Корабли Мериора - Вурц Дженни (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Замышляя какие-нибудь пакости, Дакар всегда напевал. Он не обладал ни голосом, ни слухом, а нескончаемые приступы морской болезни сделали его голос хриплым и скрипучим. Но Безумному Пророку и не требовались слушатели. Он пел для себя, монотонно бормоча скабрезные куплеты, которых знал великое множество. Коку эти звуки напомнили разгрузку баржи со щебнем. Не выдержав, он кликнул юнгу и велел тому обстреливать Дакара горохом, пока не уберется с палубы.
Берегов по-прежнему не было видно. «Черный дракон» держал курс на Фэрси. Аритона все так же держали на палубе прикованным к перилам кормы. Кок наотрез отказался кормить его с ложки, и капитан Диркен неохотно позволила пленнику есть самостоятельно. Для этого веревки заменили ножными кандалами. У кого-то другого наверняка взыграла бы уязвленная гордость, но Аритон как ни в чем не бывало сохранял привычное чувство юмора. Его терпение не казалось вынужденным или наигранным, хотя успехи Диркен в постижении искусства дальнего мореплавания могли вызывать только раздражение.
Когда на море был штиль, Аритон делал копии навигационных карт, присланных ему Сетвиром. Свободные от вахты матросы подтрунивали над Фаленитом, но чаще смотрели, как он работает. Каждый раз ворчливый и неуклюжий корабельный эконом приносил ему угольные палочки, перья и разноцветные чернила. На все вопросы Аритон отвечал приветливо и дружелюбно. Такая любезность казалась Дакару весьма и весьма подозрительной.
— Можете мне верить: Аритон явно что-то замышляет, — твердил он каждому, кого удавалось заполучить в слушатели.
Как-то Безумный Пророк решился вновь заговорить об этом с Диркен. Капитан слушала его и молча ковыряла в зубах тонкой костяной палочкой. Дакар так и не понял: верит она ему или нет. Диркен предпочитала доверять лишь самой себе и всегда помнила, что вокруг полно любопытных глаз и ушей.
Аритон был постоянной темой матросских разговоров в носовом кубрике. Матросы не уставали спорить о том, придет ли корабль в Фэрси, бились об заклад и без конца меняли суммы ставок. Аритона это не волновало. Только однажды он проявил слабость, не в силах терпеть соляную корку, которая разъедала ему кожу. Он попросил дать ему другую рубаху и снял старую, располосованную саблей Диркен. На его запястьях почти исчезли следы веревок, зато еще четче выявились прежние, куда более уродливые шрамы, которые он предпочел бы не показывать. Конечно же, матросы сразу заметили эти шрамы и начали допытываться, откуда у него такие отметины. Но Аритон сдержал подступившую ярость и ответил с такой едкой иронией, что матросы, сами того не желая, почувствовали к нему уважение.
Шли дни. Тело Фаленита покрылось бронзовым загаром, как у заправского шандианского рыбака. Диркен сочла, что он прекрасно обойдется без гребня, не говоря уже о бритве, в результате щеки и подбородок Аритона украсила пиратская бородка. От постоянных ветров, дующих со стороны бизани, его черные волосы спутались в колтун.
Утренний шквал принес с собой дождь. Пресная вода смыла всю соль с его тела, и Аритон облегченно вздохнул. Он сидел и внимательно смотрел на хитроумное приспособление, которое по его просьбе мастерил немногословный корабельный плотник.
Однако внимательность Аритона была обманчивой. Только сила воли и выучка мага позволяли ему скрывать свою взбудораженность. И все равно он поворачивал голову на каждый шорох, раздавшийся за спиной. Когда же сквозь слепящее солнце на горизонте проступили слабые очертания берега, взбудораженность Аритона как рукой сняло. Нахмуренное лицо разгладилось.
— Я понимаю твое нетерпение, — сказал он Диркен. — Но придется подождать. Канал, ведущий в гавань Фэрси, мы увидим ближе к вечеру.
Как и любого капитана, отважившегося перевозить контрабанду, Диркен отличала изрядная смелость и природное чутье. Капитан нарядилась в камзол из телячьей кожи, крест-накрест перепоясанный ремнями с бронзовыми заклепками. Заложив большие пальцы за ремни, Диркен посмотрела на Аритона и сухо ответила:
— Либо увидим, либо ты умрешь. Условия остаются прежними.
Плотник окинул недоверчивым взглядом горизонт, потом вздохнул, облизал поцарапанный палец и гнусаво произнес:
— То, что по моей части, я сделаю. А рисовать эти тонкие черточки и не подумаю. Такие штучки умеют только ювелиры.
Аритон пригляделся к тому, что мастерил плотник. То была копия алидады Ленталя Анитаэля.
— Среди матросов наверняка найдется умеющий резать по кости. Шкалу можно будет сделать… ну, скажем, из говяжьей берцовой кости. Достаточно тонкой иглой процарапать бороздки, а потом осторожно закрасить их чернилами.
— Надо же. А я и не подумал, — пробурчал плотник с какой-то мрачной уважительностью.
Он взял алидаду и осторожно положил в карман своего грязного фартука.
— Пойду попробую.
Продолжая качать головой, плотник двинулся на ют, потом остановился и обернулся к Аритону.
— Но уговор такой: если мои черточки не получатся точь-в-точь как на этой штуке… уж не знаю, какой дьявол ее делал… чтобы ты не ворчал на меня.
Капитан и ее пленник молчали. Их молчание напоминало затишье перед бурей. Особенно тяжело приходилось рулевому, который старался глядеть куда угодно, только не на капитана. Свист ветра в парусах, скрип снастей, перекликавшийся со скрипом рулевого механизма, — все это лишь усугубляло напряжение. Диркен не дотрагивалась до эфеса своей сабли, но за внешним спокойствием то и дело прорывалось желание найти повод для стычки с Аритоном. Он понимал, что любой его жест она может расценить как насмешку. Поэтому Фаленит привалился к перилам и закрыл глаза, словно намеревался вздремнуть прямо на ярком солнце. Губы принца были тронуты едва заметной ироничной улыбкой. Она сохранялась до тех пор, пока с мачты не послышался крик впередсмотрящего:
— Земля! Вижу землю впереди и на три румба по правому борту!
Палуба мгновенно превратилась в птичий базар. Ресницы Аритона слегка дрогнули.
— Пожалуй, можно снимать кандалы. Диркен засмеялась.
— Больно рано захотел на свободу. Пока мы не увидим огни маяков и не поймем, куда причаливаем, я и не подумаю снять кандалы. Вдруг это не Фэрси, а Варенс?
Однако ей уже было не скрыть своего волнения.
— Как тебе угодно, любезная Диркен, — простодушно произнес Аритон.
Он зажал в ладонях цепь, который был прикован.
— Но ведь ты не собираешься останавливаться в Фэрси, утром ты сама изменила курс. Я свое обещание выполнил. А теперь я вновь хочу предложить тебе сделку. Решать нужно очень быстро. Как мы поладим с тобой дальше — тут все зависит от того, насколько ты умеешь держать слово. Пока лишь скажу, что мои первоначальные замыслы изменились.
— И какие же они теперь? — ехидно спросила Диркен, оставив недавнюю враждебность. — Я помираю от любопытства. Скажи, ты всегда добиваешься своего вот так, шуточками?
Все это время ключ от кандалов был зажат у нее в ладони. Ни говоря ни слова, Диркен вдруг швырнула ключ в его сторону, будто хотела убедиться: хватит у Аритона ловкости его поймать или он так и упадет в море.
Аритон поймал ключ с проворством голодного волка, перед носом которого мелькнула добыча.
— Видишь, как просто плавать в открытом море? Повелитель Теней сел, отомкнул замок, снял кандалы и принялся растирать лодыжку, стертую в кровь железным обручем.
— Только, ради Эта, не говори, что все это было трудно и ты ничему не успела научиться. А дело у меня к тебе вот какое: мне нужно, чтобы «Черный дракон» отправился на север и забрал те самые сокровища. Но поплывете вы туда одни, без меня.
Диркен вспыхнула. Сознавая, что на нее сейчас глазеет вся команда, она быстро поднесла руки к пылающим щекам. Когда капитан поняла, что Фаленит не шутит, она отвернулась, дабы скрыть от матросов свою растерянность. Лучше умереть, но этого команда видеть не должна.
— Доверяешь, значит, мне. И наверное, куда больше, чем я заслуживаю.
Аритон встал.
— А вот об этом уже судить буду я.
