Изнанка судьбы - Лис Алина (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
— Gracias, [8] — выкрикнул Фернанд, когда отзвучала последняя нота, и мы замерли в объятиях. — Excepcional! [9]
— Спасибо, — пропыхтела я своему партнеру, пытаясь отдышаться. Несмотря на мороз, мы были мокрые, разгоряченные, и от нас валил пар. — Ты танцуешь лучше всех!
— О, кошечка, ты даже не представляешь, насколько я хорош во всех прочих отношениях, — промурлыкал темноглазый нахал, целуя меня в мочку уха.
— Именно что представляю! — я рассмеялась, выныривая из его уж слишком настойчивых объятий. Паоло просто не может не приставать к любой мало-мальски симпатичной девице.
— Здравствуй, Элисон.
Этот голос мгновенно заставил вздрогнуть и окаменеть. Не до конца доверяя своим ушам, я повернулась.
— Здравствуй, — шепнула, глядя на Рэндольфа. Моего Рэндольфа.
Паоло мгновенно почувствовал перемену в моем настроении и напрягся:
— Это еще что за чучело к нам занесло? Ты кто такой?
Остальные члены труппы тоже посуровели. Гистрионы не любили незваных гостей.
— Найти тебя было непросто, — продолжал фэйри, словно не замечая арбалета, самим собой появившегося в руках Фернанда, и стилет, что Фэй вытащила из сапога.
— Паоло, ребята! Не надо! Это ко мне, — я вырвалась из рук Паоло и встала, закрывая Рэндольфа. Не хватало еще, чтобы они поубивали друг друга!
— Этот тип докучает тебе, девочка? — у Тильды удивительный талант подкрадываться незаметно. И настоящий нюх на стычки.
— Рад, что с тобой все в порядке, — Рэндольф все так же делал вид, что кроме меня здесь никого нет.
— Это… это мой фэйри, — объявила я своим друзьям. — Мой Рэндольф. И нам надо поговорить. Наедине!
Они не тронулись с места.
— Пожалуйста, — добавила я. — Или нам уйти?
Гистрионы неохотно начали расходиться. Паоло обернулся и скорчил зверскую рожу.
— Если ты Элисон хоть пальцем тронешь, я тебя в гэльское рагу покрошу и сварю, — пообещал он, сверкая черными глазами.
— Иди уже, — простонала я. Слушать, как оборотень угрожает Рэндольфу, было смешно. И стыдно за Паоло.
Мои друзья наконец ушли, и я повернулась к Рэндольфу.
Он выглядел неважно. Отощал, щеки ввалились, под глазами залегли черные тени. И все же это был мой Рэндольф.
— Как я рада, что ты жив! — я бросилась ему на шею. Он обнял меня, механически, словно по принуждению.
— Рэндольф, что случилось? — новый взгляд на его бесстрастное лицо заставил занервничать.
Фэйри сжал губы в тонкую нить:
— Помнишь, ты как-то спросила, можно ли меня разозлить, и я сказал, что это почти невозможно?
— Помню.
— Я никогда в жизни не был так зол, — очень ровным голосом сообщил Рэндольф.
— Ой… — я уронила руки. — Почему? Из-за Паоло? Мы просто друзья, это ничего не значит…
— Ты сбежала, — он упорно смотрел в точку над моим левым плечом. — Я больше месяца не знал, где ты и что с тобой. И если бы ты иногда не играла на чейнадхе, не знал бы, что ты вообще жива. Только это давало мне силы продолжать поиски.
— Ах вот как! — теперь я тоже разозлилась и от злости сразу перестала чувствовать себя виноватой. — Познакомься с тем, что я ощутила, когда ты сказал, что собираешься пафосно погибнуть в мою честь. Нравится, да?
Он вздрогнул:
— Но я тебя люблю…
— А я так, играюсь? Ты это хотел сказать, да?! — я сама не была до конца уверена в своих чувствах: влюбленность, увлеченность или что-то глубже, настоящее. Но накрутила себя так, что сейчас ощущала подлинный праведный гнев. — Или я тебе ничего не должна, или у меня тоже есть право требовать, раз мы вместе! Иначе это… это эгоизм. Вот! И я для тебя — не живая Элисон, а так… Алтарь, на котором ты собрался самоубиться.
— И что я должен сделать? Чтобы доказать свою любовь? — Думала, он вспылит, но Рэндольф странным образом успокоился. И наконец посмотрел мне в лицо.
У него был такой усталый, замученный взгляд, что мне немедленно стало его жалко.
— Поклянись, что выживешь, — потребовала я, шалея от собственной наглости.
— Ты требуешь заведомо ложную клятву.
— Вот! Опять ты делаешь это! Как ты не понимаешь, что уже похоронил себя. Заранее. Если будет путь к спасению, ты его не увидишь. И не сможешь воспользоваться. — Я подошла к нему вплотную и выговорила четко, по слогам: — Представь, что я договорилась с судьбой. Потому что я — особенная и умею так. У тебя будет шанс. Но если ты твердо решил умереть, никакой шанс не поможет.
Рэндольф усмехнулся:
— Договориться с судьбой невозможно. Она всегда обманет.
— Тогда проваливай! Ищи себе другой смысл жизни. В мире полно дев, которые будут счастливы, если ты умрешь в их честь. Я еще соглашусь, если ты хочешь жить в мою честь, но умирать — не смей.
— Ты изменилась, Элисон, — его голос прозвучал нежно. Мне отчаянно захотелось не спорить, а целоваться. — Когда ты стала такой мудрой?
— Знал бы ты, сколько я об этом думала. Все мозги продумала. Вот чувствую, что-то неправильно, а понять, что именно, не могу.
— Хорошо, ты права, — неожиданно сдался фэйри. А я уже не надеялась его уговорить.
Он встал передо мной на одно колено, словно я должна была посвятить его в рыцари, взял в каждую руку по клинку и скрестил их на груди:
— Я, Рэндольф леан Фианнамайл, из клана Танцующих-с-Ветром, Мастер меча…
Мне захотелось извиниться. Только что я была такая суровая, такая сильная, а стоило настоять на своем, как почувствовала себя виноватой.
— …да будет тому залогом моя сила, а свидетелем меч и ветер, — он поглядел на меня. — Все как ты хотела, Элисон.
— Ты вправду выживешь?
— Я сделаю все, что будет в моих силах.
И тогда он наконец встал и обнял меня. С тихим стоном ткнулся лбом мне в плечо:
— Никогда больше не делай так. Пожалуйста.
— Никогда больше не смей умирать раньше смерти, — я не выдержала и все-таки заплакала. Рэндольф превращает меня в ужасную плаксу.
А потом как-то само собой получилось, что наши губы встретились. От первого же поцелуя перехватило дыхание, показалось, что кровь разом превратилась в смесь жидкого огня и похоти. Мы стояли, тиская друг друга в объятиях, и я умирала от желания.
— Хм-м-м… извините, что прерываю, — голосок Фэй выражал что угодно — ехидство, зависть, одобрение, но только не намерение действительно извиниться. — Может, вы продолжите в палатке? А то нам очень неудобно делать вид, что мы вас не видим.
Мы любили друг друга. Потом я долго, взахлеб, говорила, пытаясь рассказать ему все-все, что вместил этот месяц. И про своих новых друзей. От переносной печки тек жар по палатке. Я прикасалась к Рэндольфу, не веря до конца, что вот он, здесь и живой. Как-то уже смирилась с тем, что мы больше не увидимся.
Потом слова кончились, и мы снова любили друг друга, и я вскрикивала, не в силах сдержаться, а потом краснела, вспоминая, что тонкая ткань палатки не держит криков.
— Расскажи, что было с тобой за этот месяц, — попросила я фэйри.
Он помолчал:
— Я искал тебя. Я волновался.
— Прости.
— Уже простил.
— А где ты был?
— Возвращался в Рондомион. Был в Сэнтшиме. Искал тебя везде. Расспрашивал людей и фэйри. В Братсмуте узнал, что ты путешествуешь с труппой. Дальше было просто.
Я ойкнула и почувствовала себя страшно виноватой.
— А люди не замечали тебя… ну, что ты… из-за глаз?
— Иногда.
Мне показалось, он не хочет об этом говорить.
— Ты сказал, что чувствовал, когда я играла на флейте. Это правда?
— Да, — улыбка осветила его лицо. — Даже слышал иногда. Это было прекрасно.
Я достала чехол с инструментом. В палатке стояли густые сумерки, но мне и не нужен был свет. Пальцы собрали ее на ощупь, по памяти.
Дерево трепетало в руках, по нему бежали золотистые искры. Не помню, чтобы раньше флейта так вела себя. Даже боязно было играть — казалось, стоит выдохнуть, и звуком снесет половину лагеря.
