Камбер-еретик - Куртц Кэтрин Ирен (читаем книги .TXT) 📗
Джорем не мог удержать горделивой улыбки.
— Тебя, может, и так, но не Гвиннед. С совершенной объективностью…
— А ты, разумеется, объективен, — с улыбкой прервал Камбер.
— С совершенной объективностью, — повторил Джорем, отвечая улыбкой на улыбку Камбера, — ты действительно — самая подходящая кандидатура. Остается только надеяться, что у тебя достанет времени исполнить свой долг.
— Хотелось бы, — Камбер опустил глаза, потом посмотрел на Джорема более серьезно. — Я был бы рад, если бы Райс был здесь. Не хочу разлучать его с Ивейн на Рождество, особенно когда у них скоро должен родиться ребенок, но я уже не так молод, каким привык себя сознавать. Даже если все пройдет удачно (а мы знаем, как нечасто это бывает), следующие несколько дней обещают быть жаркими. Когда рядом Райс, мне как-то спокойнее.
Джорем кивнул.
— Думаю, они с Ивейн согласятся. Кверон останется в доме на случай, если понадобится помощь. Мне привезти Райса?
— Нет, разбуди Анселя и пошли его с поручением. Еще одна причина, почему я хочу видеть Райса здесь, — это то, что Анселю будет лучше там. Он может помогать Кверону приглядывать за Ивейн, Отведи его к Порталу в соборе. Если вас увидят, можно сказать, что вы идете на молитву.
Джорем взял свой плащ михайлинца и накинул на плечи.
— Когда ты хочешь видеть Райса здесь?
— Пусть Ансель велит ему ехать верхом, — ответил Камбер. — Не хочу лишний раз показывать наше деринийское происхождение, используя Порталы. Даже если ему еще несколько часов поспать, он будет здесь до полудня. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь здесь заметил отсутствие Анселя. Они слишком заняты наблюдением за мной.
— По-моему, ты прав, — сказал Джорем, взявшись за дверную ручку комнаты Анселя.
Камбер благодарно посмотрел на сына, и Джорем вышел. Еще несколько секунд Камбер стоял и смотрел на закрывшуюся дверь, потом опустился в кресло у камина. Он долго любовался игрой пламени, и ко времени возвращения Джорема успел отчасти примириться со сложившимся положением дел.
На следующее утро епископы собрались по третьему колоколу — в тот час, когда Святой Дух сошел к апостолам в Троицын день. После мессы и уже привычных молитв о согласии было проведено голосование, как делалось изо дня в день в течение почти месяца. В круглой комнате присутствовали только пятнадцать епископов. Через цветные стекла над их головами тускло светило декабрьское солнце. От выложенного плитками пола тянуло холодом, а мороз в сердце Камбера был еще сильнее.
В тишине каждый прелат подошел к серебряной чаше на алтаре и опустил свой сложенный бюллетень. После этого Зефрам Лордасский и Ниеллан, которые считали голоса на этот раз, достали все листки. Когда имя Элистера Келлена было упомянуто в первый раз, реакция Хьюберта была вполне ожидаемой.
— Один голос за Хьюберта Мак-Инниса, — продолжил Зефрам, готовый к скучной процедуре.
Ниеллан достал из чаши следующий бюллетень и ровным голосом огласил:
— Один голос за Хьюберта Мак-Инниса.
— Один голос за… Элистера Келлена! — едва удалось выговорить Зефраму.
Хьюберт приподнялся и, открыв рот, смотрел, как Ниеллан достает из чаши листок и разворачивает его уверенной рукой.
— Еще один голос за Элистера Келлена, — кивнув, произнес Ниеллан с совершенно непроницаемым лицом.
— Это невозможно, — забормотал Хьюберт, застывший в положении полусидя-полустоя, когда Зефрам в третий раз прочел:
— Элистер Келлен.
Ниеллан взглянул на бюллетень, который вынул и развернул Зефрам, и на имя, занесенное на лист.
— Хьюберт Мак-Иннис.
Когда он положил листок в первую кучку, Хьюберт едва заметно кивнул и присел на краешек кресла.
— Хьюберт Мак-Иннис, — прочитал Зефрам.
— Хьюберт Мак-Иннис, — повторил Ниеллан.
А потом:
— Элистер Келлен… Элистер Келлен… Элистер Келлен…
И так до тех пор, пока чаша не опустела. Все бюллетени лежали двумя стопками, причем у Хьюберта было явно меньше.
— За Хьюберта Мак-Инниса — пять голосов, — мягко произнес Ниеллан, еще раз пересчитывая. — За Элистера Келлена… — Он перебрал бюллетени, потом еще раз, и все, находившиеся в комнате, считали вместе с ним.
— Десять голосов за Элистера Келлена, епископа Грекотского, — наконец произнес Ниеллан, поднимая глаза и обводя взглядом присутствующих. — Святой Дух помог нам. Возблагодарим Бога, мы избрали нового примаса Гвиннеда!
— Не может быть!
Возглас Хьюберта потонул в голосах восьми других, приветствовавших заявление Ниеллана. Когда архиепископ Орисс поднялся и сошел с помоста, чтобы первым преклонить колени перед Камбером и поцеловать его руку, остальные, отдавшие свои голоса за Камбера, тоже поднялись и присоединились к Ориссу, чтобы выразить свою преданность примасу.
Они закончили и встали по обе стороны нового архиепископа, а Хьюберт не покинул своего места. Зефрам и трое новоизбранных епископов присоединились к нему и теперь нервно переминались с ноги на ногу. На их лицах менялись оттенки неуверенности, беспомощности, разочарования.
Камбер медленно опустил руки на то, что было отныне его троном примаса, направив свой ледяной взгляд на поверженного соперника.
— Епископ Мак-Иннис, поверьте, я не стремился к этому сану, — примирительно сказал он. — Много недель прошло впустую. Прошлой ночью четверо наших братьев, включая и двух ваших бывших конкурентов, нанесли мне визит. Они сказали, что я единственный, кто может сплотить наше братство, и ради королевства и благосостояния нашей матери церкви просили меня принять их поддержку. Я не хотел соглашаться, зная ваше отношение ко мне и волю Его Величества, но в противном случае дело не сдвинулось бы с мертвой точки. В конце концов, я согласился принять их предложение, если Господь не пошлет другого решения. Очевидно, он не счел это нужным, и теперь я ваш законно избранный архиепископ и примас. Если вы не можете смириться со мной как с личностью, не отрицайте по крайней мере мое положение.
— Ни за что! — закричал Хьюберт, вскочив на ноги и глядя на Камбера и тех, кто поддержал его. — Вы не подчинились воле короля! Король и его регенты выбрали меня преемником Джеффрая, и вы знали это. Вашей обязанностью, обязанностью вас всех было поддержать желание короля! Мы пятеро выполнили свой долг. А теперь мы удаляемся, чтобы сообщить о вашем выборе!
С этими словами Хьюберт, злобно расталкивая своих сторонников, выбежал из комнаты, четверка неуверенно последовала за ним.
Ниеллан повернулся к Камберу и почтительно поклонился.
— Итак, милорд архиепископ, — произнес епископ Дхасский, в первый раз обращаясь к Камберу официально, — по-моему, наиболее мудрым решением в сложившихся обстоятельствах было бы не откладывать церемонии восшествия на престол. Вы согласны, братья?
Остальные закивали и согласно забормотали, хотя многих нервировали угрозы Хьюберта. Ниеллан обернулся к Камберу и вопросительно поднял бровь.
— Элистер?
— Согласен.
— В таком случае, — сказал Ниеллан. — Сегодня канун Рождества. Я бы советовал провести церемонию завтра утром, собрав как можно больше свидетелей. Нельзя давать регентам время для размышлений. В собор набьется полно народу на рождественскую мессу, когда все услышат об избрании Элистера Келлена новым архиепископом, придет еще больше.
Камбер позволил себе слегка улыбнуться.
— Благодарю за уверенность в моей популярности. Однако следует отметить, что открытие собора повлечет ответные действия регентов, у которых все-таки будет время подумать и которые не обрадуются, узнав о моем избрании. Нелегко будет и удержать контроль над огромной толпой.
— Так же, как выступить против вас и остаться незамеченным, — произнес Дермот. — Даже регенты дважды подумают, прежде чем предпримут попытку воспрепятствовать вашему возведению на престол примаса при таком стечении народа.
Замечание Дермота было встречено одобрительным шепотом и кивками, и он продолжил.
— Нам следует принять меры предосторожности. Если бы я оказался на вашем месте, то вызвал бы графа Джебедию Алькарского и поручил ему охрану дома. По-моему, вы должны вызвать его в Валорет как можно скорее, если, конечно, знаете, где его найти. Мне кажется, никто другой не обеспечит вашу безопасность лучше и надежнее.
