Меч Лун (СИ) - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" (бесплатные полные книги .TXT) 📗
Если так дальше пойдет, никаких врагов не потребуется.
Жак покачал головой:
— Я в порядке, я уже в порядке…
Я позволил себе усомниться.
— Знаешь что, у меня не было времени объяснять раньше, но тут такое дело: реальность это то, во что ты веришь. Веришь, что вокруг есть воздух, свет и тепло — так и будет. Нет — значит, дело дрянь. Я не смогу одновременно сражаться и удерживать вокруг комфортные условия, тебе необходимо научиться делать это самому. Прямо сейчас.
Страж сосредоточенно кивнул, я ослабил контроль, но с дыхания он не сбился. Зато пол покрылся мраморной плиткой. Неплохо для начала!
— Старайся вмешиваться в реальность как можно меньше — так нас труднее будет обнаружить. Пойдем потихоньку!
Мы встали. Если бы не состояние Жака, я просто переместился бы вверх и влево, но сейчас его опасно было дезориентировать. Пусть обвыкнется. Мы медленно побрели по каменным ступеням, материализующимся из жемчужного тумана на границе моего восприятия. Нам везло — в окрестностях никого не было. Я сомневался, что способен сейчас кому-либо противостоять.
Страж быстро адаптировался.
— Что мы собираемся делать, сэр?
Я неопределенно пожал плечами.
— Для начала не плохо бы отыскать Вильяма. Хаос безграничен, но его область, соприкасающаяся с нашим миром, не велика. Именно здесь сосредоточена враждебная активность, есть шанс, что они не уволокли парня далеко. Найдем его, а заодно оглядимся.
Жак с сомнением покачал головой:
— Это замечательно, сэр. А что дальше?
Забавно, что он только сейчас об этом спросил.
— Видишь ли, должно существовать что-то, что позволяет им выбирать наш мир из сотен других. Объект для фокусировки — предмет или структура — Крабат упорно отказывался обсуждать этот вопрос подробнее. — Без него два раза подряд попасть отсюда туда и обратно было бы крайне проблематичным, а существование всякого рода порталов стало бы просто невозможным. Мы должны найти эту штуку, пока не поздно, и уничтожить. Дальше — победа, слава, почести.
К слову сказать, Герхарду сделать это так и не удалось.
Жак понимающе кивнул, пространство вокруг него почти перестало дрожать, угрожающие багровые отблески исчезли.
— Думаете, Вильям где-то здесь?
Я вздохнул.
— По-правде говоря, я думаю, что наша помощь сильно запоздала. Но чем черт не шутит — по крайней мере, помешаем им закончить!
Разговор иссяк. Мы подбирались к границе массива плотной материи, которую приходилось раздвигать коридором. Перед нами распахнулся мир из моих снов — царство парящих скал и летающих замков. Не думал, что когда-либо увижу подобное наяву.
Я невольно остановился, любуясь странной гармонией этого мира. В кристальной прозрачности эфира были разбросаны темные массивы скал и замысловатые лоскуты жемчужного тумана, вроде того, из которого мы выбрались. Полосы света невероятно чистых оттенков жили собственной жизнью, струясь и отражаясь в незримых зеркалах.
Вселенной словно бы вздумалось облечь плотью абстрактные понятия: пустота и протяженность, инерция и масса, преломление и сдвиг. Я чувствовал присутствие магии постоянно — она была неотъемлемой частью этого мира. Силу даже не требовалось призывать. Я мог бы выстроить на нашем пути мост из хрусталя или превратить его в полоску радуги, но подобное усилие измотало бы меня и оповестило бы о нашем присутствии всех в округе. За кажущейся подвижностью материи скрывалась ленивая медовая тягучесть. Утомление…
Жак замер, как зачарованный, устремив потрясенный взгляд куда-то вверх. Он почти перестал проецировать искажения, словно разом примерился с необычностью здешнего бытия.
В добрый путь! Я трансформировался (это получилось как-то особенно легко) и решительно подставил Стражу шею. По крайней мере, падать ему будет некуда.
Моя зеркальная золотая чешуя, такая броская в том мире, в этом — волшебно сливалась с окружением. Я устремился вперед незримой тенью, ведомый лишь инстинктом и чутьем. Существует магия и магия — эхо темных заклинаний отдавалось в моем сознании оттенком горечи.
Мы мчались, ввинчиваясь в пространство, загроможденное темными массами и полотнищами света, или, может, само пространство закручивалось вокруг нас. Зло остается Злом, в каком бы мире оно не появлялось и его присутствие нарушало гармонию Хаоса так же, как равновесие моего собственного мира.
Мы погрузились в лабиринт сталкивающихся скал, лавируя между потоками каменного крошева и бритвенно-острыми кристаллическими пиками. В эфире появились злые, враждебные потоки, норовящие швырнуть меня в грохочущий каменный водоворот. Мы пересекали пространства жара и холода, находя путь между друзами мутного льда и пузырями магмы. Мне пришли на память картины Проклятых земель — разрушение, не уравновешенное созиданием, нечто распадается, не становясь ни чем.
Видение Падающего Замка на Границе Всего мелькнуло передо мной и скрылось за нагромождением камней. Лететь дальше было безумием, следовало сменить тактику.
Я приземлился на все четыре лапы, хотя в последний момент меня сильно повело в сторону и едва не перевернуло. На этот раз трансформация прошла труднее, теперь на мне почему-то были рыцарские латы.
— Значит, так: замок ихний от нас никуда не денется, а Вильяма, если он здесь, следует искать на периферии. Там дальше — слишком шумно, гутла ни за что не устроит там гнезда.
Жак с готовностью кивнул и я не стал вдаваться в объяснения. О таком в раз не расскажешь, это надо видеть.
Мы подошли к устью расщелины, которую я заметил сверху, и начали спуск.
Беззвездное небо Хаоса, озаренное недобрыми багровыми сполохами, скрылось из виду.
Сознание возвращалось мучительно медленно. Он долго не мог сообразить, кто он и где находится, мешало отсутствие привычных ощущений верха и низа, тепла и холода.
Какое-то время Вильяму казалось, что он спит, но смутное воспоминание о холодных прикосновениях и замогильных голосах заставило его очнутся — не этот ли сон называют мертвым?
Что-то мягкое и упругое опутывало все его тело, он попытался закрыть рот и не смог — челюсти не смыкались.
Много ли времени прошло? И далеко ли они продвинулись? В душе все еще теплилась искорка иррациональной надежды — его не забудут, его спасут.
Собравшись с духом и поборов дурноту, Страж разлепил веки и попытался оглядеться.
И тот час же пожалел об этом. Он словно оказался под водой: перед глазами шла рябь, очертания предметов дрожали и расплывались. Совершенно невозможно было сфокусировать на чем либо взгляд, в ушах гудел невидимый колокол, в висках ломило. Он попытался вздохнуть и легкие словно наполнились густым супом, на мгновение возникла паническая мысль об удушье. Вдруг до ноздрей человека долетел странный запах и зрение сразу прояснилось. В окружающем его переплетении белых канатов и занавесей зашевелилось что-то очень большое. По мере того, как оно подползало, раздвигая упругие переплетения, волосы Вильяма становились дыбом.
Какое-то время мозг просто отказывался признавать существование увиденного, потом синевато-отечный хоботок потянулся к его лицу, и остатки самообладания покинули Стража. Он судорожно забился в коконе из мягкой паутины, стремясь либо вырваться на свободу, либо, на худой конец, сойти с ума.
Мы могли блуждать по Хаосу час, день или месяц. Единственным мерилом времени являлось количество шагов, но и оно было весьма относительным. Исходя из моего субъективного ощущения, прошло часов восемь. В моем собственном мире за это время могли пройти века, смениться поколения. Лучше о таком не думать.
Объективно, наше время пребывания в Хаосе ограничивалось двумя сутками: именно по истечении такого срока вся взятая нами с собой пища изменит структуру и счет пойдет на часы. А искать человека в лабиринте парящих скал можно годами.
Единственная надежда Вильяма была в том, что тварям не удалось до конца погасить его сознание и тогда то, что я отчетливо чувствовал впереди — это он.
