Спасатели - Guest (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
— Теория, как оказалось, не учитывает всех аспектов практики, — туманно объяснил Домик севшим рядом с ним драконам.
— А мне показалось, у тебя просто лапы разъехались, — уточнила Шаллах.
Доминатор не стал объяснять, что вел сам с собой жаркий спор, нужно ли переключаться на «спинной мозг» в момент возникновения критической ситуации — когда лыжи попали в две расходящиеся лыжни. Пока противники переключения пытались вычислить последствия для окружающих и момент отключения «спинного мозга», ситуация из критической перешла в катастрофическую. Нет, количество мозгов должно быть нечетным. А еще лучше — простым числом. Например, семь…
Драконы тем временем занялись странным делом. Они раздобыли бухту тонкого троса, выбрали небольшой холмик, воткнули в снег три самых длинных обломка лыж, связали сверху. Получился каркас высокого, узкого вигвама. К нему начали привязывать другие обломки лыж так, чтоб те торчали во все стороны. К драконам присоединились люди. Несли со всех сторон сломанные лыжи — и тоже привязывали к каркасу, образованному лыжами драконов. Акула пера Олав Ольсен сиял как медный таз, снимал все вокруг и путался у всех под ногами.
Очень скоро сооружение начало походить на елку.
— Что это? — удивился Доминатор.
— Лыжное дерево, — объяснила Шаллах.
— Памятник?
— Отличная идея! Памятник безумству храбрых! — Шаллах побежала делиться названием со строителями монумента.
— Где разум, где логика? — подумал Доминатор вслух, по примеру Вредин, одновременно пытаясь пересчитать своих. Не хватало Терции. Впрочем, она могла быть любым из людей. Или детей драконов. Или кибером-снегоходом.
Скар наблюдал с некоторого отдаления за возней людей и драконов. Сооружение слегка напоминало антенну измерителя мощности дециметрового излучения. Назначение было неясно, но строили его дружно и слаженно. Вопрос — для чего?
Поглощенный размышлениями, дракон не заметил, как к нему подошли две женщины. Одну, лыжницу в белом шлеме, он недавно видел с драконами. Чувства подсказывали, что она — псионик. Вторая «пахла» странно. Точнее, пахла она как раз человеком. А вот «запах» напоминал кой-кого из киборгов в момент опасности. Но лишь напоминал. Человеческого в нем не ощущалось вовсе. Видимо, включена защита от псиоников.
— Дракон, нам надо поговорить, — произнесла странно пахнущая. — дочь, подожди нас, мы быстро.
— Хорошо, мам, — псионик развернулась и пошла к развалинам снежной крепости.
— Меня зовут Мириам, — представилась женщина. — Ты знаешь нашу планету Зону?
— Да, — удивился Скар. Он наблюдал за девушкой-псиоником. Та отошла метров на двадцать, уселась на стену снежной крепости вполоборота к дракону, и занялась своим шлемом. «Странные все-таки люди», — подумал Скар. — «Она думает, что отошла. Оставила нас наедине».
— Ты меня слушаешь?
— Да-да, конечно, — очнулся Скар.
— Будь моя воля, я бы отправила тебя на Зону. Беда в том, что на Зоне драконы — наблюдателями…
— Сегодня явно не мой день, — криво усмехнулся дракон. — Сначала малолетка-динозаврочка отбила руку о мою физиономию. Теперь самка человеческой наружности хочет сослать меня на Зону. Чем я вам так насолил?
— Из-за тебя плачет женщина.
— Ах вот в чем дело… Она не женщина.
— А кто же она?
Скар пожал крыльями. — Вещество. Субстанция.
— Разумная субстанция?
— Вполне.
— Скажи… Ты признаешь киберов с искусственным интеллектом за полноценных разумных существ?
— Почему — нет? Я знаю многих таких.
— А слышал о сестрах Мириван и Мириту? Их еще часто зовут Врединами.
— Их Вредины часто зовут. Дракона в полете догонят и крылья ему оборвут! — продекламировал Скар.
— Слышал, значит, — Мириам вернула дракону кривую усмешку. — Они киборги, ты знаешь? Электронные мозги, титановый скелет…
— Я знаю, к чему ты клонишь, — перебил Скар. — Я признаю за киберами разум, но не душу, не чувства.
— Почему?
— Наши чувства — производная и продолжение нашего тела. Ее тело изменчиво как кисель.
— Значит, у киборгов нет чувств… Слушай, придурок! Я — третья из серии Вредин. У меня есть муж. Я люблю его, он любит меня. Четверть века назад я, как обычная женщина, выносила и родила дочь. Но моя дочь родилась телепаткой. Псиоником, по-вашему. И начался кошмар, растянувшийся на пятнадцать лет. Дочь не слышала моих мыслей и не считала меня за человека. Ты не можешь представить, как мне было больно…
— Почему? Могу.
— Не можешь! Твои чувства проистекают от эгоизма. Ты думаешь, Терри тебя обманула. На самом деле это ты предал ее и вашу любовь. Господи, да чего же вам, мужикам, надо? Тебе досталась идеальная женщина. Она всегда будет именно такой, какая нужна тебе. Скажешь, ей нужен был секс, а не любовь? Она подтвердила серьезность поступков, родив от тебя ребенка. Тайно, не на показ, чтоб привязать тебя к себе. Из-за связи с тобой и ваших идиотских законов она попала в беду. У вас это называется «ссылка в ад», не так ли? Хотя, по вашему времени — не попала, но скоро попадет. На полгода в сырые темные подземелья, крысами питаться. Она прошла через все — и сохранила любовь. Так чего же тебе еще надо? Каких других доказательств? Что она должна сделать, чтоб ты признал за ней право любить?
А теперь — прощай. И выметайся поскорее с нашей планеты.
Женщина развернулась и хотела уйти.
— Постой! Чем кончилось у вас с дочерью?
Мириам остановилась, словно прислушиваясь к чему-то.
— Она полетела на планету динозавров. Там было очень много разумных существ, но она их не слышала. Как и меня. И она признала во мне не автомат с шестеренками, а любящую мать. Теперь у нас очень крепкая, дружная семья. Прощай, дракон. Думай.
Скар проводил уходящую Мириам долгим задумчивым взглядом. Затем двинулся в сторону людей. На мгновение задумался и, резко затормозив, сел в снег.
— Нет, так дело не пойдёт, — произнёс он. Затем поднял лапу и послал вызов по коммуникатору, закреплённому на запястье.
— Алло? — произнёс коммуникатор. Скар нашёл в толпе строящих непонятное сооружение единственного почти неподвижного дракона.
— Повернись налево… Ещё… Подойди сюда. Нужно поговорить.
— Скар? Обязательно было по коммуникатору?
— Я не хочу смущать людей. Очень неприятно натыкаться на то, на что не обращаешь внимания.
— А, так вот как ты маскируешься! А я думал — почему тебя никто в упор не видит…
— Потому! Ан… Джокер, не тяни!
Светло-зелёный дракон покинул группу строителей памятника и поспешил к базальтовому.
— В чём дело? — спросил он, добравшись до своей цели.
— Мне нужен совет.
— Совет? Тебе?! Ты, часом, не заболел? Сколько раз я от тебя слышал: «я — дракон, мне не нужно чужое мнение…»
— Да, совет! — рявкнул Скар так, что Джокер попятился. — Хотя… Нет, я передумал. У тебя коммуникатор местный или наш?
— Местный, конечно. За двести лет не засветить инопланетную технику было бы проблематично, — пожал крыльями Джокер.
— Это плохо. Мне нужно связаться кое с кем в нашем континууме.
— Не вопрос. Связь-то есть… Давай номер. — Джокер вызвал виртуальную клавиатуру очков на снег перед собой.
Скар назвал цифро-буквенный код. Джокер переключил коммуникатор на режим громкой связи. С минуту никто не брал трубку, и Скар уже настроился махнуть лапой на вызов, но тут вызываемый всё-таки среагировал на сигнал: из динамика полился замысловатый поток отборных космических ругательств на трёх языках. Общий смысл речи сводился к причинению тяжких телесных повреждений и лишению способности к размножению того, кто осмелился прервать сон говорившего, причём умудрившегося сделать это в первую же ночь отпуска, выдавшегося за последние шесть лет.
— Успеешь ещё, — прервал абонента Джокер. — Тут дело есть.
— (би-и-ип!), ты хоть представляешь, какой сейчас час?!
— Какой? — невинно поинтересовался дракон, укоризненно взглянув на Скара.
