Коронный разряд - Ильин Владимир Алексеевич (электронные книги бесплатно TXT) 📗
— Я н-не хочу! Я больше не хочу его убивать!
— Не бойся, Максим не станет тебя наказывать. Он просто забудет про тебя. Держись от него подальше.
— В-вы не посмеете! — Скорее, растерянно произнесла девушка.
— Уже посмели, — ответила Катя. — Ты ему не нужна. Ты глупая и приносишь ему боль. У тебя есть наличные?
— Е-есть. Я п-продала машину. Заберите все! — В отчаянии стала тормошить Ника кошелек, желая его открыть.
— Раз есть деньги, значит найдешь гостиницу и купишь с утра билет. А сейчас выметайся на улицу, пока я не спустила собаку.
Брунгильда грозно зарычала, исходя безумием от того, что ее любимому хозяину причинили боль.
— Дайте мне с ним объясниться, — тихо прошептала Ника.
— Твое время вышло, — повеяло недобрым, и, увы, необоримым от перстней на руках сестер. — Уходи сама.
И Ника подчинилась, деревянной походкой двигаясь к калитке.
Лязгнул засов за ее спиной.
— Мы вызвали тебе такси, — не было ни грамма сочувствия в этом голосе…
Хлопнула дверь, отрезая тепло семейного очага от холода второго часа ночи. Горели равнодушные звезды над головой. А в душе девушки был полный раздрай…
— Красавица, ты вызывала? — Сама не заметила она время, прошедшее, пока подкатило такси.
Надо было садиться и уезжать. Чтобы навсегда исчезнуть из жизни человека, которого она вчера ненавидела, клялась убить, и от которого желала сбежать. Но сейчас… Сейчас она не могла этого сделать.
Сжались в кулаки пальцы, а подбородок вновь гордо поднялся ввысь.
Ника села в машину, но только для того, чтобы попросить сделать полуоборот вокруг дома, выйдя к нему от соседней улицы.
— Будут уточнять, скажите, что довезли меня до гостиницы в центре, — сунула она заработанные недавно пятьдесят рублей в руки шоферу.
— Легко, — пообещал он и довольный уехал в темноту конца улицы.
Она обязана поговорить с Максимом. Обязана сказать, что не травила его — хотя бы это! А для всего остального — она верила — найдутся слова!
Но для этого… Для нельзя ждать утра! Утром сестры скажут ему свою неправду, и он им поверит! Сейчас же — не очнется!!!
Значит, она должна выкрасть его из этого дома. Невозможно, казалось бы — не через двухметровый забор, не с такой огромной собакой, не хрупкой девушке, в конце концов!
Однако на груди все еще был артефактный пропуск в дом. А в крови — эхо опыта прапрадеда Фадея, некогда первым выкрадшего из высокого терема свою возлюбленную. Эхо опыта и знаний, смекалки и удачливости ночного промысла, многократно усиленного потомками.
Она справится.
Глава 23
У старых домов есть свои секреты — будь то золотая монета, уложенная некогда под первый кирпич фундамента, или гнилые стропила, стыдливо прячущиеся под ворохом тряпья на чердаке. От жутких до нелепых, от безобидных до зловещих — тайны копятся из года в год, заезжая вместе с постояльцами, множась от их страстей и страхов, и частенько переживая своих владельцев. Пройдут годы, и спрятанный некогда клад вызовет только слабое удивление по поводу выцветших купюр безвозвратно ушедшей эпохи, а каллиграфический почерк на пожелтевших страницах дневника не удостоится и малейшего внимания перед тем, как отправиться в мешок к остальному хламу, предназначенному на выброс. Не всякая тайна интересна потомкам.
Основательное строение в два этажа, окруженное яблоневым садом, тоже хранило свои секреты. Были они, к слову, тоже весьма разными. Например, за потертой половицей первого этажа на кухне, прикрытой массивным шкафом, скрывалась мышиная норка, в которой уже пять лет никто не обитал. Тем не менее, норка действующая, проходимая, в теплом, идеальном для проживания хвостатой братии месте. И кот, проживающий в этом доме, прекрасно о ней знает, но как опытный снайпер, старательно игнорирует лежку возможного противника — наоборот, он делает все возможное, чтобы непримиримый противник воспользовался именно ею. А там — раз, и декоративная панель в коридоре, что на другой стороне стены, внезапно окажется легко поддетой когтистой лапой…
А вот в подвале дома лежит длинная кость, присыпанная землей — и иногда отсвет луны, заглядывающий отражением сквозь вентиляционную отдушину, выбеливает ее до жутковатого контраста… И только горестное поскуливание Брунгильды, некогда еще щенком спрятавшей вкусную косточку в тайник, а теперь неспособную пробраться через отдушину к лакомству, сопровождает сокровенное.
Разумеется, имелись тайны и гораздо более масштабные — золото по сундукам, динамит в ящиках без маркировки, морской якорь, оббитый бархатом гроб, осиновый кол, туристический справочник Бухареста, недостроенный космический корабль, скелет мамонта, огромная пещера с табличкой «Метро станция Дом», резервный холодильник с мороженым и большая карта мира, выкрашенная в один цвет.
Но самым грандиозным секретом все равно являлся подземный ход, соединяющий подвал дома через длинный и сухой тоннель с общеобразовательной школой. Ход, впрочем, как и остальные тайности дома, появился не так и давно — всего четыре года назад он был достроен официально и внесен на карты города под видом газовой магистрали высокого давления, которую ни один вменяемый строитель и лопатой не тронет.
Однако и у данной секретной постройки был один нюанс — а именно, ход, шедший под землей, выходил на поверхность еще и в одном месте в саду, над которым располагался домик на дереве, некогда прозванный штабом. И этот нюанс появился уже после того, как главные строители покинули объект.
С тех пор штаб куда сильнее походил на свое самоназвание — он основательно расширился по площади, обрел независимый свайный фундамент, экранированные стены и отдельный кабель интернета. Да и дерево, на котором был некогда основан домик, тоже подверглось немалой селекционной работе — неведомо каким образом была расширена крона, усилены и без того мощные ветви, поддерживающие строение, а плотность окружающего кустарника и иных деревцев, высаженных дополнительно, полностью скрывала сам факт существования постройки от постороннего взгляда.
Из старого интерьера, пожалуй, в штабе осталось только маленькое окошко над потолком — но сегодня, как и во многие другие ночи, оно было плотно прикрыто, не позволяя электрическому освещению выбраться на улицу. Те, кто бдели в штабе в этот темный час, совершенно не желали выдать себя случайным огоньком, пробившимся сквозь желтые листья.
— Не придет, — констатировала Тоня, напряженно щелкая указателем мышки по переключателю между камерами видеонаблюдения.
Три монитора перед ней отражали внешние подступы к территории сада, забирая солидное пространство вне частных владений, в том числе дорогу и пешеходные тропки. Изображение было окрашено в зеленоватые оттенки подсветки ночного наблюдения, но тем не менее оставалось достаточно четким и контрастным на всем обозримом пространстве.
Собственно, в переключениях между видами не было особого смысла — если кто-то бы пришел, система сама выдала бы картинку на главный, центральный экран. Интеллектуальная машина самостоятельно собирала информацию, реагируя на сигнализацию датчиков движения, объемных сенсоров, тепловых анализаторов и даже сейсмографа, сопровождающих визуальный ряд непрерывным потоком данных.
Никогда не знаешь, когда случайно остановившаяся вдалеке машина или прошедший пешеход окажутся вовсе не случайными — поэтому умный компьютер тщательно запоминал лица, марки и номера машин, сравнивая и акцентируя внимание на подозрительной активности в ежедневных и еженедельных отчетах, шедших электронной почтой отцу семейства и тем, кто знал пароль на бумажке под клавиатурой.
Словом, у отдельно взятой девушки не было и шанса незамеченной прорваться на территорию.
— Придет-придет, — сосредоточенно прокликивала Катя свой набор видов с камер.
Ну, не придет, так хотя бы проявит нужную активность — для спора этого будет достаточно.
Перед Катей была аналогичная видеосистема, а само рабочее место находилось за спиной у сестры, возле противоположной стены.
