас хороший товар. А цена, которую вы назначаете за него, вполне приемлемая. Конечно, если бы она была ниже… – это тоже была искренность, которую Атен не мог не оценить. Тем более, что последние слова чужака, такие привычные в своей схожестью с обычной торговлей, совершенно успокоили его душу.
– Увы, мы не можем позволить себе снижать цену, – качнул головой хозяин каравана.
– Мы просим за товар ровно столько, сколько он стоит. Уступить значит торговать себе в убыток, а сейчас нам приходится думать о бережливости, не щедрости.
Купец кивнул, ни о чем не расспрашивая чужака.Наверное, он слышал о несчастье, постигнем караван. А если и нет – не собирался допытываться до причины. Он был чрезвычайно щепетилен и скромен, чтобы вмешиваться в дела других. Странное качество для человека, живущего торговлей. Но, с другой стороны, в этом городе все люди были особенные. Более чистые, светлые, что ли, открытые… И вообще…
Если бы бог солнца сказал ему: "Твой караван заслужил право обрести свой город.
Избери сам тот, в котором хотел бы остаться", – он бы выбрал этот город. Жизнь здесь казалась, да и, судя по всему, была легче, все жили одной дружной семьей, не оставляя соседей в беде, беспокоясь не только о себе и своих родственниках, но и о далеких, объединенных лишь землей оазиса.
За то короткое время, что караван провел в городе, все успели почувствовать это.
И в душе позавидовать жившим здесь.
"Если бы нам посчастливилось родиться в таком городе…" И так думал не один Атен. Да, караванщики были спутниками бога солнца, их жизнь становилась частью легенды. Судьба, о которой мечтали все, за исключением разве что тех, кто уже не один год жил этой судьбой, в душе мечтая о покое самой обычной из человеческих судеб.
– Торговец, – прервал размышления Атена, выводя его из полудремы, в которую тот погрузился прямо на ходу, незнакомый хрипловатый голос.
Вскинувшись, быстро протерев глаза, караванщик повернулся, ища взглядом заговорившего с ним.
– Спокойного пути и успешной торговли, – тепло поприветствовал хозяина каравана жрец.
– Вечного тепла стенам твоего дома, – произнес в ответ Атен.
– Я искал тебя.
– Зачем? – бровь караванщика приподнялась. Ему казалось, что все давно оговорено и решено.
– Хранитель хотел поговорить с тобой.
– Могу я спросить тебя, о чем? – караванщик насторожился. Слишком уж он привык ждать худшего. К тому же, не случайно ведь говорят: "Впустишь в повозку одну беду, а за ней увяжется целая толпа ее спутниц".
– О судьбе города, – жрец решил был с караванщиком искренним, не скрывая ничего.
В конце концов, именно об этом они так долго говорили с Шедом.
Глаза караванщика сощурились, на лице отразилось удивление, которое, как он ни пытался его скрыть, вырвалось наружу. Говорить о своих внутренних делах с чужаком, странником, не достойным даже того, чтобы произносить название города…
Да уж, тут было чему удивляться. Однако…
Атен пожал печами. Собственно, они ведь были не обычным караваном. И уже мало-помалу начали привыкать к тому, что к ним относились не просто как к каким-то торговцам, но спутникам повелителя небес. Пусть в этом оазисе, в отсутствие Шамаша, никто из караванщиков не осмелился хотя бы словом обмолвиться о своем божественном покровителе и горожане не знали всей правды о гостях, но сами-то караванщики знали. И, зная, не могли не чувствовать несколько иначе, чем простые бродяги снегов.
– Пойдем, – он направился в сторону храма, лишь бросив по пути, проходя мимо брата: – Евсей, присмотри тут за всем. Я отлучусь ненадолго.
– Хорошо, – кивнул летописец. Во взгляде, которым он скользнул по шедшему рядом с Атеном служителю, было любопытство, но не более того. Он приоткрыл рот, собираясь попросить брата рассказать потом обо всем, но передумал – к чему говорить о том, что и так само собой разумеется? Конечно, ему станет известно все, что должно быть известно человеку, составляющему летопись нового мира. А потому он лишь обронил: – Будь внимателен, – непонятно почему, он избрал именно это слово, не "осторожен", именно внимателен. Спроси его кто, почему, он не смог бы дать ответ. Но Атену было не до расспросов, тем более, что он, не задумываясь, лишь чуть наклонил голову, благодаря за предупреждение.
Хозяин каравана ожидал, что Хранитель станет говорить с ним у врат храма, но служитель, вместо того, чтобы оставить гостя дожидаться на вершине холма, подойдя в вратам в святилище, подал ему знак:
– Проходи.
Атен медлил, не решаясь войти.
– Я чужой здесь… – решил, все же, напомнить караванщик. – Чужаку нет пути в святилище.
– Тебя приглашает Хранитель, – напомнил служитель.
Караванщик пожал плечами – в конце концов, это дело горожан, не его. Достаточно того, что он обратил внимание хозяев на необычность происходившего, убедившись, что они не ошиблись. Сделав шаг через порог, Атен замер на мгновение, огляделся вокруг, поспешно скользнув взглядом по убранству первого зала приемов, убеждаясь, что в нем все так же, как в других святилищах, в которых ему приходилось бывать в последние годы дороги.
– Приветствую тебя, караванщик.
– Долголетия и могущества, Хранитель, – Атен на миг склонился в почтительном поклоне перед сидевшим на троне хозяином города, облаченным в скромные, даже может быть слишком, одеяния – длинную выцветшую хламиду, закрывавшую все тело с головы до пят, на которой единственным пятном поблескивал камень-талисман, висевший на тяжелой золотой цепи.
