Драконья алчность - Малинин Евгений Николаевич (бесплатные версии книг .txt) 📗
Я замолчал, а Нянь Бо продолжал меня рассматривать, словно ожидал какого-то продолжения. Наконец он улыбнулся и произнес, переходя на «ты»:
— Ты, Сор Кин-ир, сказал много и… не сказал ничего. Чтобы ответить тебе определенно, мне необходимо знать, кто такие эти пленные, где они содержатся и кто их охраняет, как скоро их необходимо освободить?… От всего этого будет зависеть, сможем ли мы оказать требуемую помощь и… во что она вам обойдется…
Увы, ответы на все поставленные Нянь Бо вопросы сразу же раскрывали ему, кто мы такие и кому мы пытаемся противостоять! Я не мог вот так вот с ходу решиться на это, но рано или поздно нам все равно пришлось бы это сделать — ни у кого из нас, похоже, не было друзей, способных прийти нам на помощь, не задавая вопросов.
Я посмотрел на Шан Те. Она растерянно улыбнулась и пожала плечами.
Я посмотрел на Поганца. Он тоже улыбнулся, но… хищно, зло, а затем утвердительно кивнул головой.
— Хорошо, Нянь Бо, — медленно проговорил я, принимая его обращение. — Видимо, мне придется ответить на твои вопросы… Но ты должен понимать, что знание этих ответов потребует от тебя определенной… скромности!…
Нянь Бо кивнул, показывая, что понимает ситуацию.
— Нам надо освободить… правителя Гуанчу, господина Тянь Ши, его советника, господина Шу Фу, и его гостя, учителя Фун Ку-цзы… моего учителя…
Я сделал небольшую паузу, а затем продолжил:
— Их удерживают в Синем Пригороде Пакита, в усадьбе «Яшмовые ворота», охраняют их шестеро… может быть, чуть больше… оборотней цзиней плюс обслуживающий персонал усадьбы… Ну а захватил их скорее всего… Великий маг Поднебесной Цзя Шун.
Я замолчал, и «старший брат» несколько секунд сидел молча, неподвижно, не сводя с меня остановившегося взгляда, а затем прошептал:
— Так ведь это — война!…
— Да, это — война, старший брат…— негромко подтвердил Поганец.
Нянь Бо сам налил себе вина и поспешно выпил, а затем надолго задумался, словно решал уравнение с несколькими неизвестными или весьма сложную шахматную задачу. Наконец он поднял голову и совершенно спокойно произнес:
— Я помогу вам освободить господина Тянь Ши и его людей. Когда вы собираетесь это сделать и куда надо будет переправить правителя?
Мы с Шан Те и Поганцем переглянулись, и я вынужден был признаться:
— Мы еще не думали об этом…
— Значит, надо думать сейчас! — жестко произнес Нянь Бо.
— Их надо освободить до начала праздника! — неожиданно раздался негромкий голос из-под нашего стола. — В крайнем случае в первый день праздника!
Глаза Нянь Бо мгновенно сузились до крохотных щелок, и он, обежав нашу компанию подозрительным взглядом, поинтересовался:
— Это кто сказал?…
Я быстро заглянул под стол. Гварда был на месте и жадно лакал вино, вид у него был странно запыхавшийся, а концы лап перемазаны чем-то темно-красным, не то вином, не то кровью!
— Это еще один наш товарищ, — успокоил я Нянь Бо. — Благородный синсин Гварда.
— У вас есть синсин?! — удивился «старший брат», и вдруг он быстро перевел взгляд на Шан Те. — Так значит, я не ошибся, ты — дочь правителя провинции Гуанчу, господина Тянь Ши!…
Очень довольный своей догадкой, он повернулся ко мне и спросил:
— И почему ваш синсин предлагает именно такое время для нашей операции?…
— А мы сейчас спросим у него, — ответил я и снова заглянул под стол. — Гварда, рассказывай.
— Старик, которого вы поили вином, как только вышел отсюда, помчался в «Яшмовые ворота», — заговорил Гварда, стараясь казаться спокойным, но я сразу понял, что он чем-то серьезно расстроен. — Там он разговаривал с управляющим и сказал ему, что отыскал… дочь правителя Тянь Ши.
Мы все невольно посмотрели в сторону Шан Те и увидели, как она побледнела.
— Управляющий велел старику проследить за ней и узнать, где в городе она остановилась. Вместе с управляющим старика слушал один из цзиней, и он сразу начал кричать, что не надо никого выслеживать, потому что дочь правителя Тянь Ши остановилась в «Полете зимородка». Тут управляющий и цзин начали ругаться, видимо, продолжая старый спор. Управляющий утверждал, что девушка, приехавшая днем с двумя… уродами… не может быть Шан Те, потому что принцесса, во-первых, никогда бы не поехала верхом, а только в паланкине, а во-вторых, никогда бы не оговорилась, назвав его Шу Фу. Цзин ругался и всячески обзывал управляющего. Он замолчал только тогда, когда управляющий вдруг вспомнил, что в компании, разместившейся в «Полете зимородка», имеется синсин. Он напомнил, что цзины утверждали, будто перебили всех синсинов, сопровождавших правителя Тянь Ши, и спросил, откуда в таком случае в свите принцессы взялся синсин. После этого Чзин плюнул и ушел. Управляющий дал старику какую-то монету и еще раз приказал проследить за принцессой…
Едва Гварда замолк, как Нянь Бо задал ему вопрос:
— Где сейчас этот… даос?!
— Он… лежит в канаве… недалеко от Синего Пригорода — уже совершенно спокойно ответил Гварда. — Мертвый…
— Очень хорошо! — воскликнул «старший брат», а я понял, почему синсин показался мне таким… расстроенным, — Однако вам нельзя возвращаться в «Полет зимородка», — продолжил Нянь Бо. — Вас там могут поджидать!
— Да нет… — возразил я. — Нам как раз необходимо вернуться в свою усадьбу. Причем нам надо выглядеть как можно более беззаботными. В этом случае управляющий «Яшмовыми воротами» полностью уверится в своей правоте! Он будет ждать сообщений от своего шпиона…
— Только до начала праздника!… — тявкнул из-под стола синсин.
— Почему? — поинтересовался я.
— Утром первого дня праздника приедет его хозяин. Оборотень-цзин, когда ругался, так и сказал: «Как бы утро первого дня праздника не стало твоим последним утром! Посмотришь, хозяин тебя точно превратит в жабу!»
— Любимая зверушка Цзя Шуна… — неожиданно просипел Поганец и плюнул на пол.
Нянь Бо заинтересованно взглянул на малыша, но комментировать его слова никак не стал. Вместо этого он вернулся к разговору об освобождении правителя и его товарищей по несчастью:
— Тогда получается следующий расклад. Я смогу подготовить необходимое количество людей через… день. Значит, освобождение ваших… друзей надо будет провести… — Он секунду помолчал, что-то уточняя в уме, и закончил: — В первый день праздника!
