Небо и корни мира - Тулянская Юлия (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
Каждый в отряде все сильнее ощущал свою затерянность и одиночество. Чудилось, Вседержитель никогда не заглядывает в эти края. Степь жила своей жизнью. Клевен несколько раз рубил мечом крутящиеся вихри или посылал стрелу в тех, чьи глаза сверкали в ковылях; он желал показать, что за жезлоносцами стоит сила. Степь же, похоже, даже не заметила потери.
Изредка отряд встречал стоянки кочевников. Кочевники указали направление – к горам. Рыцарь, немного выучивший перед походом местный язык, служил переводчиком.
– Зачем вы едете в плохое место? – спрашивали кочевники. – Разве вы пришли освободить предков? Там всегда туман. Ноги вязнут в болоте. В урочище есть большая черная дыра в земле, и страшные демоны подстерегают там. Они хотят схватить человека и утащить под землю.
– Вот уже в котором стойбище поминают об этих демонах, – хмуро говорил переводчик. – Но хвала Вседержителю, что мы напали на след.
Все были угнетены, несмотря на успех поиска.
– Мерзкое место, – переговаривались рыцари у костра. За день пути глаза уставали смотреть на бескрайнее море ковыля, по которому бесконечно и однообразно гонял волны ветер. – Здесь нельзя жить человеку.
– А ублюдки земнородных в их стойбищах?! Каждый пятый ребенок – с острыми ушами. И ни одного священника, ни одной часовни или алтаря на всю степь.
И действительно, кочевники не делали различия между людьми и полукровками. Те жили в их юртах, как обычные дети. Видно, связи с земнородными считались у степняков обычным делом.
– Скоро здесь все будет уничтожено. Для таких мест и приготовлен небесный огонь, как сказано в Писании, – напоминал Клевен.
А потом вдали показались очертания гор, и степь перестала быть живой. Ни одна из земнородных тварей больше не показывалась – как вымерли. Отряд подошел к «плохому месту» так близко, что и днем, и ночью стал виден клубящийся туман. Вечером разбили шатры. Нужно было решать, ехать ли завтра к самому входу в Подземье. Все подавленно молчали. Клевен чувствовал, что его рыцари скованы страхом перед местами, где царствует смерть. Но одного его слова будет достаточно, чтобы из чувства повиновения они пошли и туда.
Однако Клевен приказал своим людям разбить шатры и поставить часовых, а сам решил попытать судьбу. До места, где, может быть, лежит вход в Подземье, полдня пути. К вечеру он успеет вернуться.
«Я должен убедиться сам», – думал Клевен, проезжая верхом среди островков клубившейся мглы, низко висящих над степью.
Он ехал в самое сердце тумана, и все больше казалось, Что это не туман, а тьма. Вдруг лошадь под ним попятилась и жалобно заржала. Клевен понял, что животное больше не сдвинется с места. Он спешился и пошел дальше сам. Усилился ветер. Он гнал клочья тумана и облака над головой, то заслоняя, то открывая красное тусклое солнце. Ковыль больше не рос: вокруг только черная земля, которая стала зыбкой; начиналась вонючая топь. Место, откуда поднимался туман, было совсем рядом. Клевен всматривался: не откроется ли под ногами дыра в подземные бездны?
Черная фигура выросла перед ним внезапно, как будто сформировалась темнотой и туманом. Клевен выхватил меч. Косматый, оборванный незнакомец с темными провалами вместо глаз сжимал в руке оружие тюремщика – железный крюк.
– Во имя Престола! С дороги! Властью Вседержителя! – громко повелел Клевен, занося меч для удара.
– Кто ты?! Дай мне пройти! – хрипло сказал демон на древнем наречии вардов.
– Я рыцарь Жезла, темная тварь!
– Пусти. Я человек, – был ответ.
Только теперь Клевен понял, что чудовище не сторожит вход, а само хочет выйти из бездны в Обитаемый мир.
– Отправляйся во мрак! – меч рыцаря рассек воздух в волоске от головы выходца из Подземья.
Ноги у обоих вязли, болотная жижа хлюпала у Клевена в сапогах. В сумраке у демона горели глаза. Он отбивался тяжелой цепью и ржавым крюком. Удар цепи по латной рукавице выбил меч из рук жезлоносца. Клевен выхватил длинный кинжал. Но демон обошел его сбоку, и крюк вонзился рыцарю в горло под самым подбородком.
…Когда бившееся в предсмертной муке тело затихло в болотной жиже, выходец из Подземья сипло вздохнул и подобрал меч. Неба не было видно из-за облаков, туман клубился со всех сторон. Беглец, пошатываясь, побрел вперед и наконец выбрался в волнующуюся ковылем степь. Живой мир! У выходца из Подземья перехватило дыхание. Мир живых!
Вдруг ему вспомнилось странное озеро в царстве смерти и заросший лесом берег, который обрывался в ничто. «А если и это мираж? Снова все оборвется в пустоту, и опять тьма?» Но, напряженно всматриваясь в даль, беглец из подземной тюрьмы увидел полосу окоема, и память из прежней жизни подсказала ему стороны света. «Я на свободе!» Беглец спешил, он не стал отдыхать, только несколько раз глубоко вдохнул свежий степной воздух.
«Здесь все настоящее, – думал он, когда вокруг зашумел ковыль. – И трава, и ветер, и туман. Что же за озеро было там, на пути из Подземья?» Он не мог забыть поросший деревьями и кустарником островок и лесные ягоды, которые он ел во владениях Князя Тьмы.
Дом, в котором была больница, был окружен старым густым садом. Яромир и Девонна забрели в самую глубину сада. Они держались за руки и не разговаривали, дыша запахом желтеющих листьев. Ноги обоих порой путались в полегшей траве. Сад был неухожен, трава нескошена. Яромир и Девонна остановились под яблоней. На ней еще сохранилось несколько плодов среди поредевшей вянущей кроны.
Яромир глубоко вздохнул.
– Никто на свете не знает, придет ли нынче весна. Ни я, ни ты, ни деревья.
– Деревья засыпают тревожно, – согласилась Девонна.
С тех пор как она исцелила Яромира от смертельной раны, он начал улавливать состояние мира вокруг себя. «Я сам теперь как та ящерка – Гриборкен, – усмехался он. – Сам здесь, а вижу этого большого змея в горах или сердце леса возле нашего с тобой храма». «Ты чуть не забыл свое имя и не превратился в дубровника», – грустно вспоминала Девонна.
Наконец подошли даргородские игрища. Открылась ярмарка. Хотя на ней не было ни заморских купцов, ни дорогих товаров, но после суровых, скудных лет и горячие пироги, и хмельной мед радовали людей. Начались состязания, на которых Яромирова дружина перед походом в Подземье показывала свою удаль. Это внушало северянам уверенность в будущем. Кто празднует, тот не боится! Яромир обещал людям: «После войны мы напишем свои законы. Мы отстоим Обитаемый мир – землю, луга и пашни, каменоломни и рудники, реки и леса. Все это наше, и будет нас радовать и приносить плоды. Не будет так, как в прежнее время, когда я греб на купеческой галере за гроши и за дрянную похлебку, а возил вино и пряности для пирушек богатеев». Даргородцы согласно замахали ему шапками: из них любой мог бы вспомнить о себе то же, что он сказал про купеческую галеру, но каждый – про своё. «Мы мир не для того защищали, чтобы снова идти в кабалу», – закончил Яромир.
На ярмарке шли состязания для всех желающих, кому только приходило в голову попытать силу и ловкость. А тем временем народ собрался вокруг ристалища – смотреть вольные поединки дружинников, на которые те выходили снаряженные не одинаково, а каждый со своим оружием, к какому кто привык. Толпа с удивлением глядела на высокую, крепко сложенную девушку с собранными в хвост черными волосами. Ее звали Дригген. «Вот это да! Дева-богатырь!» – шумела толпа. В руках у Дригген был боевой топор, а на плечах шкура волка. И любуясь победами внучки, скрестив на груди свои старые руки, одобрительно качала головой ее бабка, вождь великанов Тьелвис.
Кресислав в состязаниях не участвовал. После ранения он не успел еще войти в прежнюю силу. Яромир уговорил его поберечь себя для битвы в Подземье.
Среди мечеборцев взял верх парень из Залуцка. В поле под стенами Даргорода, где еще недавно стоял вражеский стан, соревновались всадники. Среди них были наездники и лучше, чем Мирко, но ни у кого не оказалось резвее коня.
Судить кулачные бои Яромир позвал князя Влашко, чтобы этим оказать дорогому гостю почет. Сам Яромир тоже пришел на площадь, но смотрел поединки вполглаза. Что-то непонятное ощущалось ему в толпе – словно дыра в полотнище. Яромир уже знал, какая жизненная сила исходит от гор, от земли, от деревьев, от людей, от всего живого. Кто-то в толпе был иным. Яромир беспокоился, поводил плечами, пытаясь стряхнуть с себя неприятное чувство. Девонна положила руку ему на плечо. Яромир наклонился к ней.
