Не время для драконов - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги регистрация .TXT) 📗
Тварь теряла высоту. Подбитое правое крыло взмахивало реже и с трудом. Нужно было добивать, и Виктор дал волю Воде.
Туго сжатый водяной бич распрямился. Ударил в раскаленную броню на морде чудовища. И – распался, пропал, взорвавшись облаком безвредного пара. А Дракон Сотворенный утробно взвыл, внезапно и резко во всю мощь загреб крыльями, разом оказавшись рядом с Виктором.
Воздух! Молнии!
Черное небо лопнуло. Стянутые по зову Убийцы тучи извергли поток ослепительно белых ветвящихся молний. Густая их сеть оплела неуклюжее тело железной твари, впилась в кровянисто-алые бока, и Дракон Сотворенный затрясся в судорогах. Крылья его внезапно сложились, он почти камнем рухнул вниз, перекувырнулся через голову; от его рева внизу начинали дрожать серые тела гор.
«Падай, ты убит!» – хотелось крикнуть Виктору.
Однако тварь из мира Прирожденных упрямо не собиралась умирать. Его полет вновь выровнялся. Вновь уперлись в воздух громадные крылья. И не мог Убийца, пусть даже и прошедший посвящения, заставить Воздух расступиться под свинцовыми крыльями врага, чтобы тот рухнул бы камнем на острые пики скал далеко внизу…
Убийца может только ненавидеть. И уничтожать. Прямой атакой. Творение так же недоступно ему, как червю – полет.
Дракон Сотворенный вновь поднимался. Глаза горели злой насмешкой. Я принял три твоих удара, казалось, говорил он. Теперь моя очередь. Держись, Убийца!
Что у тебя за спиной? Безумный «бег к морю», посвящения, принятые без понимания, что же, собственно, с ним делают? Чужой и нелепый мир, где он – игрушка, марионетка в руках искусных кукловодов? Заемная ненависть – поможет ли она тебе? Ритор – тот действительно ненавидел…
Дракон Сотворенный близился. Торжествующий рев твари заставлял в ужасе бежать даже грозовые тучи. Открылся серый небосвод; железные челюсти раздвинулись, и кипящая волна вара обрушилась на Виктора сверху.
Он закричал.
Крик рвал гортань, рвался наружу, как будто сам обратился Силой, тянущейся поразить врага. Мир померк; кажется, он падал вниз, охваченный дымным пламенем; жидкий огонь тек по чешуе, пытаясь найти щель.
Ветер, Вода, Огонь! На помощь! Земля!
Ливень. Страшный, когда все небо превращается в один сплошной поток. Он не в силах был загасить жидкое пламя, не пламя даже – горючий вар; вместе с Ветром Вода срывала пылающий яд с брони Виктора.
А снизу тянулся в один миг воздвигшийся лес исполинских трав. Мириады зеленых стволов – и Виктор со всего размаха врезался в них пылающим броненосным телом.
Травы-гиганты смягчили удар. Зеленый сок смыл остатки ядовитого вара, который очень хотелось назвать напалмом.
Виктор, уже в прежнем своем виде, стоял, держась за рукоять меча. А в небе горделиво парил Дракон Сотворенный.
Твоя ненависть слишком слаба, Убийца. Это не твой мир.
– Ну что? – Виктор даже не удивился, услыхав знакомый голос Обжоры. – Не выгорело? И выгореть не могло.
Зеленая чаща трав умирала на глазах, гигантские стебли рассыпались серым пеплом.
– Не сдюжить здесь Стихиям, – самодовольно сказал Обжора. – Дракон-то наш – эвон, кружит… А вот у тебя, Виктор, сил уже не осталось. Что так смотришь? Думаешь, вру? Ну, попробуй, взлети. Или огнем плюнь. Не выйдет ничего. Потому что Убийца ты только по названию. Сомневаешься много.
– Потому что я еще не прошел всех посвящений. И Острова Драконов, – прохрипел Виктор. Как ни странно, он был цел – жидкий огонь не оставил ни единого ожога. Осталась только слабость – казалось, дунь на него сейчас Обжора, и Виктор улетит, точно невесомый комочек тополиного пуха.
– Нет, – Обжора покачал головой. Поманил рукой Сотворенного Дракона. – Не поможет… хотя явиться туда, конечно, можешь. Девчонка твоя доведет. Хорошая она у тебя… ловкая. Но вот на острове… – Сочувственный вздох. – Не поможет. С тамошним Хранителем справляться самому придется. Вот только надо ли? А? Что скажешь?
– Хранитель?
– Не надейся, Виктор. Ничего я тебе про него не скажу. Сам разбирайся. – Обжора обиженно засопел. – Неинтересно мне с тобой стало. С Драконом не справился… Скучно.
И он вызывающе повернулся к Виктору спиной.
– Стой! – Виктор потянулся схватить наглеца за плечо – и очнулся от резкого рывка.
Он валялся на камнях у самой кромки прилива. Перед глазами – мягкий золотистый отблеск. Камень был теплым и гладким и словно бы светился изнутри.
Виктор приподнял голову. Вот какой он, Остров Драконов!
В эти мгновения он напрочь забыл и о Лой, и даже о Тэль.
Над головой нависало низкое штормовое небо, все затянутое клубящимися черными тучами. Свинцовые волны в голодной ярости бросались на берег, жадно облизывая золотистые камни, и отступающая пена тоже начинала светиться блекло-лимонным цветом. Прямо от воды начиналась неширокая дорога, выложенная теми же золотистыми глыбами. Она огибала скругленный уступ, постепенно повышаясь и теряясь из виду.
По правую руку было море, по левую – вздымалась отвесная скала, угольно-черная, блестящая, словно политая водой. Абсолютно и неправдоподобно гладкая, без единой трещины или уступа, чего никогда не случается в природе, она казалась творением неведомых магических сил. Дорога обрывалась, вбегая прямо в пену прибоя.
Несмотря на сплошную пелену туч, было довольно светло – то ли от золотистых камней, то ли солнечные лучи каким-то образом пробивались сквозь накинутое на мир черное покрывало.
Виктор поднял голову.
Золотистая дорога частыми спиральными извивами карабкалась по исполинскому аспидному конусу, встающему прямо из океанских вод. Ближе к вершине черноту склонов пересекали выступающие острые гребни того же, что и дорога, золотистого цвета.
И сама дорога гладкой была только вначале.
На склонах великой горы Виктор увидел полные огня ямы, с перекинутыми через них кое-где узкими мостками, а кое-где и вовсе без них. Иные извивы дороги почти полностью скрывались за черными частоколами острых каменных клыков, жутковатой стражей выстроившихся вдоль обочины, и там золотой отблеск почти совсем терялся среди молчаливого каменного строя.
Виктор увидел неподвижно зависшие в воздухе воронки смерчей; кожей ощутил готовые к неистовому натиску Ветра, зависшие сейчас в недвижности горячего воздуха. А мирный накат легкого прибоя готов был в любой миг смениться яростной атакой обезумевших волн.
А еще выше, над плоской вершиной конуса горы Виктор увидел замок.
Он словно бы вырастал из костей земли. Он казался продолжением угольно-золотых склонов горы; и в то же время Виктор не мог избавиться от иллюзии, что замок не стоит, а парит в воздухе, что тонкая прослойка пустоты все же отделяет его фундаменты от плоского среза вершины.
Стены замка были непроглядно черны. Но не той привычно-блестящей чернотой каменного угля или драгоценного агата, но чернотой той самой вековечной тьмы, из которой в оный день было сотворено все сущее, когда еще не прозвучало даже «Да будет Свет!». В этих стенах тонул любой луч. Даже собственный свет, источаемый золотыми камнями острова.
А над кольцом зубчатых стен и острых боевых башен высились матово-жемчужные купола. Мягко-округлые, они являли разительный контраст с остротой и изломанностью внешних стен. На миг Виктору даже показалось – он видит кладку громадных, исполинских яиц, из каких только и достойно появляться на свет великим ящерам, двойникам Крылатых Властителей.
Замок был виден с удачной точки; к нему поднималась, оказывается, не одна – две дороги. Трудно было сейчас сказать, на которой оказался Виктор. Одна заканчивалась возле глухой стены замка; а вот вторая выводила к воротам, казавшимся крошечными на фоне такой громады. К воротам вел и еще один путь – от обширной площадки, отделенной от замка пропастью – с краями столь отвесными, что сама пропасть казалась настоящим разрубом, оставшимся от удара чудовищным топором. Через этот провал был перекинут мост… очень странный мост, напоминавший упавшую с небес радугу. Многоцветный туман клубился над пропастью, переливы алого, синего, темно-фиолетового – над разверстой пастью провала.
