Золотые костры - Пехов Алексей Юрьевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗

— И не разобщать, не стращать, не судить и не казнить. Но отчего-то именно так и происходит. Одни жгут ведьм, другие — кацеров из Витильска, третьи — тех, кто забыл помолиться перед обедом. Уверен, что помыслы Господа в этих случаях совершенно ни при чем. Это уж мы сами, воплощение рук его, додумались. Но всегда готовы спихнуть свои не слишком праведные поступки на чужую волю, лишив ее себя. Мол, не я срубил голову тому нехристю-хагжиту, это бог так велел.

Мы вплотную подъехали к виселице — перекладине между двух столбов. На ней болтались два трупа. Судя по внешнему виду, встречали путников они уже очень давно. Покойники выглядели столь жалко, что не заинтересовали даже Пугало.

— Забавно, — изрек Проповедник с таким видом, словно его заставили проглотить тарелку желчи. — Мы живем и мыслим, верим, желаем, любим и ненавидим. Мы все, создания Божьи с горячей кровью, в конце пути превращаемся вот в это. В бездушный кусок мяса на радость червям и воронам.

— Что это на тебя нашло?

Он отвернулся от висельников:

— Умирать не страшно, Людвиг. Просто обидно. Никогда не успеваешь сделать все, что хотел.

— Мы не умираем после смерти, Проповедник. Ты — тому явное доказательство.

— Я узнал об этом, лишь когда меня убили. До того момента — верил и сомневался. Сомневался и верил. При всех чудесах и доказательствах не всегда можно искренне быть убежденным до конца, что есть жизнь после смерти.

— Еще одна человеческая черта, — усмехнулся я. — Мы склонны сомневаться даже в очевидных фактах. Сплошные противоречия.

Он неожиданно улыбнулся.

— Иногда ты говоришь замечательные вещи, мой мальчик. В такие минуты я узнаю что-то новое о самом себе, — проронил он и фальцетом запел церковный гимн во славу благодати.

Ночевать под открытым небом или в каком-нибудь заброшенном сарае не пришлось. Почтовая станция с постоялым двором оказалась как нельзя кстати. И, несмотря на то что в крохотном зале было народу столько же, сколько в бочке альбаландских селедок, свободная комната нашлась.

— Да неужели? — изумился Проповедник и ткнул сухим пальцем в чернявую хозяйку. — Советую спросить у нее, в чем здесь подвох. С тем количеством желающих приобщиться к святому месту комнату нельзя найти даже за флорин. А здесь свободная!

Я спросил. Женщина не стала скрывать:

— Три месяца назад зарезали там одного путника. Сам виноват. Пустил чужаков, много болтал, пил и сорил деньгами. Я и опомниться не успела, как его выпотрошили.

— С каких это пор убийство пугает гостей?

Она нахмурилась, затем решилась:

— Хорошо. Не буду юлить, господин. Мой сын видел ваш кинжал, когда заводил лошадь в стойло. Вы страж, а значит, не боитесь призраков. И не потребуете плату назад.

— А вот с этого момента поподробнее, — заинтересованно попросил я.

Обычно призраки и привидения не более чем миф. Так называют душу, которую внезапно видят все, кому она желает показаться на глаза. О таком пишут в книгах, но в реальности подобное явление стражи встречают реже говорящего козла за обеденным столом Папы.

— Отпели и закопали, все как положено. А он, сволочь, все покоя не дает. — Ее лицо стало злым. — Занял комнату, пугает людей. Те уже начали болтать, а мне, как понимаете, ни к чему разговоры. Сейчас народу много и мест нет, а как поток схлынет, никто ко мне не идет, кроме придурков, которым охота поглазеть на мертвеца. Таких, как вы понимаете, гораздо меньше нормальных людей.

— Кто-нибудь после его появления здесь умирал?

— Нет.

— Болел? Калечился?

— Нет, упаси Господь. Ничего такого. И с доходами пока все хорошо. Да и не злой он. Просто пугать любит. Служанки уже туда и не заходят. Комнату не убирали. Избавьте меня от него, господин. А я бесплатно пущу. И еду лучшую, и вино. И лошадке вашей пшеницы отборной.

— Соблазнительно, — без особых эмоций произнес я. — Ну показывай, где у тебя плохая комната.

Она оказалась на первом этаже, в дальнем конце дома, с единственным окном и видом на скотный двор.

— Настоящий дворец. — Проповедник дал свою критическую оценку убогому интерьеру и кровати с соломенным матрасом.

— Надеюсь, призрак смог напугать не только людей, но и клопов. — Я бросил сумку в темный угол и, не удержавшись, открыл маленькую форточку. Здесь давно следовало проветрить.

— Вроде бы обычные люди нас видеть не должны. — Его пеликанье святейшество плюхнулся на мою кровать.

— Всегда есть исключения из правил.

В дверь постучали.

— А вот и он. Какой вежливый, — хихикнул мой спутник.

Разумеется, это была никакая не душа, а сама хозяйка. Не входя, она протянула мне чистое постельное белье, стараясь не смотреть в комнату:

— Ужинать будете в зале или собрать вам здесь, господин?

— В зале, — к ее явному облегчению ответил я.

Пока я сидел в толчее, опустошая тарелку, в комнате появился гость. Но не тот, которого я ждал. Это было всего лишь Пугало. Оно бесцеремонно извлекло из моей объемной сумки главное ее содержимое — тяжелую толстую тетрадь, переплетенную в шершавую свиную кожу.

Я унес все, что нашел на столе покойного бургграфа, но лишь эта вещь оправдала мои ожидания. В мои руки попало нечто вроде дневника, бухгалтерской книги и ежедневника за последние полгода — его милость отличался педантичностью и доверял бумаге все свои дела.

Отец ун Номанна, к сожалению, не был настолько наивен, чтобы не использовать шифр. Последний оказался сложен — изобретение флотолийских банкиров. Прочитать его без ключа не представлялось возможным. Поэтому я следующим же утром отправил дневник через «Фабьен Клеменз и сыновья» Гертруде, зная, что с ее связями и знакомствами, в том числе и в Риапано, где обожают не только создавать, но и раскрывать чужие секреты, узнать, что написано, получится гораздо быстрее.

Ровно через две недели я получил тетрадь обратно в другом отделении «Фабьен Клеменз», находящемся за сто лиг от первого, и среди страниц лежал ключ с правильной комбинацией и провощенный трафарет, в который требовалось подставлять нужные буквы.

Я начал с самых последних записей и не ошибся. Уже на третьей странице с конца, между отметками о выплате жалованья слугам и совещании у бургомистра, нашлось нечто любопытное:

Проповедник, узнав, что я собираюсь в Крусо, даже руками всплеснул:

— Господи Иисусе, Людвиг! А почему не к хагжитам? Или сразу к адским вратам на восточной окраине мира?! До Нарары путь неблизкий, и тебе там совсем нечего делать.

— Кроме как разобраться с тем, что случилось с Кристиной, по следу которой я иду с самого начала осени. Кто-то из Крусо отправил ее кинжал бургграфу. Тот, кому нужны были камни серафима. И предполагаю, для того, чтобы выковать темное оружие.

— Да-да! Темный кузнец живет в церкви Святого Михаила и только и делает, что ждет тебя. Чтобы ты приехал и задал ему свои вопросы! Того, кто отправил кинжал, уже может там не быть!

— Он там, — с уверенностью произнес я. — В конце февраля бургграф должен был отправить ему камни.

— Ну, может, прежде чем ехать сотни лиг, ты просто зайдешь в «Фабьен Клеменз» и поинтересуешься, от кого была посылка?

— С какой стати им отвечать? Они не раскрывают посторонним тайны своих клиентов.

— Ты тоже их клиент. И с довольно внушительным счетом.

— Это ничего не меняет. Они не станут рисковать репутацией и отчитываться о чужих тайнах.

Он был недоволен и не желал ехать на запад. Но, собственно говоря, когда было иначе? Проповедник, всю жизнь проведший в своей деревне, несмотря на то что мотается за мной не один год, так и не привык к частым переездам.

Однако вернемся к настоящему. Теперь Пугало решило заняться чтением или делало вид, что читает дневник бургграфа. Оно неспешно переворачивало страницы серыми когтистыми пальцами, наклонившись к самой свече, которая едва не поджигала его шляпу, сделанную из плохой соломы.