Возрожденный Дракон - Джордан Роберт (прочитать книгу .TXT) 📗
Щеки у Мэта были ввалившиеся, но уже не такие впалые, как прежде. Уже не казалось, будто глаза его слишком глубоко запрятаны под лоб, и темные круги под ними исчезли. Чудилось даже, что каждый кусок пищи, проглоченный им вчера, обратился в мясо, наросшее на кости Мэта. Плечи его наливались силой.
— Поправляясь так быстро, — пробормотал Мэт, — я успею отсюда удрать прежде, чем они меня заподозрят в желании бежать! — Но все-таки не было конца его изумлению, когда, усевшись за стол, он уплел всю ветчину до крошки, горы репы, да еще и горох, красовавшийся в блюде.
Будучи твердо уверен, насколько точно его пленители убеждены: наевшись, парень снова повалился в постель, — Мэт вместо этого быстро оделся. Всовывая ноги в сапоги, Мэт осмотрел свою запасную одежду и решил ее пока не брать. Для начала я должен понять, как поступить. И если придется, оставить одежду... Чашечки с игральными костями Мэт засунул в сумку. С помощью костей он всегда добудет любую необходимую одежду.
Открыв дверь, Мэт выглянул наружу. Множество дверей, покрытых резными панелями из золотистого и светлого дерева, красовались по коридору, а между ними висели красочные гобелены, по полу же бежала дорожка из голубого ковра, пересекающая белые каменные плитки. В коридоре не было ни души. Вовсе никакой охраны! Закинув на плечо свой плащ, Мэт поспешил вон. Оставалось только найти путь, ведущий к выходу.
Спустившись по ступенькам вниз и поплутав немного по коридорам и открытым дворикам, он наконец обнаружил дверь, выпускающую добрых людей на свободу, но перед этим он успел встретить немало незнакомых людей: служанок, одетых в белое послушниц, спешивших выполнить полученные задания, которые поспешали вдвое быстрее служанок, да еще группу одетых в рабочие костюмы слуг-мужчин, волокущих огромные ящики и другие нелегкие грузы, Принятых, облаченных в нарядные платья с полосами. Даже нескольких Айз Седай!
Айз Седай, как ему казалось, вовсе Мэта не замечали, проплывая мимо него, сосредоточенно раздумывая о чем-то своем, либо обращали на него мимолетный взгляд. Одежда на нем была явно сельская, однако хорошо скроенная, так что на бродяжку парень ничуть не походил, а судя по числу встреченных им слуг, можно было понять, что мужчин в эту часть Башни допускают. Мэт догадывался, что, вероятно, Айз Седай принимают его за одного из слуг, и это устраивало его вполне, впрочем, до тех пор, пока от него не требуют носить что-то тяжелое.
К его сожалению, ни одна из встреченных им женщин не оказалась ни Эгвейн или Найнив, ни хотя бы Илэйн. Она хороша собой, даже тогда, когда важно-преважно задирает свой носик. Уж она-то смогла бы мне рассказать, где найти Эгвейн и Мудрую. Не могу же я скрыться, с ними не попрощавшись! Ведь ни одна из них, о Свет, не вознамерится вернуть меня обратно только по той причине, что все они собираются стать Айз Седай! Лучше мне, дураку, сгореть, если я не прав! Нет, они этого не совершат! Во всяком случае, мне явно стоит рискнуть.
Но очутившись на свежем воздухе, под ярким утренним небом, в котором проплывали редкие облака, Мэт выбросил на время из головы всех женщин. Он смотрел на широкий, вымощенный каменными плитами двор с простым каменным фонтанчиком посередине его и казармой, построенной из серых булыжников, на другой стороне. Казарма походила на громадный валун, красующийся рядом с немногими деревьями, вырастающими из обложенных камешками отверстий в плитах. На скамейках перед длинным и низким зданием посиживали стражники в одних рубашках, они приводили в порядок свое оружие, доспехи и упряжь лошадей. Они-то как раз и нужны были сейчас Мэту.
И он стал прохаживаться по двору, поглядывая на солдат как будто от нечего делать. Занимаясь делом, они разговаривали между собой и посмеивались, как мужчины, вернувшиеся с поля в урожайную пору. Время от времени кто-то из них поглядывал с любопытством на Мэта, но прогонять парня никто не стал. Он то и дело задавал кому-нибудь из солдат простые вопросы. И наконец получил ответ, которого так ждал.
— Стража на мосту? — переспросил коренастый темноволосый мужчина, старше Мэта от силы лет на пять. Говорил он с сильным иллианским акцентом. Несмотря на молодость, левую его щеку уже пересекал тонкий белый шрам, а руки солдата, точившие меч, двигались со знанием дела. Прежде чем возобновить свою работу, он глянул на Мэта искоса. — Я сам на мосту стою, и вечером опять на пост заступаю. А ты с какой стати спрашиваешь?
— Да вот, задумался вдруг, как поживают люди по ту сторону реки... — Да и об этом тоже не помешает выяснить. — Как там с дорогами? Вряд ли там грязно, если только дождей не было, хотя я их не припомню.
— Это ты про которую сторону? — безмятежно спросил Мэта стражник. Он не отрывал взгляда от промасленной тряпки, которой протирал теперь лезвие.
— Я-то? Да про ту, про восточную. Ну да, восточная сторона...
— Грязи там нет. Есть Белоплащники. — Мужчина наклонился и сплюнул в сторону, но голос его не изменился. — В каждую из деревень миль на десять в округе, за рекой, Белоплащники норовят сунуть свой нос. Вреда особого они пока никому не сделали, но само их присутствие заставляет людей загрустить. Пусть проколет меня мой рок, ежели я не думаю, что они хотят нас вынудить к драчке, они ведь и поглядывают так: могли бы, мол, так напали б на вас сразу! Не завидую я тебе, если ты туда топать собрался.
— А если на запад двинусь?
— И там то же самое! — Стражник поднял взгляд на Мэта. — Но ты, парень, не попадешь ни на восток, ни на запад. Либо имя твое будет Мэтрим Коутон, либо покинь меня удача! Прошлой ночью я тоже стоял в карауле на мосту, и пришла к нам сестра, собственной персоной. Она каждому из нас до тех пор вдалбливала описание твоей внешности, пока мы назубок его не выучили. Она так нам сказала: он — гость, вреда ему не чините. Но из города тебя выпускать тоже не ведено, а попробуешь скрыться — связать тебя по рукам-ногам, чтобы и думать об этом бросил. — Глаза стражника сузились. — Ты у них украл чего, что ли? — В голосе его слышалось сомнение. — Не похож ты на тех господ, что бывают гостями сестер.
— Да ничего я не воровал! — с негодованием воскликнул Мэт. Да спалит меня Свет, даже такую малость мне не удалось сделать без происшествий! Все они меня знают в лицо. — Какой же из меня вор!
— По лицу вижу: ясное дело, не вор. Другое у тебя на лице. Но на того парня, который три дня назад хотел мне продать Рог Валир, ты чем-то очень похож. Тот все клялся-божился: настоящий, мол, Рог, самый что ни на есть! Ты тоже, может. Рог хочешь мне втюхать? Или мечом Дракона торгуешь?
Услышав о Роге, Мэт вздрогнул, но ухитрился говорить спокойным голосом.
— Три дня назад я был совсем больной. — Он заметил: на него уже воззрились прочие стражники. О Свет, и каждый из них извещен: уходить мне запрещено! Он из последних сил заставил себя рассмеяться и проговорил: — Меня Исцелили сестры! — При этих словах некоторые стражники нахмурились. Может быть, они считали, что человек посторонний должен называть Айз Седай не сестрами, а более уважительно? — Наверное, Айз Седай желают, чтобы я никуда не уходил, пока мои силы не восстановятся окончательно. — Он пытался каждого из глядевших на него солдат убедить, что слова его правдивы. Я сказал только одно: просто я был Исцелен ими. Больше ничего. Нет никакой особенной причины из-за меня больше волноваться.
— По лицу вижу: ты и вправду болел. — Иллианец кивнул Мэту. — Потому, может, тебя и хотят здесь оставить. Но я чего-то не помню, чтобы когда-нибудь одного какого-то там больного в городе удержать так старались, всеми силами.
— Потому и стараются, что я больной, ты же сам говоришь, — твердо заявил Мэт. Но они продолжали смотреть на него в упор. — Но ходить мне надо. Они сами сказали: мне необходимы прогулки. Как можно больше гулять, да подольше. Чтобы восстановить силы. Сами понимаете.
Уходя от стражников, он чувствовал, как их глаза продолжают за ним следить, и нахмурил брови. Нет, ничего лишнего он не сказал, просто старался выяснить, многие ли могли опознать его. Если приметы его известны были лишь офицерам из стражи на мостах, то можно было бы попытаться проскользнуть мимо стражников. Он частенько ухитрялся проскальзывать незамеченным туда, куда ему было надо. И обратно тоже. Подобный талант развивается лишь у того, чья мать постоянно убеждена, будто он снова по уши влез в какую-то новую беду и у кого четыре родных сестрицы так и норовят лишний раз на братика наябедничать. Но только что я убедился: узнать меня может, пожалуй, каждый второй из стражников в этой казарме. Кровь и проклятый пепел!
