Панцирь (СИ) - Гардеев Андрей (чтение книг .TXT, .FB2) 📗
Неуверенно вытащил из ножен меч.
И что с умником делать?
Семипалый добрался до меня и начал танец с пинка. Я ушёл в сторону. Чудовищный удар, разогнанный модулем, — еще и в максимальную амплитуду.
Противник быстрый.
Я ответил выпадом с боку, целясь в голову. Череп не пробил. Будто острие по железке скользнуло. На коже врага только царапина.
Семипалый взорвался серией атак. Бил лезвием, локтями и коленями. Я уворачивался. Меч под удары не подставлял: уверен, сразу из руки вылетит.
Я испытывал подкожную броню на прочность в разных местах. Каждая контратака с моей стороны — риск, но я все равно пытался. Грудину и бедро проверил уколами, бицепс рубящим — эти места также усилены изнутри. Ему в этом плане проще. Он защищал лицо, глаза. Конечности, обтянутые корнями модулей, своевременно отводил — модули не получалось достать. Это всё, о чем беспокоился: на два его движения мне приходилось делать три или четыре. И штрековый отброс постепенно забирал всю инициативу себе.
А потом Семипалый подловил и зацепил ударом ноги по голени. Лишь вскользь, кость не повредил, но моды взвыли, отгоняя боль. Равновесие я потерял, покачнулся, и следующим движением враг попытался закончить стычку. Успел перехватить руку — острие замерло в десяти сантиметрах от носа. Меч пришлось выпустить и тот зазвенел, ударившись о брусчатку.
Мощь дикая. Двумя руками я с трудом удерживал одну. Модуль еще и издавал какие-то животные звуки: смесь рычания и стрёкота. Я смотрел на разбухшие шевелящиеся ленты белого цвета, и чувствовал, как по вискам тёк пот.
Семипалый вдобавок еще бил свободной рукой, обрабатывая голову. Удары слабые, но я не расслаблялся: скручивался, подставлял плечо, руки, оставался в движении.
Кряж поддержал, запустив два тонких серебристых шипа в Семипалого.
Первым конструктом промазал, второй повредил мышечный корень на ноге, перерезав его в середине.
Жалко, конечно, но сам я справлялся плохо. Помощь была необходима.
Щиты ослабели и Унгур получил свободу. Он тут же выстрелил в Кряжа. Пуля базаргана ударила в кирасу — пробить не смогла.
Оракул быстро восстановил концентрацию и щиты, поэтому вторая и третья пули начали свой рикошетный танец. Одна из них и ранила Унгура в ногу. Он завалился на щит впереди, да так и остался лежать, стиснув зубы от боли.
В момент, когда я услышал треск собственных мышцы, а в голове пустота звенела, Желчь пришла на подмогу:
— Тан, белизна!
Сработала память тела, пронесенная через обнуление. Я развернул левую руку модулем к Семипалому и закрыл глаза. Вспышку увидел даже сквозь закрытые веки. Хтоны в боку щелкали, опустели один за другим. Слабость затопила тело, но я не терял контроль. Давление ослабло, враг натурально зарычал.
Глянул.
Семипалый щурился, правый глаз ему выжгло — сплошь кровяной сгусток.
Ничего себе.
Рванул из футляра на наруче нож и, пока клинок не воткнулся мне в лицо, дважды засадил оружие врагу в промежность. Само собой, там никакой защиты не было. Так смачно получилось, со всей силой, по рукоять: первый раз, пробивая хозяйство насквозь, второй, цепляя артерию.
Семипалый издал странный звук и наоборот усилил давление. Скинув нож, я успел подставить под острие ладонь; после надавил от себя. Семипалый пробил плоть и порезал кожу на лице, прямо у глаза. Дальше продвинуться не мог. Стискивал зубы, рвал жилы.
Я смотрел на это с безразличием; моды казалось заморозили меня всего.
Уверен, нанес значительные повреждения. Оставалось ждать.
— Что железножопый, не ожидал такого? — насмехалась Желчь. — Модулей до ушей наставил, думал любого заберёшь? Нас так просто не сглодать, подавишься шутова блевотина, зубы обломаешь, урод шанкарский. Пыль. Мошенник. Шут.
Ее хриплый голос умудрился звенеть от возбуждения. Я бы радовался, если бы моды временно не выжгли всё внутри.
Так мы и провели следующие десять секунд. Он из последних сил давил, пытаясь достать — я сопротивлялся, оттягивая руку к нему. А Желчь кричала оскорбления.
Весело.
Боли от поврежденной руки и сорванных мышц не чувствовал. Быть эффективным мне ничего не мешало, а вот Семипалый ослабел. Он бросил взгляд вниз. Там всё в крови, остатки штанов пропитались, кожа вся в красном, под ногами здоровенная лужа. В итоге Семипалый свалился на колени: не осталось сил. Я еще подождал секунды четыре, придерживая клинок в стороне, ощущая как уходит сила встречного движения. Затем подобрал нож и вбил гулю в глазницу; на всякий случай провернул.
Мало ли что.
Он упал.
Отдышавшись, я перевернул тело лицом вверх. Аккуратно снял модуль с предплечья, вырвал нож и вдел в ножны, затем занялся Унгуром.
Ятим уже к тому времени поднялся на ноги. Осторожно баюкал раненную руку. Выглядел виноватым.
— Ты, Ятим, тупица, — сказал я с безразличием в голосе, размазывая одноцветный ихор с двух сторон продырявленной ладони.
— Знаю, Не-Дядя, — состроил грустное выражение лица и виновато опустил голову.
Я хлопнул его по плечу, оставляя кровавую метку на кирасе.
— Не переживай. Будут еще глупости и страшнее в твоей жизни.
Выпил остатки ихора из ампулы, “запенил” рану сангом и перебинтовался наспех.
— Берите самое ценное и валим.
Глава 27
Итог
— Говорят, Унгур, ты нас сильно видеть хотел? Так настойчиво людей посылал, — голос звенел от иронии. — Вот, увидел. Приглашение приняли, пришли, чего-надо-то?
Унгур сидел на камнях, был бледным; пучил глаза как сумасшедший. Надеяться ему больше не на что. Хоть мы и остановили кровотечение, жить ему оставалось недолго. Положению не позавидуешь. Окружили его, и ощущалось это, должно быть, давяще.
Каждый был готов отсечь от Унгура кусок на памятный сувенир.
— Это просто работа такая, ребята… не хотел, — его начало трясти.
— Сыкло-о, — сплюнула Бо и пнула его в рану на ноге.
От боли он зашипел.
Хорошо.
— Какая хагасов пепел работа, Унгур? — спросил Востр с недоумением. — Ты перешел черту.
— Заказ, ребята — не я, это всё — дур-рацкий заказ!
Желчь тихонько предположила:
— Не кричит ли этот вонючий хаг, чтобы кто-то лишний его услышал?
Справедливое замечание.
Ударил Унгура кулаком в лицо. Так, профилактически, в половину силы.
— Еще раз повысишь голос, и отрежу тебе яйца. Видел, как я твоего ручного оролуга порадовал?
— Хочу…
Я ударил еще раз, раздробив нос. Он всхлипнул.
— Отвечай, грязь, когда спрашиваю. Видел?
— Видел.
— Вот такое и с тобой сделаю. Теперь кивни если понял.
Унгур кивнул.
— Что за заказ? — спросил Батар.
Голос его исказился от ярости, хотя промысловик и пытался бороться с собой.
Интересно.
— Я хочу купить этой информацией себе жизнь, — сквозь зубы сказал Унгур.
— Мало ли что ты там хочешь. Говори, а мы разберемся.
— Распорядитель.
— Что Распорядитель?
— Заказ от него.
Кивнул.
Это вполне логично.
— И что он там назаказывал вам, уродам?
— Смерть Йорга, твоя и Востра.
— По порядку.
— Сначала заказ был на твой, дхал, плен. Потом изменилось. Добавил Йорга и Востра. Устранение. И тебя.
— Синтез, Унгур, — сжал свою пробитую ладонь. — Что расскажешь о нём?
— Какой синтез?
— Дом Мечей. Бои. Перо Властителя.
— Это мы его нашли.
— Где?
— На Седьмом Круге.
— Конкретнее.
— В одном из городков Седьмого. Под циклопической Луной — точнее не скажу. Не помню. Не я вёл. Не…
Я его перебил:
— Где Распорядитель хранит Перо?
— С собой носит. Амулет себе сделал. Цепочка. Не убивай, дхал.
Востр спросил:
— Ты же не собираешься?
Слушать советы намерен не был. Ударил Унгура мечом по лицу. Не очень удачно: рана на ладони помешала.
Порезал нос, рассел подбородок. Следующим движением вонзил острие ему в шею.
