Проклятие феи - Мак-Кинли Робин (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Катриона с трудом поднялась на ноги. Так же быстро, как и Нарл, она сообразила, хотя и не смогла пока объяснить это для себя, что вокруг пробуждаются только обычные люди, а все феи спят. Спят? Но почему они спят? А затем она начала припоминать, как будто это все ей просто приснилось: вечер, когда праздновался день рождения принцессы. Перниция. Перниция наверняка позаботилась о том, чтобы тяжелее всего ее пагубные сонные чары (Катриона все еще ощущала на языке их омерзительную липкость) легли на других фей, магов и саму королевскую семью, на тех, кто надеялся и пытался ей противостоять.
Но что еще хуже, Перниция оторвала от нее Рози. Перед тем как этот ужасный сон сразил ее, Катриона успела почувствовать, что ее пальцы слабеют и разжимаются. Она вспомнила, как Пеони проталкивалась сквозь толпу к двум высоким женщинам, нелепо вставшим друг против друга над прялкой. После этого она уже ничего не помнила, только сознавала, что потеряла Рози. Как долго она проспала? И где Рози?
Она обернулась слишком поспешно, ибо еще не до конца пришла в себя после сна и пробуждения, и едва не упала.
«Мы побывали у замка, с Рози и остальными, – сообщил лис у ее ног. – Мы обрушили замок».
Обрушили замок?.. Память Катрионы, не дожидаясь просьбы, предоставила ей образ пустоши, стоячих камней, враждебных глаз и замка, где однажды на краткий миг очутились они с Тетушкой и Бардером. Обрушили его? Надежда всколыхнулась в ней, отчего ее ладони и стопы начало покалывать теплом. Она ощутила себя здоровой и сильной и изумилась, поскольку вспомнила рассказы о людях, которые пробуждались от наведенного Перницией сна в павших крепостях. Возможно, именно потому, что она думала о замках и крепостях и ее ноги твердо стояли на голом полу Вудволда, в ней тоже на краткий миг шевельнулось внутреннее знание и она услышала голос, тон которого не могло бы себе представить ни одно человеческое ухо.
«Я здесь, – произнес он. – Ради Рози. Принцессы».
И в этот же миг Катриона подняла взгляд, увидела шиповник, окаймляющий окна и свисающий над открытыми дверями, и поняла, кто с ней заговорил.
«Спасибо, – откликнулась она, не зная, может он ее слышать или нет, не представляя, понимает ли он, что такое благодарность. – Спасибо».
Но где же Рози? Она вновь посмотрела на дыру в крыше, а когда опустила взгляд на этот раз, то увидела бушующее кипение магии почти у самых ног измученного мужчины.
Нарл! Она не сразу его узнала. Его лицо посерело от боли, а волосы будто опалило чем-то. Руки он держал перед собой, подняв, но не прижимая к груди. Она взглянула на них и увидела, что ладони опухли, потрескались и кровоточат, рукава нарядной одежды изодраны до самых локтей, а на предплечьях виднеются отметины, как от языков пламени.
– Нарл… – выдохнула она, ужаснувшись.
Он мотнул головой, и она проследила за его взглядом. Сквозь бурление магии она видела лишь немногим лучше, чем Нарл, но поняла, что перед ней кипит последний бой Перниции и Рози и что Рози неизбежно проигрывает.
Меррел спикировал так быстро, что никто из них его не заметил. Никто не мог бы за ним угнаться, даже сама Перниция, даже молния. Когти меррела схватили Перницию и вырвали из слабеющей хватки Рози, а Вудволд отверз пропасть в полу прямо под ними. Катрионе показалось, что она услышала вопль Перниции. Но если та и произнесла какое-то заклятие, оно ее не спасло и когти меррела не дрогнули. Катриона бросилась вперед и схватила Рози за плечи, едва успев ее поймать. Она пробормотала несколько поспешных слов, высвобождая Рози из капкана магии, все еще сжимающего ее, и прося Вудволд оставить немного пола у них под ногами, пока она не закончит. Их отшвырнуло назад, Нарл подставил обожженные руки и поймал их обеих. Катриона и Нарл, пошатываясь, отступили и оттащили с собой Рози. Катриона заметила, что в волосах Рози запутались два длинных белоснежных пера.
Перниция и меррел стремительно уносились в глубины земли. Пропасть вокруг них конвульсивно подергивалась, плевалась сырой, попахивающей плесенью землей, кусочками древних корней и камнями, а затем захлопнулась с таким звуком, как будто сотни наковален столкнулись друг с другом, и этот грохот обрушился на каждого в зале, словно удар великанского кулака, вышибая дыхание. Но пол в том месте, где исчезли эти двое, вздыбился горой. По ее склонам сошли лавины, и раздался гулкий рев, словно множество свирепых таралианов зарычали в узкой долине. В воздухе так густо стояла невесомая пыль, что людям в зале, попытавшимся отдышаться после грома, с которым сомкнулась бездна, тут же забило ею рты и глотки, и они беспомощно кашляли, надрывая легкие. Испуганные, сбитые с толку люди отступали назад, к сердцу дома, подальше от входа в зал и поднявшейся там горы, и оттаскивали так и не проснувшихся товарищей в самое безопасное место, какое им было доступно.
Одна из стен зала треснула, сложилась и рухнула. Треск, с которым ломалось дерево, походил на человеческие крики. Стены по обеим сторонам от нее зашатались и склонились к ней, будто скорбящие друзья к павшему товарищу, как Катриона и Нарл склонились к Рози. Обломки посыпались на изрытый пол, опасные куски штукатурки и дранка взлетали в воздух со вздыбившихся по сторонам холмиков, хотя гора посередине начала оседать с градом щепок и комьев земли. Гобелены вздувались, словно от великанских выдохов, несколько сорвалось со стен, а один вспорхнул над залом, словно птица, и обрушился на руины королевского стола – половина его еще стояла, а другая превратилась в груду ломаных досок, ножек, еды и посуды.
Рози лишь отчасти осознавала происходящие вокруг разрушения. Катриона содрала с ее лица и рук бóльшую часть связующих чар Перниции. Но когда обломки мебели и спящие тела начало мотать туда-сюда по идущему волнами полу, Рози оторвалась и от нее, и от Нарла и, оглушенная, почти беспомощная, кое-как приткнулась к чему-то твердому. Ощупав найденную опору, она узнала в ней одну из ножек стола в том его конце, который еще стоял, и медленно поднялась на ноги. Согнувшийся поблизости человек, вцепившийся обеими руками в столешницу, показался ей знакомым, но ей потребовалось еще мгновение, чтобы его узнать: Роуленд прикрывал что-то собственным телом, а как только она поняла, кто это, то догадалась и что, точнее, кого он защищает. Роуленд поднял взгляд и в свою очередь узнал ее.
– Ты можешь что-нибудь сделать? – безнадежно спросил он, когда грохот разрушений пошел на убыль.
Рози вовремя остановилась, не успев покачать головой. Она нашла перевернутый стул с отломанной спинкой, но четырьмя крепкими ножками, придвинула к столу, взобралась на него коленями и заглянула в лицо Пеони. Оно выглядело бледнее, чем было – когда? прошлой ночью? неужели это произошло всего лишь прошлой ночью? – а ее дыхание было затрудненным, как будто ей на грудь давила какая-то тяжесть.
Роуленд чуть отстранился, чтобы освободить место для Рози – или потому, что не мог больше смотреть, не мог видеть, как жизнь Пеони утекает из раны, которую никто из них не мог разглядеть.
Рози, какой бы усталой, избитой, несчастной, потрясенной и больной она ни была, ощутила, как собственная жизнь уверенно бьется в ней, потянулась и взяла Пеони за руки. Она на мгновение вгляделась в лицо подруги, такое похожее и одновременно непохожее на ее собственное. Ненадолго убрала одну руку, чтобы дотянуться до кармана Пеони, найти там веретено-волчок, которое вырезала для нее, вытащить его, вложить между ладонями Пеони и сомкнуть поверх свои. Одно из перьев меррела выскользнуло из спутанных волос Рози и спланировало на грудь Пеони.
Что-то отнюдь не волшебное шевельнулось между ними. Принцесса, не принцесса, две девушки, обменявшиеся местами, притворившиеся одной девушкой, ставшие двумя другими девушками. Рози, с ее силой и беззаботной энергией, ее великодушием по отношению ко всему живому. Пеони, с ее мягкой добротой, тонким пониманием и гибкостью, которой никогда не было в природе Рози.
Нарл подошел и встал рядом с ней. Его ладони были обмотаны окровавленными лоскутами ткани, но, когда он мягко накрыл ими руки Рози, та ощутила, что он прибавляет свою силу надежды и любви к ее собственной. И ничто ее не волновало, кроме того, что он поможет вернуть ее подругу к жизни.
