Девять принцев Амбера .Тетралогия - Желязны Роджер Джозеф (бесплатные книги полный формат txt) 📗

— Люк! — позвал я. — У нас есть одна проблема.

Он отвернулся от стойки и спросил:

— А в чем дело?

— Так, пустячок, — буркнул я.

Те, в чьих жилах течет кровь Амбера, способны на потрясающие силовые аттракционы. Мы также способны выдержать довольно сильный удар. Поэтому среди своих это качество взаимно аннулируется. Следовательно, к таким делам нужен исключительно правильный подход, если ты вообще намерен что-то предпринять или изменить… Я взметнул свой кулак от самого пола и со всей силой, которую только мог в него вложить, нанес Люку такой удар в челюсть, что моего друга приподняло над полом, перевернуло. Он упал на стол, который от этого развалился. Но Люк продолжал скользить на спине в другой конец бара, где и остановился, наконец, весь помятый у ног тихого джентльмена викторианского вида, который выронил кисть и быстро отшатнулся в сторону, когда Люк затормозил у его ног. Я поднял левой рукой кружку и вылил ее содержимое на правый кулак, которым я, казалось, врезал по скале. Как только я все это проделал, свет померк и наступил, миг полнейшей тишины. Затем я бухнул кружкой о стойку.

И именно в этот момент помещение содрогнулось будто в преддверии землетрясения. С обширной полки свалились две бутылки, закачалась лампа, кулдыканье стало слабее. Я взглянул налево и обнаружил, что жуткая тень Бармоглота несколько отступила в заросли. Более того, нарисованная часть перспективы теперь протянулась гораздо дальше в нормальное пространство и, похоже, продолжала наступать в этом направлении, превращая трехмерное пространство в плоскую неподвижность. Судя по звукам, Бармоглот теперь удалился налево, спеша опередить продвижение плоскостей. Труляля, Траляля, Додо и Лягушонок принялось упаковывать свои инструменты. Я направился через бар к распростертому телу Люка. Гусеница разбирала кальян, и я заметил, что ее гриб склонился под странным углом. Белый Кролик удрал в нору под стойкой, и я слышал, как бормотал проклятья Шалтай, качаясь на табуретке, куда только что сумел вскарабкаться. Я махнул джентльмену с палитрой и приблизился к нему.

— Извините за беспокойство, — поклонился я ему, — но поверьте, это к лучшему.

Я поднял обмякшее тело Люка и перекинул его через плечо. В мою сторону устремилась стая игральных карт. Я отпрянул, чтобы не мешать их стремительному полету.

— Господи Боже! Это напугало Бармоглота! — заметил позади меня джентльмен с палитрой.

— Что? — переспросил я, не уверенный, действительно ли я желаю это знать.

— Это, — ответил он, показывая в сторону передней части бара.

Я посмотрел и понял, что Бармоглот проявил не трусость, а благоразумие. В бар только что вошел двенадцатифутовый Огненный Ангел, какого-то красновато-коричневого цвета с крыльями, похожими на матовые окна. Наряду с намеками на смертность, он напоминал мне богомола. На нем был ошейник с шипами, из короткого меха при каждом его движении высовывались многочисленные, похожие на тернии, когти. Один из когтей зацепился и сорвал с петель шатающуюся дверь, когда существо протиснулось внутрь. Это был зверь Хаоса — редкий, смертоносный и высокоразумный. Я уже много лет не видел ни одного такого и не желал бы видеть сейчас. Я ничуть не сомневался, что находится он здесь из-за меня. В какой-то миг я пожалел, что потратил заклинание остановки сердца на всего лишь какого-то заурядного Злопастного Брандашмыга. Но тут я вспомнил, что у Огненных Ангелов три сердца. Я оглядывался, когда он заметил меня, издал короткий охотничий вой и устремился в мою сторону.

— Мне хотелось бы иметь побольше времени, чтобы поговорить с вами, — сказал я художнику. — Мне нравится ваша работа, но к несчастью…

— Я понимаю…

— Пока!

— Желаю удачи.

Я шагнул в кроличью нору и побежал пригнувшись, так как мешал низко нависающий потолок. Люк порядком затруднял мое передвижение, особенно на поворотах. Позади послышался скребущий звук. Охотничий вой повторился. Однако меня немало утешала мысль, что для того, чтобы пройти, Огненному Ангелу, потребуется увеличить некоторые участки туннеля. Но, с другой стороны, он был способен это сделать. Эти твари невероятно сильны и практически неуничтожаемы. Я бежал до тех пор, пока у меня под ногами, не провалился пол. Я стал падать, протянув свободную руку и пытаясь ухватиться за что-нибудь, но держаться было не за что. Дна не было. Хорошо. Именно на это я и надеялся и наполовину ожидал, что так произойдет. Люк издал единственный тихий стон, но не шевельнулся. Мы падали… Вниз, вниз, вниз… Это был колодец либо очень глубокий, либо, мы очень медленно падали. Нас окружали сумерки и я не мог различить стен шахты. В голове у меня прояснилось еще больше, и я понял, что падение будет продолжаться до тех пор, пока я сохраняю контроль над одной переменной — Люком. Высоко вверху снова раздался охотничий вой. За ним опять последовал странный кулдыкающий звук. Фракир тихо запульсировал на моем запястье, не сообщив в общем ничего такого, чего бы я не заметил. Поэтому я заставил его замолчать. Еще прояснение… Я стал вспоминать свое нападение на Замок Четырех Миров, где я обнаружил мать Люка, Ясру. Нападение оборотня. Свой странный визит к Вианте Бейль, оказавшейся на самом деле совсем не тем, чем она должна была быть… Ужин в Закоулке Смерти… Страж… Сан-Франциско… Хрустальная пещера… Все яснее и яснее… и все громче и громче вой Огненного Ангела сверху. Вероятно, он пробрался через туннель и теперь опускается. К несчастью, он обладает крыльями, в то время как я могу только падать. Я посмотрел вверх, но не смог различить его силуэта. Наверху казалось еще темнее, чем внизу. Я надеялся, что уже приближаюсь ко дну или тому, что дно заменяет, так как не мог придумать никакого другого выхода. Слишком темно, чтобы разглядывать Козырь, или в достаточной степени разобрать проносящиеся мимо детали, чтобы прибегнуть к смещению Отражения. Я почувствовал, что, вероятно, не падаю, а плыву, причем со скоростью, которая обеспечит сохранение нас в целости при приземлении. К тому же, если на самом деле это не так — то есть средство, могущее еще более замедлить спуск — адаптация еще одного из неиспользованных мною заклинаний. Однако эти соображения мало чего стоили, если по дороге вниз нас съедят в случае, если преследователь голоден. Правда, он также легко может нас расчленить. Следовательно, возникает необходимость в увеличении скорости, чтобы оторваться от преследующего нас Огненного Ангела. А это приведет к тому, что мы разобьемся в лепешку, когда достигнем дна. Ох уж эти мне проблемы… Люк слегка шевельнулся на моем плече. Я надеялся, что он не собирается очнуться, так как у меня не было времени возиться с заклинанием сна, и мое положение не позволяло мне нокаутировать его вторично. В запасе оставался только Фракир. Но если Люк приходит в себя, то удушье только поможет ему очнуться и не приведет к потере сознания. К тому же, он требовался мне в приличной форме. Он знал многое, чего не знал я, и в чем я сейчас особенно нуждался. Между тем спуск проходил по участку намного более светлому, и мне впервые удалось различить стены шахты и заметить, что их испещряют надписи от руки на неизвестном мне языке. Это напомнило мне рассказ Ямайки Какнака, но не подсказало, как выйти из создавшейся ситуации. Сразу же после того, как светлый участок кончился, я разглядел далеко внизу небольшое пятнышко света. И почти в тот же миг я услышал вой — теперь уже слишком близкий. Я взглянул вверх как раз вовремя, чтобы увидеть опускающегося через светлый участок Огненного Ангела. Позади него виднелся и другой силуэт. Бармоглот тоже отправился вниз и, кажется, показывал лучшее время, чем, любой из нас. Мне мгновенно пришло на ум соображение по поводу его цели. Когда преследователи приблизились, а пятно света внизу увеличилось, Люк опять шевельнулся. Однако в этот момент мы получили небольшую отсрочку, так как Бармоглот настиг наконец Огненного Ангела и напал на него. Свист, стон и кулдыканье разнеслись по шахте гулким эхом. Слышались и другие звуки — шипение, скрежет о стенку, а иной раз и рычание. Два зверя сошлись в жестокой схватке и рвали друг друга, с глазами, словно умирающие солнца, когтями, похожими на штыки, образуя адскую пляску смерти в свете, хорошо доходившем до них снизу. Их смертельная схватка не вызывала во мне оптимизма, но все же замедлила их продвижение до такой степени, что я понял, рисковать с малоподходящим заклинанием не требуется и можно спокойно выбираться из туннеля в целости и сохранности.