Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
— Виорел Петревич не позволил. Увидел, что глаза у меня на мокром месте и сказал, что ревут только слабаки. И что чем плакать, лучше навсегда запомнить, что на любой поединок надо выходить как на решающий, и не расслабляться до самого конца, каким бы слабым соперник ни казался.
— Хорошо сказал, — одобрил отставной капитан.
Конечно, тренер не открыл мальчишке великой тайны. Кто этого не знает? Да все знают. И, тем не менее, самоуспокоенность и недооценка противника раз за разом губит и губит бойцов. Иногда — очень хороших и очень опытных бойцов. Да чего там далеко за примерами ходить…
— Значит, Вы сильнее Шипучки, а проиграли только потому, что его недооценили? — не унимался мальчишка.
Тут уж общими фразами не отделаешься.
— По силам и мастерству мы примерно равны. А когда соперники примерно равны, то побеждает тот, кто сильнее в данной конкретной схватке. Кто лучше к ней готов. Часто — тот, кому нужнее победа.
— Шипучке победа была нужнее?
— Не знаю. Мне вот просто было интересно посмотреть, как он ножом владеет. В настоящем бою этот удар я бы не пропустил.
Получилось немного хвастливо, а потому, наверное, неубедительно. Но Гаяускас сказал истинную правду: будь бы бой всерьёз, он вёл бы себя намного внимательнее. Спарринг — он только спарринг, не больше. Хотя и не меньше. И за сознательную халтуру на тренировке капитан Гаяускас в своё время строго взыскивал с подчиненных, и сам себе такого не позволял. И всё равно, настоящий бой — совершенно иное дело.
Серёжка понимающе хмыкнул и согласно кивнул.
— А вообще, Шипучка очень хороший воин. Повезло нам с ним. Без него может быть и не прорвались у моста. Умеешь ты друзей себе находить.
— Ну да, скажете — друзей. Он большой, а я — маленький.
— И что?
Мальчишка как-то необычно громко вздохнул, а потом тихо произнёс:
— Хотел бы я быстрее вырасти. Чтобы стать Шипучкиным другом… и Вашим тоже.
— Да ты и так наш друг, — буднично констатировал Гаяускас. Времени, чтобы обдумать слова Йеми у Балиса было достаточно. Обдумать и признать правоту кагманца. В обычных обстоятельствах предположение о дружбе взрослого тридцатилетнего мужика и двенадцатилетнего мальчишки способно вызвать только ироническую улыбку. Но обстоятельства у них с Серёжкой были необычными, а потому и дружба сложилась самая настоящая. Кому смешно — могут пойти по известному адресу. В смысле — в цирк.
Только вот мальчишка не поверил. Вздохнул и убитым голосом сказал:
— Утешаете…
А потом отвернулся. И казалось, прямо на глазах стал съёживаться, скукоживаться, вновь впадая ставшую уже привычным хандру. Гас, словно лампочка на практикуме по физике, когда медленно перемещаешь ползунок реостата, увеличивая сопротивление цепи.
Надо было срочно что-то делать. Но что? Ведь скажешь не так хоть одно слово — и обидишь парня на всю жизнь. А главное, в душе-то всё понятно и просто, только вот высказать это ой как не легко.
— Серёжка, ты раньше дома с кем-нибудь дружил?
Мальчишка словно налетел на невидимое препятствие. Остановился. Обернулся. Внимательно посмотрел на Балиса. В глубине серых глаз ещё мерцали не окончательно потухшие лукавые искорки.
— Ну, Вы спросили. Конечно дружил. С Тошкой Климановым. С Радькой Епуряну и Димкой Кочегаровым. А ещё…
— И что, вы вот так всё время и говорили между собой: "Я твой друг, я твой друг"?
Теперь Серёжкин голос звучал почти обиженно:
— Вы издеваетесь, что ли? Нет, конечно.
— Тогда чего ты ждёшь от нас с Шипучкой?
Мальчишка окончательно смешался. Уши и щёки порозовели, он опустил голову, словно крупно нашкодивший сын перед строгим папашей, и недовольно засопел.
Балис сбросил вязанку и присел перед Серёжкой на корточки.
— Главное, что я верю в тебя и рассчитываю на твою помощь. А это ведь и называется дружба. Правильно?
Серёжка поднял лицо, глаза как-то очень подозрительно щурились.
— Честно — рассчитываете?
— Честно. Ведь справиться с тем воином у моста ты мне помог.
— Вы бы и сами…
— Не знаю, Серёжа. Может да, а может и нет. Он был очень сильным бойцом.
— Значит, я не зря? Тогда за что же Вы меня потом ругали?
— Не зря. А ругал за то, что ты так рисковал. Достань он тебя тогда ногой…
— Не достал же, я вовремя откатился.
— Вовремя, — снова согласился Балис. — И всё равно за такие вещи нужно ругать. А потом говорить "Спасибо!" Понял?
— Ага, — улыбки до ушей на Серёжкином лице не наблюдалось. Но вот шкодливо-весёлые искорки в серых глазах мерцали вовсю. Оставалось только закрепить достигнутый успех.
— И имей ввиду, ещё раз об этом спросишь…
Оборванная на полуслове фраза — этот приём Балис ещё давно отработал на Кристинке. Срабатывало почти безотказно. Вот и Серёжа, хоть и вдвое взрослее дочки, всё равно влетел в ловушку что называется всеми четырьмя лапками.
— То что?
— Ужас что будет… — морпех не отказал себе в удовольствии поиграть на мальчишкином любопытстве. Не всё детям играть на нервах у взрослых. Пусть отольются и мышкам кошкины слёзки.
— А всё-таки? — поверить, что минуту назад Серёжка был нахмуренный и скучный было невозможно. Сейчас парень просто сгорал от любопытства.
— Решу, что ты набиваешься на похвалу за проявленный героизм.
Риск, конечно, был тот ещё. Мальчишка мог обидеться, причём очень серьёзно. Но другого способа убедить Серёжку Балис не видел. Так что оставалось только двигаться выбранным курсом и надеяться, что повезёт.
По Серёжкиному лицу было видно, как происходит внутренняя борьба. Ни обида, ни благоразумие никак не могли взять вверх, поэтому парнишка ограничился растерянно-нейтральным:
— Так нечестно…
— Ах, нечестно? А не верить друзьям — это честно?
Морпех неожиданно ухватил мальчишку за запястья. Дрова полетели вниз, Серёжка — вверх. Весил парнишка ненамного больше Кристинки, раскрутить его было столь же легко. Дочка от таких процедур впадала в совершенный восторг, парнишке тоже понравилось.
— Ну что, будешь ещё сомневаться и жаловаться?
Мальчишка рассмеялся в ответ.
— Не, не буду…
— То-то же…
Балис ещё несколько раз крутанул продолжавшего счастливо хихикать паренька, для пущего удовольствия слегка качнув в вертикальной плоскости, чтобы ещё бросало то вверх, то вниз, потом замедлил вращение.
— Хорошего понемножку.
Встрёпанный Серёжка встал на ноги. Улыбка на лице мальчишки принадлежала к категории "до ушей", но ехидства хватило даже на то, чтобы нарочито недовольным тоном произнести:
— Справились, да? Такой большой с таким маленьким…
— Знаем мы таких маленьких. Самбист разрядник. Того и гляди, через себя кинешь.
— Ага, кинешь Вас, как же. Наверное, сто килограмм весите…
— Немного поменьше.
— Всё равно, Вы тяжелый. Вот Наромарта я может бы и кинул.
— Не советую, — подчёркнуто серьёзно ответил Гаяускас. — Ты слышал, как он мечом управляется? Нарежет на кусочки раньше, чем успеешь ойкнуть.
— Да я же пошутил…
— А я тоже пошутил. Наромарт с детьми не воюет. Тем более — с друзьями.
Они обменялись понимающими улыбками. Напряжение спало. У Гаяускаса словно гора с плеч свалилась. Было понятно, что Серёжкина хандра закончилась окончательно и бесповоротно. Это не значит, что мальчишка теперь будет лишь смеяться и улыбаться: поводов для грусти у него больше чем достаточно. Но из практически беспрерывной апатии он вышел и это — правильно. Жизнь продолжается.
Кроме того, Балис в эти минуты ещё чётче почувствовал своё отношение к Серёжке. Бывает такое: начнёшь объяснять то, что тебе давно известно и знакомо и неожиданно приходит понимание на более глубоком уровне.
Да, Серёжка был для него именно другом. Не попыткой как-то заменить погибшую Кристинку. Не отражением так и не родившегося Ирмантасика. Не просто — воспитанником. Не усыновлённым Серёжкой Гаяускасом. Не ожившей выдумкой — младшим братиком.
Нет, именно другом, человеком, на помощь к которому Балис был готов броситься в любую опасность, и которому в любой переделке мог не задумываясь доверить прикрыть себе спину. Другом, которому двенадцать. А значит, способному на бессмысленную детскую шалость, на глупость, на совершенно неожиданный фокус. Ладно, это всё можно пережить. Главное, что Серёжка не способен на подлость, а остальное уже не так важно.
