Тень Радуги - Клименкова Антонина (книги бесплатно .TXT) 📗
— Схватить его! — перегнувшись через подоконник, заорал барон своим подручным, которые дожидались его снаружи.
Наемники растолковали приказ по-своему — и ринулись к дракону, на бегу выхватывая мечи из ножен.
— Идиоты! — зарычал барон и бросился вон из кабинета.
Мгновением спустя из кабинета вылетел и сам судья: едва он закрыл распахнутое бароном окно — как на решетчатые ставни накинулась отвратительного вида тварь. Судья оказался с чудовищем буквально лицом к лицу — и ужаснее зрелища не доводилось видеть за всё жизнь.
Демон не обращал внимания ни на град стрел, выпускаемых снизу, ни на безостановочные удары огня, рассыпающиеся о его шкуру. Увидев, что дракон улетел, а жертве деться некуда, он изготовился — и прыгнул, подмял под себя графа. Наступив на грудь одной лапой, другой принялся сдирать кирасу. Порванный пояс с бесполезными ножнами слетел первым — съехал вниз, гремя по черепицам. Когти, размером и остротой не уступающие кинжалам, сминали искусно выкованные доспехи, как скорлупу ореха. Гилберт даже кричать не мог, демон навалился, придавив всей тяжестью. Кираса на левом боку смялась, как простая жестянка, изогнутые клинки впились в тело, разрывая кожу и мышцы...
Неужели этим всё кончится? Неужели все его метания, все попытки исправить совершенную ошибку — всё напрасно, всё зря? Гилберт застонал, стиснув зубы, еще раз попытался — отчаянно выпустил бесполезный поток огня, разбившийся о мощную грудь и ожегший его самого... Целый год кошмаров и страхов, медленно выжигающих душу, бесчисленные убийства по приказу призрака — всё оказалось бессмысленно. Он так же беспомощен перед этим чудовищем — как в тот самый первый миг, когда не получившая имя тварь вырвалась из ненадежных оков заклятия и набросилась на своего глупого создателя... Лучше бы он тогда погиб, лучше бы тогда позволил себя убить! Избежал бы стольких грехов, стольких мучений, не попался бы в ловушку мертвой колдуньи, не воскресил бы ее, не вернул бы ей силу... Одна глупая ошибка повлекла за собой множество бед. И во всём этом только его вина. И он без сомнения заслуживает все эти страдания и раны. Заслужил, чтобы его заживо растерзал этот зверь, его собственное создание. Вот только лишь одной его кровью демон не насытится...
Не может быть, чтобы он, пройдя через целый год сжигающих душу испытаний, ничему не научился, не стал сильнее? Он научился убивать, он овладел запретными тайнами колдовства... Он, в конце концов, не застыл, как тогда, в ужасе при виде ожившего чудовища — он бросился в бой! Он готов проститься с жизнью — если только это поможет унести с собой в иной мир и чудовище!
Сквозь боль сознание пронзила спасительная мысль. Возможно, есть еще шанс всё исправить? Довести обряд воплощения до конца?.. Чтобы удержать безымянную тварь, нужны кристаллы. Но где взять горный хрусталь над площадью?!
Голова демона была низко опущена, он ничего не замечал вокруг, с жадностью слизывая с измятого нагрудника подтеки крови. Жертва перестала вырываться, и зверь счел, что теперь добыча никуда не денется, чуть ослабил хватку.
Возможно, подойдут камни... Гранит, которым облицованы башни ратуши — жилы кварца смогут заменить хрусталь? Возможно... Всё равно другого выхода Гилберт не видел. Нужно было собраться, сконцентрироваться на объединении пентаграммы... Сил совершенно не осталось, и с остервенением грызущий наплечник демон забирал последние...
Зверь вскинулся и зарычал, когда лучи пентаграммы прочертили воздух вокруг него, соединив звездой пять башен городской ратуши. Почуяв опасность, накинулся на жертву с новой яростью. Но Гилберт быстро рассек рваным щитком налокотника шкуру на морде — и ткнул в рану один из перстней-амулетов, чтобы камень соприкоснулся с кровью. Демон взревел, мотнул башкой — и цапнул за руку, распорол ладонь. Но перстень выскользнул из окровавленных пальцев и застрял между кривых клыков. Зверь досадливо задергался, стремясь избавиться от этой занозы, стал тереть морду лапой.
Гилберт начал читать заклятье, удары когтистых лап сбивали, но не могли заставить замолчать. Кровь его была уже и внутри, и снаружи...
Демон замер, тяжело пыхтя, раздувая ноздри, исподлобья злобно глядя в глаза некроманта. Гилберт не отвел взгляда, он сумел произнести полную формулу наречения имени. Сумел наконец-то сделать то, с чем не справился год назад... Демон замотал головой, сопротивляясь оковывающим цепям подчинения... Но граф протянул раскрытую ладонь — выдернул застрявший перстень.
— Нарекаю тебе имя, тварь! — прорычал он наконец. — Отныне ты будешь принадлежать мне, телом и духом! Верно служить, повинуясь каждому слову! Обручаю тебя кровью и камнем!
Приподнявшись, Гилберт шепнул в прижавшееся ухо зверя одно единственное слово. Демон затрясся, закатил глаза, исторгнув из зловонной пасти утробный рев. Выгнул дугой спину, как будто тихий шепот оказался стрелой, пробившей череп. Только противиться воле человека он более не смел.
— Умри! — беззвучно повторил приказ Гилберт.
Демон взвыл, встал на дыбы, забил лапами. Но не мог ослушаться приказа хозяина. Жизнь покидала его чудовищное, уродливое тело. С отвисшей челюсти пролилась струя слюны, вывалился язык за ряд клыков. В маленьких глазах потух огонь безумной жажды, они остекленели. Демон повалился ничком, неподъемная туша под воняющей псиной жесткой шкурой вновь придавила графа, потащила за собой вниз по крыше. Дважды перевернувшись, человек и мертвое чудовище сползли с гребня и, набирая скорость, начали съезжать вниз по крутому скату. Гилберт собрал все оставшиеся силы, забился, пытаясь освободиться из цепких мертвых объятий, выбраться из-под удушающей тяжести. Черепица била по израненной спине, по затылку, сыпалась вслед осколками...
Только на самом краю ему удалось вырваться. Ухватившись за какую-то нелепую статую, стоящую на ребре кровли, он удержался, повис высоко над площадью — а тело мертвого чудовища полетело дальше, с глухим шлепком обрушилось на булыжную мостовую.
Со звоном взорвался камень в перстне — острые осколки мелкой пылью брызнули во все стороны, Берт едва успел отвернуться, иначе ослеп бы... Это означало, что демон мертв. Наконец-то.
Но еще чуть-чуть — и он упадет следом. Скользкие от крови пальцы норовили разжаться, в дрожащий руках не осталось силы... С шумом вдохнув и выдохнув, Гилберт закрыл глаза. И отпустил.
Адель не помнила себя от волнения. Пусть она всю ночь злилась на графа и рыдала в подушку, но когда прибежал Мэриан и объявил, что с Гилбертом стряслась беда, разум ее как будто помутился. Она не помнила, как ей удалось отделаться от фрейлин. Кажется, пришлось устроить скандал, придравшись к какой-то мелочи, накричать на них в истерике, чтобы прогнать. Они смотрели на нее, как на помешавшуюся... Совсем как вчера, когда принцесса вдруг объявила, что разрывает помолвку, что не останется в ярмарочном городке — и сорвалась среди ночи, вернулась во дворец, не поставив в известность даже отца...
Мэриан торопил ее, сам дрожа от испуга. Принцесса только накинула старый плащ, в котором она выходила в город, когда хотела остаться неузнанной, и поспешила на площадь ратуши.
Когда наперерез ему пронеслась изумрудная молния, подхватила, забросила на спину — Гилберт машинально ухватился за гребень на загривке, прижался к огромной шее.
— Почему ты не улетела?!
— Разве я могла?
Для разворота потребовалось сделать широкий круг над площадью, она вихрем пролетела над пораженной толпой, едва не задевая головы поджатыми лапами. Задерживаться здесь хоть на миг было смертельно опасно. Сильг взмахнула крыльями, рванула вверх, в высоту... Но выстрелившие сети распахнулись в воздухе, опутали крылья. Дракониха задергалась в сетях — мгновенно натянулись веревки, Сильг рухнула на мостовую. От удара Гилберт не сумел удержаться, его отшвырнуло далеко в сторону. Толпа с воплями отхлынула волной от него, боясь не то что помочь, но приблизиться.
