Подлунное Княжество (СИ) - Бабернов Сергей (книги без сокращений .TXT) 📗

Послав очередной заряд прямо в центр грудной клетки дюжего молодца с перепачканным копотью лицом и чёрной тряпкой на голове, Ратибор вскинул оружие, поджидая очередного из неудачливых преследователей. Огонь понемногу затихал. Ковыль, поначалу вспыхнувший подобно пороху — бездымно и скоро — теперь не столько горел, сколько исторгал в небо чёрные клубы дыма. По-видимому, у самых корней сухостоя всё же оставалось немного влаги, да, наверное, пламя принялось и за тела погибших в огненном кольце клобуков. Никто больше не появлялся. Всё было кончено.

Выждав для надежности ещё несколько минут, Ратибор убрал оружие и направился к ближайшему разбойнику. К сожалению, за ним не идёт отряд, набираемый в военное время из крепких ребят, любящих днём потолкаться у городских ворот, а вечером оставить полученные разными затейливыми способами монеты в не самых приличных красоградских заведениях. За отсутствием поступивших на княжескую службу головорезов, благородному всаднику пришлось не только повергать врага, но так же и копаться в его имуществе и добить раненных, если они будут.

Ратибор нехотя подошёл к одному из убитых, или, по крайней мере, весьма искусно прикинувшемуся таковым. Брезгливо скривившись, ткнул тело носком сапога. Жизни в нём не больше, чем в разбитом горшке. Перебарывая презрение к подлому ремеслу, потянулся к кошелю на поясе клобука. Двумя пальцами ухватился за него. Кошель оказался закреплённым на совесть. Вздохнув, всадник достал нож и перерезал пояс. Отбросив в сторону баклажку с тошнотворно пахнущим пойлом, высыпал содержимое кошеля на землю. Добычей Ратибора оказалась горка белёсых шариков. Он взял один, понюхал, сжал посильнее. Шарик рассыпался. Не то известь, не то высохший птичий помёт. Ратибор вытер ладони.

«Может тоже какое средство от кариеса, — невесело усмехнулся всадник, — и для свежести дыхания. Мне такого добра даром не нужно. Чёрт, многие самое важное и ценное за пазуху прячут! Как неохота мертвяков обыскивать!»

При одной мысли, что придётся залазить под рубахи к убитым, выворачивать карманы замасленных портков, Ратибору стало не по себе. Многие бы воины, наёмные убийцы и желающие пойти по этому пути с ужасом бы отказались от своего выбора, заставь их повозиться с раненными или хоронить тела после крупной битвы. То что кажется славным или по крайней мере прибыльным делом, при ближайшем рассмотрении не вызывает ничего кроме отвращения и страшных снов. Хотя… Люди ко всему привыкают. Да и люди бывают разные. Ратибор, по крайней мере, так и не научился спокойно смотреть в лицо противнику. Пока попадающий к нему на мушку являлся безликой, потенциально опасной мишенью, всадник не чувствовал угрызений совести, но сейчас, глядя на запачканные кровью и копотью, застывшие физиономии клобуков, не такие уж безобразные и порочные как этого хотелось бы, представляя, как придётся их обыскивать (у преследователей могло быть припрятано что-либо важное для спасения Ратибора и его спутницы) всадник чувствовал себя премерзко. Лишь воспоминание о вырезанной полностью деревне и уверенность в том, что ни с ним, ни со Светой клобуки бы церемониться не стали, заставили Ратибора склониться над бездыханным разбойником и скрепя сердце разодрать ворот рубахи.

Всадник скользнул взглядом по ожерелью из клыков какого-то хищника, прощупал пальцами воротник (некоторые зашивают кое-что, не предназначенное для постороннего глаза именно туда), наконец решился сунуть руку под одежду, стараясь избежать соприкосновения посеревшей мёртвой кожи.

Топот копыт оборвал неприятное занятие. Ратибор вскинул голову. Положение прояснилось в долю секунды. Свалял дурака! Попался, словно кур в ощип! Кто-то из чёрных клобуков, видать самый опытный и самый хладнокровный, то ли не ринулся вместе с остальными в погоню, то ли не потерял контроля над конём даже в сердце огненной стихии. Так или иначе, но из тучи чёрного дыма на всадника выскочил уцелевший разбойник. Как и любой опытный воин, он выбрал момент, когда у противника схлынет азарт схватки и упадёт бдительность. Чёрный шарф клобук предусмотрительно накинул на глаза лошади, так что животное, хотя и чувствовало жар и запах дыма, но не могло видеть огня и паники сородичей, а, следовательно, не перепугалось подобно остальным.

Всаднику понял, что летящий на него воин с опалёнными волосами, дымящейся одеждой, сверкающим яростью оскалом и разрезающим воздух мечом ни что иное, как воплощение смерти. Его, Ратибора, смерти.

«Как глупо», — подумал всадник, медленно, слишком медленно, распрямляясь и опуская руку к кобуре.

Ратибору ощутил себя на огромных, набирающих с каждым мгновением скорость, качелях. Замелькали, сливаясь воедино, выпуклые, слепящие картинки. Школа всадников, Злата, Беовульф, Мериддин, Сиггурд, зимний лес, взрыв Красограда, Света. Сердце ударилось о ключицу и упало в желудок. На попытку спасти себя времени не оставалось. Сияние белоснежных зубов на перепачканном копотью лице и отточенного клинка, изгнали все прочие образы.

Тело всадника, приученное с давних времён сопротивляться надвигающейся гибели даже в те моменты, когда мозг осознал её неотвратимость, действовало само по себе. Позднее Ратибор так и не смог понять, каким образом ему удалось поднырнуть под клинок клобука, а потом проскочить под брюхом летящего со скоростью ветра коня. Макушка ещё чувствовала свист голодной стали, а спина тяжесть прошедших в волоске копыт, но всадник был жив. Жив, а значит, способен к сопротивлению.

Кровь ещё не избавилась от ледяного дыхания близкой смерти, конечности от скованности готового к гибели человека, но Ратибор уже видел лазеечку в мир живых.

Клобук проскакал десятка два шагов. Раздосадованный нелепым промахом он лихо развернул коня, всё ещё не веря, что его жаждущий крови клинок так и не отведал плоти. Вид поднимающегося с земли Ратибора говорил сам за себя. Дико взвизгнув, разбойник пришпорил лошадь.

Нож, коим был разрезан пояс мертвеца, всё ещё оставался в руке. Как не подумал о нём раньше?! Целиться некогда. Поза — хуже не бывает. Но это единственный шанс. Тонущий и за гадюку схватится.

Ратибор метнул оружие, не успев как следует рассмотреть противника, ориентируясь больше на топот. Короткий вскрик, пронёсшаяся мимо лошадь, призрак надежды…

Всадник прыгнул туда, где о землю шмякнулось нечто похожее на куль. Нож почти не причинил клобуку вреда, пробив мякоть руки и застряв в плотной ткани рубахи. Разбойник слетел с коня от неожиданности и сейчас оглушённый поднимался с земли, тупо глядя на резную рукоять. Голова Ратибора, с которой смертоносная сталь, упавшая неподалёку, срезала по какой-то причуде всего лишь прядь волос, ударила в челюсть противника, не уступая по силе хорошему тарану. Клобук лязгнул зубами и опрокинулся на мясистые листья. Зелёный сок брызнул в лицо упавшему следом Ратибору. Не теряя ни секунды, всадник упёрся коленом в живот противника, его пальцы впились в волосы разбойника, запрокинув голову, другая рука выдернула нож и приставила плюющееся плотоядными искрами лезвие к горлу клобука.

— Назови хоть одну причину, по которой ты проживёшь лишнюю минуту? — Ратибор сам испугался хриплого рычания, вырвавшегося из глотки.

В глазах противника он не увидел страха. То ли негодяй ещё не отошёл от двойного падения, то ли свою жизнь он ценил не дороже, чем жизнь своих жертв. Осторожно, понимая, что голодный клинок только и ждёт повода вспороть кожу, разбойник поднёс ладонь к лицу, вытер разбитые губы.

— Ну! — рука Ратибора дрогнула, к ключице клобука побежала струйка крови.

— Сделка, — прошамкал разбойник.

— Не понял.

— Моя жизнь за имя заказавшего тебя и за кое-что ещё.

— Ты, парень, видно головку расшиб? Моя жизнь и револьверы нужны Майку. Кое-что ещё? Не знаю. Стоит ли оно твоей поганой шкуры?

— Майку? Этот щенок из города нос боится высунуть! Тобой интересуются люди посерьёзнее… Именно тобой, а не дурацкими громыхалками. Тобой и девкой.