Надежда мира (СИ) - Воронина Тамара (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Главным среди эльфов был не Лин, а другой, постарше, поосанистее, с пенными русыми волосами с явственным зеленоватым отливом и совершенно не гармонирующими темно-розовыми глазами. Японские мультики. И, как и в них, розовые глаза выглядели красиво. Женя попыталась ему объяснить, что никакая она не Джен Сандиния, а просто Женя Ковальская с другой планеты, но он только отстраненно и снисходительно усмехнулся: думай как хочешь, но он, Тай Гилени, привык верить своим глазам. И Женя может не волноваться, какая бы погоня за ними ни шла, не дойдут. Заблудятся в местных лесах, и никакая магия не спасет. Не жалко ли ей преследователей? Ну и правильно. Излишняя добросердечность опаснее откровенной злобы.
Риэль отходил. Отгонял пережитое. Смог взять в руки виолу, смог петь. Признавался, что повторить подвига и снова спеть «Карнийскую легенду» не рискнет и не сумеет, но в тот момент он поверил – заставил себя поверить – в то, что, если он не справится, Женю действительно убьют, потому что он совсем не знал, чего ожидать от эльфов, и если слухи о них правда хоть наполовину, основания для страха были. Эльфы слушали его, даже сдержанно похваливали – ему все равно было. Он не для них пел, а для Жени. И ее заставлял. Вспомнил, что она всего лишь ученица, и снова начались упражнения, снова уроки игры на лютне… Женя была крайне благодарна эльфам за то, что они снисходительно не комментировали ее вокальный дар, особенно после того как услышала поющего эльфа. Не менестреля. Просто сидел молодой парень на вполне деревенской лавочке, починял охотничий многозарядный арбалет и пел себе песенку на непонятном языке. Риэль признался, что не только повторить, но даже и запомнить не смог, а уж на музыкальную память он не жаловался никогда.
Женщины были аналогичные – то есть красивые до умопомрачения и чужие. Найти с ними даже подобия общего языка (а-ля Милочка… или Катенька?) Женя не смогла и решила не пробовать. Сколько они пробудут здесь – еще неделю? Вряд ли больше. Тарвика что-то гонит, куда-то он хочет их привести – ее привести, Женю, а они, как бараны (она – как овца), покорно идут и даже не расспрашивают. Предоставили право выбора самому сильному. Женя знала цену своей «слабости». Не была она ни мягкой, ни слабой, была чужой. В новый мир вживаться можно в детстве, но не когда тебе заметно за тридцать. Она умела бороться с привычными проблемами, но не с магией, не с этой дурацкой Джен Сандиния – ведь и эльфы вовсе не рвались рассказывать ей, что это такое – что она такое. В стиле командора ордена по имени Стан и по фамилии, которую Женя забыла, спокойно и даже как-то равнодушно говорили: «Что рассуждать, пришла – и дело сделано, живи себе спокойно». Она и пыталась. Даже получалось, зато потом все пошло наперекосяк…
Эльфы экипировали их на славу. Если вдруг кто обратит внимание на эльфийский стиль и исполнение? Ну так и что? Даже лучше. Подумают, что вы либо феноменально богаты, либо эльфы по какой-то причине вас поддерживают. И это уж точно не плохо. Из прежней одежды эльфийка, занимавшаяся гардеробом Жени, оставила только подаренное Райвом платье. Новые штаны оказались идеальными для дороги, а места занимали ненамного больше, чем платье, поэтому эльфийка снабдила ее аж двумя парами штанов, тремя блузками, вязаным тонким свитером, скатывавшимся в малюсенький комочек и почти ничего не весившим, красивым и удобным бельем. Как это: женщина – и без косметики? И в рюкзаке оказалась кожаная шкатулка с минимальным набором – крем, пудра, тени, помада и даже тушь для ресниц в привычном тюбике. Мужчин тоже приодели и приобули, а Риэлю подарили еще и легчайший футляр для виолы – в знак благодарности за «Карнийскую легенду».
Тарвик выглядел повеселее, наверное, медики провели ему какой-то общеукрепляющий курс, да и рука больше не донимала, что его заметно радовало. Распрощавшись со странным гостеприимством эльфов, они отправились дальше. Предусмотрительные эльфы навьючили его свертком легкого и непромокаемого полотна, из которого при известной сноровке можно было соорудить палатку и даже втиснуться в нее втроем. Спать стало совсем тепло. Женя перестала интересоваться, куда и зачем они идут. То есть перестала не спрашивать у Тарвика, она особенно и не спрашивала, а перестала задаваться этой проблемой. Дорога – и дорога, как и прежде. Конечно, она обманывала себя, «как и прежде» осталось в невероятно далеком прошлом, когда она чувствовала себя птицей – свободным и счастливым человеком, когда имела блаженную возможность идти по пыльным или чистым дорогам, держа за руку лучшего своего друга…
Свободы как не бывало, но рука друга – здесь, и будем считать, что это главное. Эльфы? Ну и что? Экзотически красивые? Любовалась, пока не надоело, и что любопытно, ни один не вызвал ни малейшего женского интереса. Вот с Райвом не удалось встретиться – это жаль. Удастся ли когда-то? Получится ли вернуть прежнее счастье – ведь при желании отыскать в мире знаменитого менестреля не так уж трудно, достаточно только явиться на престижные состязания – и он там будет если не как участник, то хотя бы как слушатель. Вот бы сейчас сюда Райва… Ну и пусть он профессиональный бунтарь, пусть скрывает кратно больше, чем говорит, пусть агитирует за ущемление женских прав, пусть даже не любит геев – наплевать. Зато сильный и надежный. С ним спокойнее. Куда спокойнее, чем с Тарвиком. Вот почему – она доверяла Райву, но не доверяла Тарвику, однако шла сейчас именно за Тарвиком, терпеливо дожидаясь, когда он определит направление, стирая его белье в ручейках или озерцах, не пользуясь никакими приправами при готовке, потому что полуразрушенный желудок Тарвика приправ не принимал…
Он не враг. Пусть у него какие-то свои непонятные цели, но он не враг. Женя не понимала, то ли она и правда в этом уверена, то ли просто старается себя убедить. Ну очень уж сюрреалистично было бы, пройдя такие испытания, оказаться в лапах нового врага… Тарвик не был похож на фанатика, потому что никакой фанатик не скажет с такой легкой убежденностью, что пятьдесят тысяч любит больше, но сейчас он казался фанатиком. А кто еще, умирая и зная, что умирает, будет так целеустремленно продираться сквозь лесные дебри и карабкаться в горы?
Да, горы были мощные. Женя помнила, что самый низкий перевал находится на уровне Эвереста, и недоумевала, зачем же карабкаться туда, ведь не альпинисты, не влезут, а если и влезут, то задохнутся к черту без кислородных масок. Но – шла. Покорно, не капризничая (вот чего не умела!), даже не думая, почему идет. Может, вело любопытство? Просто узнать, что там в загашнике у этого супермена, который умеет, даже будучи больным, испытывая сильные боли в спине, за секунды вырубать по трое здоровых и молодых… А может, больше идти было некуда. Разве что поселиться в Райвовых комфортабельных пещерах.
Вдруг начали сниться сны. Вообще, с Женей это случалось не так чтоб часто: она обычно просто крепко спала, не запоминая, что виделось. А тут сны были не сны, а просто кино из серии ЖЖ. Один сюжет заставил ее проснуться в слезах. Приснилось, что они с Риэлем каким-то чудом попали на Землю, да при этом обладая фантастическими деньгами, позволяющими жить совершенно как хочется, и, получив паспорта (что было еще большим чудом!), купили трейлер и отправились в путешествие по белу свету, а во время остановок давали концерты – просто так, не прося за это денег, еды или крова, для удовольствия своего и слушателей…
Слава богу, мужчины продолжали спать. Неслышно дышал Риэль, беспокойно подергивал головой Тарвик. Бессмысленный путь. Дорога в никуда. Чей же это было романчик? Ах, да – Грин. Совсем не тот Грин, что «Алые паруса» написал. Женя, помнится, удивлялась, как это можно – написать столь разные вещи. А вот будь она писательницей, что творила бы в разные периоды своей жизни? Триллер, производственный роман, научную или не очень фантастику, фэнтези, снова триллер… Риэль вдруг улыбнулся во сне, и у Жени немедленно улучшилось настроение и высохли слезы. Почему – тупо топают вслед за Тарвиком? Потому что это почти нормально – идти за тем, кто готов вести. Вечные ведомые. Да уж, лидер из Жени нулевой, несмотря на упорство и умение выживать в тяжелой ситуации. Ей и не хотелось никогда быть лидером, ни в школе, когда она еще не знала, что умеет выкарабкиваться из трудностей, и вообще не знала, что трудности бывают, ни потом, когда уже ознакомилась с этим своим качеством и убедилась, что трудности даже не редкость, а система. Все равно. Даже когда она прорвалась, все равно не мечтала о высоких должностях, ответственности за кого-то, кроме себя, о желании принимать решения и вести за собой. Пусть ведут желающие, а идти или нет, мы посмотрим.
