Семь цитаделей (СИ) - Удовиченко Диана Донатовна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Понаблюдав некоторое время за этой идиллической картиной, Рамир криво усмехнулся. Мальчишка видит собственное прошлое. Вот какой, оказывается, была его жизнь - безоблачной, радостной, полной любви. Неудивительно, что он так силен. Если бы у самого Рамира было такое детство, сейчас бы он был непобедим! Если бы хоть кто-нибудь тогда любил его! Колдуна захлестнула зависть, какая-то детская обида на Алана, у которого было все, о чем Рамир не мог даже мечтать. "Посмотрим, как тебе понравится это!", - прошептал он и начал творить заклинание.
Небо над уютным домом потемнело, солнце скрылось за черными тучами. Грянул гром. В дерево, растущее под окном, ударила молния, ствол затрещал и вспыхнул синеватым пламенем, которое быстро побежало по траве, превращая веселую пеструю от цветов лужайку в выжженную пустыню. Язык пламени лизнул стену дома, запахло дымом. Сидящая за столом семья замерла от неожиданности. Резко, со стуком, распахнулась дверь, и в комнату влетела огромная черная птица. С яростным криком она кинулась на Гарта, впилась когтями в грудь и длинным твердым клювом выклевала глаза. Кровь… Гарт, содрогаясь, упал на пол, а птица продолжала безжалостно терзать его. Алан отчаянно закричал, Виктория протянула руки, чтобы схватить ребенка, но тут в дом ворвалась стая птиц и набросилась на нее, скрыв от плачущего мальчика. Оставшись один среди грома, огня и чудовищных тварей, разрывающих неподвижные тела его родителей, Алан беспомощно заплакал…
Так уже лучше. Рамир покинул сознание мальчика и вернулся в свое тело, с интересом наблюдая за мечущимся во сне ребенком. Из-под сомкнутых век по его щекам потекли слезы, Алан стонал и вскрикивал, но не просыпался. Через некоторое время его дыхание выровнялось, слезы высохли, и мальчик успокоился. Колдун снова произнес заклинание и вернулся в сон Алана.
Большое гладкое озеро, прозрачная вода блестит под солнцем. Слышно стрекотание стрекоз, слабый теплый ветерок шевелит длинные листья плакучей ивы. Алан с мамой сидит на берегу, наблюдая за тем, как отец разводит костер. Мальчик заглядывает в ведерко, в котором плещется пойманная рыба, и пытается вытащить оттуда большого серебристого карпа. Карп выскальзывает из рук, падает на траву, бьет хвостом, подскакивает и умудряется таким образом вернуться в озеро. Алан подбегает к воде и видит, как рыбина неторопливо уходит вглубь. Мама звонко хохочет, отец притворно-строго качает головой…
Заклинание. Из воды к Алану потянулись длинные, покрытые синими пятнами руки. Мальчик с криком отпрянул назад, Виктория бросилась на помощь сыну. Из озера поднялась блестящая от слизи тварь и, хлюпая, заковыляла по берегу, за ней вылезла другая, третья… Гарт схватился за арбалет, но поздно: весь берег покрылся разлагающимися утопленниками. Один из них настиг убегающую с Аланом на руках Викторию, обнял ее и потащил в воду. Виктория разжала руки, оттолкнув от себя сына в попытке спасти его. Около костра Гарт сражался сразу с дюжиной скользких тварей, но удары его меча проходили сквозь них, не причиняя никакого вреда. Вскоре утопленники свалили Гарта на землю и, схватив за руки, поволокли к озеру. Алан остался на берегу один, глядя, как скрываются под водой его родители…
Рамир снова наблюдал за мальчиком. На этот раз Алан с криком проснулся, дернулся и сел на кровати, вытирая руками слезы. Заметив колдуна, он перестал плакать и постарался сдержать дрожь, сотрясавшую его тело. В который раз подивившись выдержке ребенка, Рамир решил: на первый раз хватит. Слишком сильное потрясение может вызвать остановку сердца, и тогда Рамиру несдобровать. Черная королева страшна в гневе даже сейчас.
Алан снова лег и отвернулся от колдуна, всем своим видом стараясь показать, что ему не страшно.
- Теперь ты будешь видеть это каждую ночь, - сказал ему Рамир. - А скоро твои мать и отец умрут наяву.
Глава 49
Пламя костра волновалось под порывами ветра, в воздухе ощущалось дыхание приближающейся зимы. С черной высоты на Викторию смотрели ледяные звезды. Лагерь спал, вокруг не раздавалось ни звука. Девушка сидела, завернувшись в плащ, и прислушивалась к тишине. Сегодня она будет дежурить одна, сегодня ей нельзя спать. Пусть друзья отдохнут, а она позаботится об их безопасности. Теперь Илья, Ромка и Сергей Иванович ночевали в одном шатре, второй предоставив Гарту. Виктория поднялась на ноги и уже в который раз за ночь неслышно заглянула к мужу. Тот лежал, не шевелясь, с закрытыми глазами, и выглядел как человек, который спокойно спит. Если бы не одно обстоятельство: Гарт не дышал. Виктория еще раз взглянула на мужа, призывая на помощь всю свою выдержку. "Это не Гарт, - убеждала она себя. - Это уже не человек даже. Ты должна. Ты сможешь". Но лицо любимого было таким спокойным и умиротворенным, что ее охватывало сомнение. Может быть, он просто умер? Никогда, даже в самом бредовом сне, в самой бредовой фантазии, она не могла предположить, что наступит время, когда она, как о высшем благе, будет мечтать о смерти мужа. "Нет, он не умер, и ты об этом знаешь, - жестко сказала она себе. - Он не живой, но и не мертвый. И ты должна выполнить данную ему клятву. Это твой крест". Виктория опустила полог шатра, отошла к костру и снова замерла в ожидании. Сегодня вечером отметины на шее Гарта исчезли. Обращение завершилось.
Сосредоточив все свое внимание на шатре Гарта, Виктория не сразу осознала, что вокруг что-то происходит. Из темноты доносились странные шорохи, они приближались, и свет костра выхватил из мрака чьи-то черные тени. Раздался гортанный боевой клич, и перед девушкой возникли фигуры людей, вооруженных копьями. Девушка потянула из ножен меч, но поздно: ее схватили за руки. Из-за кустов начали выскакивать одетые в шкуры люди с раскрашенными лицами, они подбегали к костру и, что-то воинственно выкрикивая и потрясая копьями, торжествующе приплясывали вокруг Виктории. "Дикари", - запоздало подумала Виктория и громко завопила, надеясь, что ее друзья проснутся и успеют скрыться в кустах, пока размалеванные воины не обратили внимания на шатры. Незаметно скосив глаза, она увидела, как из-за полога выглянул заспанный Ромка. Мальчишка какое-то мгновение наблюдал за плясками дикарей, затем осторожно выбрался из шатра и по-пластунски пополз к кустам. Тут же в землю рядом с его головой вонзилось копье, а Ромку схватили сильные руки воина. Двое дикарей вытащили из шатра Илью и Сергея Ивановича и, скрутив их, о чем-то заспорили между собой. Как поняла Виктория из их жестов, воины пытались решить, что делать с мужчинами: убить их на месте или увести с собой. Похоже, ее ждала гораздо более печальная участь: дикари рассматривали ее с нескрываемым вожделением и, ревниво отталкивая друг друга, ощупывали сильное тело и густые волосы девушки. Резкий окрик заставил дикарей прекратить споры и замереть на месте: к Виктории подошел высокий, широкоплечий воин и, оттолкнув остальных, жестом собственника привлек ее к себе. Затем вождь сделал одному из своих подданных знак осмотреть шатер, в котором лежал Гарт. Дикарь послушно подбежал, отдернул полог и с криком упал навзничь, закрывая лицо руками.
Существо, выбравшееся на волю, еще сохранило в себе некоторые черты Гарта. Но с каждым мгновением их становилось все меньше. Жуткое неподвижное лицо было бледным до синевы, алые губы, похожие на поперечную кровавую рану, растянулись в безжизненной усмешке, открывая длинные белоснежные клыки. Желтые глаза с вертикальными зрачками не мигая уставились на вождя, все еще державшего в объятиях Викторию. Взгляд Гарта, или того, что раньше было Гартом, стремительно метнулся в сторону девушки, и она ощутила мучительный ужас. Вампир раскинул руки и медленно поплыл к ней. Его движения завораживали, лишали воли, и стоящие вокруг дикари даже не думали убегать. Они замерли, покорно ожидая своей участи. Бледные руки с длинными тонкими пальцами прикоснулись к волосам Виктории, чувственным движением скользнули по щеке, она увидела совсем близко перед собой лицо вампира и заглянула в его глаза. На какой-то миг девушка ощутила, что изнутри, из-за желтой оболочки, на нее, прощаясь, смотрит Гарт. Наваждение рассеялось, и снова перед Викторией возникло немертвое существо, снедаемое жаждой крови. Девушка зажмурилась, ожидая укуса, но его не последовало: издав омерзительный вопль, вампир схватил вождя за шею и поднял его в воздух, сжимая сильные пальцы. Дикарь захрипел, и вскоре его тело тяжело обрушилось на землю. Движения чудовища сделались стремительными: оно металось от одного воина к другому, разрывало им глотки и впивалось в содрогающуюся плоть, высасывая дымящуюся кровь. Виктория, не в силах пошевелиться, наблюдала за этим невероятным пиршеством, ожидая, когда настанет ее черед. Вскоре посреди залитого кровью лагеря остались лишь Виктория и ее друзья, вокруг громоздились горы трупов. Вампир, одежда которого сделалась красной, на миг остановился, огляделся по сторонам, и медленно, словно нехотя, двинулся к Ромке, Илье и профессору. Вдруг, не дойдя до них нескольких шагов, он застонал, болезненно дернулся и, совершив неожиданный резкий прыжок, исчез за кустами. Раздался удаляющийся шорох - и воцарилась тишина, нарушаемая только дробью, которую выбивали зубы Ромки.
