Белая кровь. Пробуждение бога (СИ) - Болдырева Ольга Михайловна (читать хорошую книгу TXT) 📗
Он запнулся, уговаривая себя, продержаться еще хотя бы пару минут.
– – Итак, у вас практический вопрос по снятию родовых проклятий “Черная вдова” и “Мертвые корни”, – – профессор, заметив, что Кестера начала бить крупная дрожь, чуть смягчилась: – – продемонстрируйте деактивационную формулу одного из них, и я поставлю вам зачет.
Тео тяжело выдохнул и сконцентрировал в ладонях магию, приготовившись сплести заклинание. Но вместо плавного движения пальцы свело судорогой, и почти готовая формула сорвалась, выплеснувшись из Тео потоком силы. Леди Нойз едва успела подавить выброс, однако преподавательский стол заметно сдвинуло в сторону, а в аудитории стремительно повысилась температура, обдав первокурсников сухим жаром.
– – Теодор Кестер, вам не кажется, что вы переоценили собственные силы? – – строго спросила волшебница. – – Несмотря на то, что вы явно больны, все равно использовали дар… верх самонадеянности! Я, конечно, поставлю зачет, так как на вопрос вы ответили и идеально посещали мои занятия, но впредь, если замечу неконтролируемые выбросы, буду вынуждена оповестить об этом ректорат.
– – Прошу меня простить, профессор, – – Теодор дышал тяжело и рвано, едва проталкивая непослушный воздух в легкие, – – подобное не повторится.
– – Я вызвала вашего куратора, лорд Лисовский ждет вас за дверью.
Тео ссутулился и пошел получать заслуженный нагоняй.
***
– – Господин Терлег, вы исчерпали время для подготовки, – – профессор Ивенсон с улыбкой наблюдал, как Карл упрямо продолжает строчить ответ.
– – Но я еще не все написал!
Увы, преподаватель был неумолим.
– – Номер билета? – – маг спокойно выбрал из стопки зачеток принадлежащую Карлу и поднял взгляд на целителя, который медленно и обреченно плелся к преподавательскому столу.
– – Восемнадцатый.
– – Я слушаю, что вы успели написать.
Карл, ожидавший, что исписанные им листы отнимут, посмотрел на профессора с недоверчивой надеждой, а затем, набрав в легкие побольше воздуха, принялся рассказывать. За последующие семь с половиной минут лорд Ивенсон и вся аудитория прослушала ответ не только на восемнадцатый билет, но и семнадцатый, девятнадцатый, двадцатый, а также почему-то – – второй, хотя, казалось бы, общей темой этих вопросов являлся разве что только сам Рейвель.
Под это дело активизировались и несколько страдальцев на задних партах, которые не смогли воспользоваться шпаргалками и за все время вымучили из себя едва ли пару предложений. На восьмой минуте профессор Ивенсон прервал Карла и задал дополнительный вопрос:
– – Какие группы глаголов входят в неполнозначные?
– – Модальные и… – – Карл с ужасом осознал, что в голове воцарилась абсолютная пустота.
Одра, корпящая над своим билетом на третьем ряду, подняла голову от исписанного листа.
– – Что же вы, Терлег? Это простой вопрос, – – поторопил Ивенсон и потянулся стилусом к зачетке, – – модальные глаголы и…
– – Кактусы, Карл! – – громко подсказала Одра.
– – А, фазисные! – – вскричал осчастливленный целитель.
Группы Кестера, Кехта и Корфа расхохотались, перепугав остальных студентов. Готхольд и вовсе распластался на парте, подвывая на одной ноте. Даже Теодор позволил себе улыбку.
– – Хорошая подсказка, – – оценил лорд Ивенсон, – – и так как я не могу понять связи между фазисными глаголами и кактусами, пожалуй, ответ зачту. Терлег, приведите примеры фазисных глаголов.
Спустя минуту Карл, вырвавшись из аудитории, издал победоносный вопль и взмахнул зачеткой книжкой, в которой теперь имелась размашистая подпись профессора Ивенсона.
– – Блеир, присаживайтесь, – – пригласил маг, прислушавшись к завистливым вздохам из коридора – – часть специалитета еще томилась под дверями, дожидаясь своей очереди, а теперь жадно пытала Карла: – – И, поскольку, ни одно доброе дело не должно остаться безнаказанным, начнем с дополнительных вопросов.
Одра побледнела, про себя взмолившись и Всеединому, и Древним, чтобы Ивенсон спросил что-нибудь из того материала, который ей успел объяснить Карстен.
– – Опишите будущее сложное второе время.
Девушка незаметно перевела дыхание и, кое-как собрав расползшиеся по черепной коробке знания, принялась отвечать:
– – Будущее сложное второе время обозначает действие в будущем, которое произойдет после другого действия в будущем.
– – Например?
Как назло, ни одного примера Блеир не помнила.
– – Профессор, а свой вариант придумать можно? – – жалобно попросила Одра.
– – Извольте.
Закусив губу, боевичка попыталась сообразить, какие у нее планы на ближайшее будущее. Корф вроде предлагал куда-нибудь сходить – – отметить сдачу демонового Рейвеля.
– – Когда мы сдадим зачет, пойдем и напьемся. Слово “напьемся” здесь как раз в форме будущего сложного времени.
Пауза.
– – М-да, Блеир, понятие педагогической этики вам явно еще незнакомо… Нет, ну по форме я согласен. Хорошо, отвечайте свой билет, – – тяжело вздохнул профессор Ивенсон, и мысленно сделал пометку себе в м-поле поговорить с Владимиром о выкрутасах его подопечных.
***
Педагогику сдавали седьмой час.
– – Господин Барт, вы зачет мне до самой моей смерти сдавать будете? На кладбище приходить? “Аластриона Ростиславовна, это снова я. Вы чего же молчите?” – – едко изобразила профессор Черкусон.
Сейлан густо покраснел.
На задних партах тихо хрюкнули.
Аластриона Ростиславовна недобро улыбнулась:
– – Это, наверное, должники выразили свою солидарность, – – предположила волшебница, и на последних рядах тут же воцарилась мертвая тишина. – – Господин Барт, вы вообще учили?
– – Нет, но я читал! – – Сейлан решил, раз уж позориться, то до конца.
– – Я буду говорить с лордом Лисовским об уровне вашей подготовки. После Нового года ответите на все вопросы по контрольным работам, которые вы завалили, и только потом я допущу вас, Барт, к пересдаче, – – спокойно объявила профессор и вернула Сейлану зачетку.
– – Ну точно Победитель по жизни, – – шепотом посочувствовал Алекс, проводив взглядом ссутулившегося, горько нахохлившегося Сейлана.
– – Александр Рут, ваша очередь спустя час наконец-таки подошла, – – Аластриона Ростиславовна постучала стилусом и указала на место рядом с собой.
Друзья скрестили за Рута пальцы и помолились, чтобы зачет закончился хотя бы до ночи.
– – Итак, студент, который не хотел записывать лекции, – – ласково объявила профессор Черкусон и забрала у Алекса листы с подробно расписанным билетом. – – Эти бумажки вам не пригодятся…
Алекс лучезарно улыбнулся в ответ. И спустя пятнадцать минут нескончаемых дополнительных вопросов все-таки получил “зачет”. Энтони украдкой выдохнула, Одра показала большой палец, Готхольд неосторожно поаплодировал.
– – Господин Корф, отлично, что вы так радуетесь за друзей. Надеюсь, ваш уровень подготовки настолько же высок, как и у господина Рута. Иначе не представляю, с чего бы вы решили шуметь в аудитории. Вперед.
Готхольд нервно поправил узел галстука, который за секунду превратился в настоящую удавку.
– – О вас я также сообщу лорду Лисовскому.
***
– – А это обязательно было оставлять на последний день? – – Тео, который и без того уже несколько ночей не мог нормально спать, устало потер лоб. Тень за его спиной, за эту неделю окончательно проявившаяся и совершенно не стесняющаяся его друзей, раскачивалась из стороны в сторону и явно скучала.
– – Не-а, – – отозвался Алекс, пролистывая в ментальном поле статьи политической оппозиции – – та резко критиковала консерватизм правительства и инквизиции. Несколько интересных мыслей Рут уже нашел, теперь оставалось их как-то убедительно доказать. – – Я несколько раз садился за реферат, но постоянно отвлекался на более актуальные проблемы.
– – Он хочет сказать, – – съехидничала Энтони, с сомнением рассматривая фрагмент из подошедшей по теме диссертации, – – что и без этой работы легко сможет получить зачет… просто на тот момент слишком уж хотелось показать себя.
